Капкан на спонсора - Татьяна Полякова

– Экспертизу будут делать в любом случае, – возразила я, – к тому же сама авария вызывает подозрение: с какой стати он полез на Кольцевую?

– А вот и нет, все очень логично. Дорога в этом месте разветвляется, авария произошла рано утром, ответ прост: заснул человек, не туда свернул – и всех делов. Улавливаешь?

– Улавливаю. Ты мне лучше скажи: в милицию идем?

– Во вторник надо было идти, – вздохнула Женька, – а не по парку шляться. Звонить, пока труп лежал у твоих ног и не имел возможности смыться…

– Тебе хорошо говорить, – обиделась я, вспомнила нож с костяной ручкой и поежилась. Такси мы отпустили и теперь брели вдоль дороги, ожидая попутного транспорта.

– Вот черт, – покачала головой Женька, а я спросила:

– Чего ты?

– Забыла узнать у этой Наташи, туалет на ночь тоже запирают?

– По-моему, это глупо.

– По-моему, тоже. Но ты уверяешь, что он был заперт. Или путаешь?

– Ничего я не путаю, заперт.

– Вот. Думаю, там убийца и прятался. Дождался, когда ты свалишь, и трупик свистнул.

– Господи, – ахнула я и даже перекрестилась.

– Во какие дела, Анфиса… Я тебе больше скажу: никак нельзя нам в милицию. Хлопотно, да и шлепнуть могут. У нас с этим просто.

– Ты считаешь, что Аверина убил киллер, то есть что это заказное убийство?

– А ты что считаешь? – хмыкнула она.

Я остановилась, посмотрела на Женьку и недоверчиво начала:

– Во-первых, нож. Киллеры обычно стреляют. Во-вторых, возня с трупом: зачем это киллеру? И в-третьих (ты, конечно, можешь смеяться сколько угодно), кража рукописи из литературного кружка в ту же ночь.

– А это каким боком? – вытаращила глаза Женька.

– Таким. Аверина чем-то заинтересовала моя рукопись. Он спрашивал, откуда сюжет и не знала ли я какую-то Стеллу. Что-то его положительно беспокоило.

– Возможно, только рукопись к убийству притянута за уши. Как ты вообще себе такое представляешь?

– Очень просто. Он кому-то о ней рассказал. Возможно, даже шантажировал. И этот человек его убил.

– Гениально. Но здорово отдает литературой. Давай посмотрим, что скажут менты, точнее, их экспертиза. А вдруг все это наши домыслы и парень действительно попал в аварию?

– А труп мне привиделся? – подсказала я.

– Точно. Потому что, если ты права, следующими в списке покойников должны оказаться мы.

Вот уж, как говорится, язык мой – враг мой, могла бы и помолчать, авось и пронесло бы… Но Женька промолчать, конечно, не могла, это совершенно не в ее натуре.

На следующий день, когда я тихо-мирно сидела на работе (по субботам тоже иногда приходилось работать), позвонила Женька и радостно сообщила:

– Нашла спонсора, есть все-таки бог на свете.

– Да, а кто он?

Радости в Женьке поубавилось.

– Черт его знает, толком не представился. Звонила его секретарша, спрашивала, как связаться с Анной Асадовой, я дала твой телефон, рабочий. А она мне: «Сергей Леонидович захочет с ней встретиться», – будто весь свет знает, кто такой Сергей Леонидович.

– А откуда они вообще взялись? – нахмурилась я.

– Сказали, от Гавриленко. Я ж ко всем приставала, у кого бабки водятся, так что неудивительно.

– Неудивительно самим предлагать спонсорские услуги?

– Этих бизнесменов не поймешь. Видно, усмотрели в этом какую-то выгоду. В общем, я тебя предупредила. Они хотят получить рукопись, ну и с тобой побазарить.

Разговор внес в мою душу смятение: невесть откуда появившиеся спонсоры настораживали. Минут через десять после Женькиного звонка мне пришлось отправиться по делам, и в офис я вернулась только в пять. На моем столе лежала записка, в которой Верка сообщала, что мне трижды звонили по поводу рукописи. Координат не оставили. «Странно, – нахмурилась я. – Что это за сверхсекретная фирма, телефон которой нельзя никому доверить? » Мои размышления на эту тему прервал Денис.

– Ты домой? – спросил он, появляясь из своего кабинета. – Я тебя отвезу.

Я отправилась к Женьке на работу, а оттуда вместе с ней на дачу к общей подруге Ленке, домой мы заезжали только на несколько минут, собрать вещи.

Дача располагалась на берегу реки в чудесном месте, погода соответствовала. Ленка делилась воспоминаниями о своей последней любви, и мы с Женькой всецело сосредоточились на чужой любовной истории, так что Аверин нас занимал мало.

В воскресенье, ближе к вечеру, когда мы уже подумывали о возвращении домой, на даче появились гости, решено было остаться до завтра, а вечер посвятить шашлыкам и водке. В понедельник рано утром мы с приятными воспоминаниями и головной болью покинули дачу и разъехались по офисам.

Я клевала носом и завидовала Женьке. Наутро после шашлыков она всегда выглядит молодцом и на жизнь не жалуется, а вот мне было худо, и я в который раз зареклась не употреблять спиртных напитков накануне рабочего дня.

За двое суток ничего существенного не произошло: про Аверина вроде бы уже забыли, лишь в одной из газет в рубрике «На дорогах» появилась маленькая заметка о его гибели. Похороны были назначены на среду, об этом Женька узнала, позвонив в офис Аверина. Из милиции к ним не приходили, следовательно, никакого криминала в его кончине не усмотрели. Я не знала, радоваться этому или нет. Труп я видела и чокнутой себя не считала, налицо хитрая операция, кем-то с успехом проведенная, добровольно идти в милицию и наживать неприятности не хотелось. Тем более что в милиции мне вряд ли обрадуются, чего доброго еще и потешаться начнут над моим рассказом о трупе. С другой стороны, как человек честный и к тому же любопытный, я не могла не думать о том, что совершено убийство и, следовательно, убийцы должны быть наказаны.

Этим мыслям я предавалась до обеда. Звонков в то утро было предостаточно, и тот, что раздался в 12. 45, был одним из многих.

– Здравствуйте. – Женский голос звучал завораживающе. – Могу я поговорить с Анфисой Львовной?

– Я слушаю, – привычно ответила я.

– Мы заинтересованы в вашей рукописи. Хотим ее издать. Ведь я не ошиблась, вы и есть Анна Асадова?