Черная Гончая - Влада Ольховская

– Там жук был! Вы не заметили? Только что улетел! Такой жучара!

По лицу психологини было видно, какое у нее невысокое мнение о моих интеллектуальных способностях. Но что делать? Быть глупой безопасней, чем быть сумасшедшей.

В целом, она осталась довольна тем, что появился прогресс – по ее версии. Значит, и Шатуну она отчитается с оптимизмом, про жука вряд ли упомянет. А уж я ему правду точно не скажу!

Но с кем-то мне нужно было поговорить. После выкрутасов со стороны стрелок мне казалось, что я действительно схожу с ума – особенно из-за тех снов. Меня это пугало до чертиков, мне хотелось, чтобы меня подстраховали, чтобы можно было кому-то довериться… А кому? Выбор невелик! Шатун отметается, как и два плода чресел его, живущие в одном доме со мной, я всему семейству не нравлюсь. С моими школьными друзьями (из той школы, что не была похожа на зверинец) мы теперь общаемся меньше, они живут далеко, а по мессенджеру про такое не поговоришь. Папаня сейчас, кажется, на съемках. Кто остается?

Я знала, что мама не захочет этого разговора. Но мы с ней были заперты в одной машине, из-за руля она вряд ли бы выпрыгнула. Пришлось ей вспомнить о родительском долге и с кислой миной согласиться на разговор по душам. Нет, я знаю, что она меня любит, ей просто хотелось бы, чтобы делать это было проще и почетней.

Я и так старалась жалеть ее, поэтому рассказала все без деталей. Упомянула, что в какой-то момент часы, кажется, стали двигаться назад. И что мне снится непонятно что. И что мне, вот если честно, очень страшно.

Мама долго молчала. Это меня немного приободрило: я надеялась, что она подыскивает те самые нужные слова, которые, если верить книгам, знают все родители. Но то ли книги врут, то ли моей маме инструкцию не выдали, потому что первая фраза напоминала лапоть, брошенный в лицо:

– Только Мише всего этого не говори!

А, ну офигеть просто. Я признаюсь родной матери, что, возможно, схожу с ума, а она заботится о душевном равновесии своего мужа.

Снова хотелось плакать, но я помнила, что в прошлый раз это не привело меня ни к чему хорошему. Придется искать другой способ.

– Не скажу, – пообещала я. – Я никому ничего больше не скажу.

– Ты не переживай, – неловко поддержала меня мама. – Ты ведь понимаешь, что лечение только началось? Тебе обязательно помогут! Просто говори доктору про все симптомы – и тебя вылечат. Если что – таблеточки назначат, но пока обойдемся без них.

Там уже таблеточки на горизонте замаячили? Однозначно нужно поменьше болтать!

– Обойдемся без таблеточек, – заявила я.

– Вот и я так думаю! Ты у меня сильная, ты справишься!

А как же! Буду справляться, раз ничего другого не остается.

Но какой бы сильной я ни была, той ночью я никак не могла заснуть. Мне все казалось: как только я закрою глаза, меня опять утащит в какую-нибудь инфернальную дыру! Я ведь так и не разобралась, почему мне примерещился Сергей Речин в обществе каких-то зубастых огрызков. Может, он играл в фильме с похожим сюжетом, я этот фильм видела, теперь вот он мне приснился? .. Да нет, маразм! Как и все эти сны.

А совсем не ложиться я не могла, мне даже бессонницу не простят теперь! Где-то после полуночи усталость взяла свое, и я просто отключилась… А утром проснулась спокойной и отдохнувшей.

И в эту, и в следующую ночь я спала без сновидений. Кажется, мое сумасшествие, поиздевавшись над часами, решило оставить меня в покое.

5

На этот раз не было никакого предупреждения. Не то чтобы раньше мне давали подготовиться к этому… Но я хотя бы приблизительно могла понять, что толкало меня в этот бардак! Падение с лестницы там или желание свалить как можно дальше от Шатуна – в другой мир, например. А на этот раз все было нормально! День прошел более-менее сносно, психологиня была мной довольна, Шатун в кои-то веки занялся своими делами, а не моими, его дети традиционно делали вид, что меня не замечают. Так что спать я отправлялась в хорошем настроении, даже постояла у окна, любуясь золотым светом полной луны. Иногда она бывает вот такой – желтой, как деревенское масло. Теплой как будто. С кружевом узора на сияющем диске. А дальше – все, я уснула!

И вот я снова здесь. Никогда в жизни я еще так четко не ощущала, что нахожусь внутри сна. Потому что ничем иным это и быть не может! Так странно… Обычно сны – они дымчатые какие-то, размытые. Тебе все кажется логичным, и ты даже не задумываешься, что да как. А здесь я сразу поняла, что вернулось погружение в реальность, которой не существует.

Потому что даже если бы меня каким-то мистическим образом похитили из спальни, не разбудив (а сплю я, если что, не как бревно! ), меня бы все равно не принесли сюда. Такого места на Земле нет и быть не может.

Я была в лесу, на широкой дороге – протоптанной в земле, без следов камней и асфальта. Такую дорогу могли создать любые существа, и неразумные тоже. Не то чтоб все дорожные строители представлялись мне такими уж разумными… Ладно, не важно, я отвлеклась.

Главным в моем окружении все равно была не дорога, а лес по обе стороны от нее.

И что за лес! Его образовывали огромные деревья, на фоне которых я чувствовала себя жалким муравьишкой. В жизни я таких не видела, а в интернете самым близким примером можно считать секвойю. Это вот то самое американское дерево, на фоне которого любят фотографироваться туристы, показывая, какое оно огромное и какие они маленькие. Но чтобы обхватить ствол средненькой секвойи, понадобится человек пять-шесть, не больше. Стволы деревьев, которые я видела рядом с собой, потребовали бы человек двадцати. Их стволы были титанами, их кроны упирались прямо в небо – возможно, поддерживали его?

Кстати о кронах… У секвойи колючки, это я точно помню. Как у сосны примерно. А у этих деревьев листва была скорее как у дуба, но не разделенная на отдельные листочки, а как будто слившаяся в гигантские темно-зеленые облака, зацепившиеся за ветви. Так обычно рисуют деревья маленькие дети.