Ставка на стюардессу - Мария Жукова-Гладкова

Его добывал старший брат, который в семь лет уже умел ставить силки на зайца и рябчика, как делали наши предки, пока огнестрельное оружие еще не изобрели и пока оно имелось только у знати, рыбу удили втроем – брат, сестра и я. На рыбалку меня стали брать с трех лет. Сестра была на год старше, брат – на четыре. После меня родился еще один мальчик, но к приезду тети Люси он еще лежал в люльке. Детской кроватки в нашей квартире не было. Я не знаю, где мать раздобыла старую деревенскую люльку, я такие потом только в фильмах видела. Никто не верил, что я свои первые месяцы после рождения тоже спала в такой. Мы с братом и сестрой вместе спали на широком топчане. Люлька висела в нашей комнате, и мы ее качали, если маленький брат начинал плакать. А во второй комнате мать принимала гостей, конечно, все были мужского пола. Мы знали, что должны сидеть тихо и не должны позволять младшему брату раскричаться, тогда, возможно, утром у матери будут деньги и она купит нам что-нибудь вкусненькое. Хотя для нас все было вкусненькое.

Мама с тетей Люсей когда-то встречались в детстве, вроде их даже отправляли в один лагерь. То есть мама сразу же узнала тетю Люсю. «Ой, какая ты стала красивая! » – сказала мама. Не уверена, что тетя Люся узнала маму – даже мы видели, как она изменилась за последние два года. И если тетя Люся стала красивее, мама стала… выглядеть хуже. Но зачем-то тетя Люся приехала. Мать сразу отправила нас в нашу комнату. Для нас это было обычным делом. Мама всегда нас отправляла, если приходили гости. Только, как я уже говорила, обычно приходили мужчины, а родственников у нас не было. То есть мы считали, что их нет, до приезда тети Люси. Хотя когда-то мама упоминала двоюродную, троюродную или четвероюродную бабушку, которая жила в какой-то деревне, но наотрез отказалась брать нас на лето. Вроде это было до моего рождения. Эта бабушка отправила маму вон со старшим братом, и так отправила, что мама даже больше не предпринимала попыток к ней поехать.

Тетя Люся сразу же вручила каждому из нас по небольшой упаковке зефира – в каждой лежало по три штуки. Это было царским подарком. Мы поблагодарили и отправились в нашу комнату обсуждать нашу гостью.

Увидев больного ребенка, брат сказал, что тетка, наверное, к ведьме. Переночует у нас, а с утра отправится искать нужный дом. Ночью это сделать невозможно. Дорогу никто не покажет. Мы слышали, что в деревне неподалеку от нашего городка живет ведьма, у которой лечились многие люди. Приезжали к ней и из Петрозаводска, и из Петербурга. Я сама ее никогда не видела. Ее видела сестра и рассказала об этой встрече нам со старшим братом. Наша мать попалась где-то этой ведьме на глаза, когда была беременна нашим младшим братом. Она вела сестру к врачу, потому что у нее разболелось ухо. «Не рожай больше, – сказала ведьма. – Все равно не жильцы». Сестра тогда очень испугалась. Почему не жильцы? Или ведьма говорила про будущих детей и к нам это не относилось? Ухо у сестры быстро прошло, вообще мы трое оказались удивительно здоровыми детьми. Закаливание у нас проходило естественным способом. Да и нянчиться с нами было просто некому, ни бабушек, ни дедушек не имелось, мать периодически где-то работала, по крайней мере, с нами не сидела, поэтому, если у нас поднималась температура, мы особо в постели не залеживались. В результате у нас выработался прекрасный иммунитет, как у бездомных собак и кошек. Дом у нас был, то есть квартира, но ее состояние… оставляло желать лучшего, если мягко выразиться.

Уже став совершеннолетней, я прочитала интересную статью про иммунитет у детей из так называемых проблемных регионов мира, который изучали какие-то западные специалисты. О России там речи не шло. Там говорилось о странах, где постоянно идет война, где ужасная экология, антисанитария, воду берут из колонки рядом с канавой для сточных вод, а иногда и из канавы пьют, едят немытые овощи, не задумываются о качестве продуктов питания, потому что радуются любому куску, который можно съесть. В качестве примера приводился Афганистан с дикой антисанитарией. Во время беременности и родов умирает одна женщина из восьми, противозачаточными средствами пользуются максимум десять процентов, по официальным данным, из тысячи детей до пяти лет не доживают двести пятьдесят семь (в Великобритании шесть), и это при том, что в этой стране только шесть процентов детей официально зарегистрированы. Детская смертность колоссальная. Но если ребенок дожил до восьми лет, он получает такой иммунитет, что ему уже не страшно ничто, и у него есть шанс стать долгожителем, если не погибнет от пули, взрыва бомбы или ракеты. В той же статье говорилось, что в этих проблемных странах с невероятным уровнем смертности от самых разных причин наблюдается и большое количество долгожителей, причем гораздо более здоровых, чем их ровесники из благополучных стран.

Возможно, мне стоит сказать своей матери спасибо за мой иммунитет. Но выжила бы я вообще, если бы не тетя Люся? Или кто она там была на самом деле…

– Эй, идите сюда! – вдруг крикнула нам мать.

Мы пошли и остановились у двери, держась за руки. Мы всегда держались за руки. И мы всегда поддерживали друг друга. Мы не знали, что ждать от этой тети Люси. Мы вообще не ждали от жизни ничего хорошего. Хотя мечтали… Брат говорил, что когда вырастет, то уедет на заработки, заработает много денег и заберет нас с сестрой из этого городка. На заработки из нашего города уезжали в Петербург. Никто не возвращался. Сестра говорила, что хочет стать актрисой, а я с детства хотела стать стюардессой.

Я даже помню, как эта мысль появилась у меня в голове. Мы смотрели телевизор с мамой и ее очередным ухажером, и там шла какая-то программа про стюардесс. Все они были такие красивые! И мамин ухажер сказал, что эта профессия открывает перед девушкой огромные возможности. Он сам много поездил по стране, вроде был дальнобойщиком, хотя мечтал о полетах в небе, но не прошел по здоровью в летное училище. Он так зажигательно говорил, что я объявила:

– Буду стюардессой!

– Молодец! Правильно! – поддержал меня тот мамин ухажер, подхватил на руки и стал подбрасывать к потолку. Ни разу не уронил, а я испытала невероятное счастье. Со мной играет взрослый дядя! Он смеялся, мама смеялась и выглядела очень счастливой.