Фабр. Королева жуков - Майя Г. Леонард

– Хорошо. – Лукреция Каттэр стиснула зубы и напомнила себе, что эта первая примерка для неё очень важна. – Жерар, давайте сюда «Белоснежку».

– Белоснежку? Кто это – Белоснежка? – Руби нахмурилась. – Я думала, сегодня моя примерка! Я же твоих служащих предупредила по телефону! Я – звезда и не позволю…

Тут Жерар вкатил в комнату высокий узкий кофр, с самого? дворецкого ростом.

– Я назвала своё творение «Белоснежкой», потому что оно сделано из материала чистейшей белизны, какую только можно найти в природе, – пояснила Лукреция.

Жерар звонко отщёлкнул застёжки и распахнул дверцу кофра. Внутри на золотых плечиках висело шикарное белое платье тончайшей работы. От него по комнате расходилось сияние.

– Боже мой! – ахнула Руби, прижимая к алым губам пальцы с лакированными ногтями. – Это платье сделано из волшебной пыльцы!

Она шагнула вперёд и протянула руку, чтобы потрогать ткань.

– На самом деле оно сделано из жуков.

– Что? ! – взвизгнула Руби, отдёргивая руку.

– Точнее, из жуков вида цифохилус [2 - Cyphochilus (лат. ) – белый бриллиантовый жук. ]. Они обитают в Азии. Тело этих жуков покрыто тончайшими чешуйками сложной структуры, отражающими и рассеивающими свет. Ни один из производимых людьми материалов не сравнится с ними по белизне.

Руби с ужасом уставилась на платье:

– Значит, оно сделано из каких-то букашек? Они мёртвые, да?

– Для достижения идеально белого цвета нужно, чтобы чешуйки одинаково отражали все цвета спектра, – продолжала Лукреция Каттэр. – В природе это очень редкое явление. Никто не додумался использовать эти идеально белые чешуйки для отделки платья, которое наденут на вручение кинопремии, где будет море света, прожекторов и фотовспышек. Такого просто никто и никогда не делал. – Она посмотрела актрисе в глаза. – Та, кто появится в этом платье, затмит всех! Она будет поистине ослепительной звездой.

Руби снова перевела взгляд на платье.

– Хочешь примерить? – шепнула ей на ухо Лукреция Каттэр. – Я скроила его специально на твою фигуру.

Актриса медленно кивнула:

– Ну-у… ладно.

Лукреция Каттэр подала Жерару знак вынуть платье из кофра и повесить на белую ширму, установленную у противоположной стены.

– Ступай переоденься за ширмой! А Жерар пока выдвинет зеркало.

Руби всё-таки смотрела на платье с опаской.

– Это просто букашки, так?

– Именно. – Лукреция Каттэр кивнула, заставляя себя улыбаться.

Руби нерешительно пересекла комнату и медленно зашла за ширму.

– Просто букашки, – повторила Лукреция.

– Ах! .. – вздохнула Руби, надевая платье через голову. – Ощущение невероятное!

Американка вышла из-за ширмы босиком, в сверкающем платье, и вежливая улыбка Лукреции превратилась в настоящую. Платье было великолепно! Скроено по фасону платья-чарльстон 1920-х, но вместо блёсток или бисера украшено крошечными белыми надкрыльями, сверкающими отражённым светом при каждом движении актрисы.

Жерар откинул дверцу кофра и боковые стенки – получилось трёхстворчатое зеркало, позволяющее рассмотреть себя со всех сторон. Руби повернулась спиной, надув губки и разглядывая себя через плечо.

– Да-а! !! – Она подпрыгнула от восторга. – Что-то неземное!

– Блистательная, как богиня! – сделала комплимент Лукреция.

– Ага! Точно, богиня! – Руби подбоченилась и чуть-чуть наклонилась к зеркалу, выставляя напоказ пышный бюст. – Я обязательно надену это платье! – Она передёрнула плечами, так что жуки приятно зашелестели. – Больше ни у кого такого не будет!

– Рядом с ним другие платья покажутся грязными тряпками, – сказала Лукреция Каттэр. – А когда ты пойдёшь по красной дорожке и фотографы защёлкают вспышками, чешуйки будут идеально отражать свет и ты засияешь, словно ангел.

– Лишь бы я выглядела лучше, чем Стелла Мэннинг!

Руби изящной походкой манекенщицы прошлась до зеркала и обратно.

– Эта старая ведьма – вчерашняя сенсация. В этом году я хочу, чтобы все смотрели только на меня! Не она, а я буду произносить трогательные речи, когда мне вручат золотую статуэтку!

– Обещаю: никто не сможет глаз от тебя отвести! Это платье войдёт в историю. Его запомнят навеки.

– Кто бы подумал, что жуки могут быть такими хорошенькими! – Руби театрально всплеснула руками. – Я просто умру, если это белое чудо достанется не мне!

– Для меня большая честь, что на церемонию награждения его наденет такая выдающаяся актриса, как ты.

– Мой стилист всегда говорил, что ты гений, Летиция…

– Лукреция.

– Угу, Летиция, ну не важно. – Руби всё ещё любовалась своим отражением в зеркале. – А я ей не поверила. Как же я ошибалась!

– Спасибо, милочка ты очень любезна, – еле сдерживаясь, ответила Лукреция. – Но я должна предупредить: если хочешь появиться на церемонии в этом платье, нужно соблюдать кое-какие условия.

– Условия? – Руби нахмурилась. – Что ещё за условия?

– Ты больше не увидишь платья до того дня, на который назначено вручение кинопремии. Утром к тебе приедет моя сотрудница и поможет надеть платье, а затем отвезёт тебя на церемонию. Машина тоже будет моя. Ты можешь заранее сказать журналистам, что появишься в изделии фирмы «Каттэр кутюр», но подробно описывать платье нельзя. Это секрет.

– Секрет? – Руби изогнула бровь. – Обожаю секреты! Вот все удивятся, когда я выйду из лимузина прямо на красную дорожку! – Она захлопала в ладоши, а потом протянула руку Лукреции. – Договорились, Лулу!

– Значит, платье твоё. – Лукреция словно не заметила протянутую руку.

– Чудесно!

Руби пожала плечами, ещё разик взглянула на своё отражение и убежала за ширму. Через минуту она передала платье Жерару и вышла из-за ширмы, на ходу натягивая через голову розовый пуловер и обувая белые туфельки на шпильке.

– Приятно иметь с тобой дело, Лулу!

Руби задержалась ещё на минуту, поправляя макияж перед зеркалом.

– Ах нет, что ты, это мне приятно, – вежливо ответила Лукреция и указала на дверь. – Жерар тебя проводит.

Когда дверь за ними закрылась, Лукреция Каттэр снова повернулась к «Белоснежке» и залюбовалась своим оригинальным творением. Откинув голову назад, она издала горлом жуткий щёлкающий звук.

Висящее в открытом кофре платье замерцало, затрепетало и вдруг словно взорвалось сверкающим вихрем. Тысячи специально обученных бриллиантовых жуков взмыли в воздух и закружились над головой Лукреции Каттэр, словно комнатный смерч.