Принцесса из одного места - Лесса Каури

– Конечно, Аманде! Вашей подруге детства, с которой вы собирались пожениться по возвращении из Неверии, – горячо уверила я его.

Онтарио изменился в лице.

– Я? Жениться? Господи боже, я… – он резко замолчал, а потом вдруг со всего размаха стукнул себя по лбу. – Ах, жениться! Ну, конечно, жениться!

И захохотал.

Я смотрела на него в немом изумлении. Похоже, тетушка была права, когда сказала, что «мальчик совсем сбрендил».

– В этих заграницах, знаете ли, забываешь себя, – отсмеявшись, сообщил Онтарио, чем только подтвердил мои опасения. – Конечно, я собирался жениться на милой Аманде, но это было давно, да и чего стоят детские обещания?

– Так ваши планы изменились? – холодно поинтересовалась я.

Его глаза хищно блеснули.

– Еще как изменились! – воскликнул он и шагнул ко мне. – Вы позволите проводить вас до дома?

Во мне мгновенно вскипела ярость. До дома? Меня? В момент, когда я наслаждаюсь свободой?

– Не позволю, – отрезала я, – вас ждут в другом месте.

– Это где же?

Я на миг задумалась, припоминая один из папенькиных разносов, которые он устраивал своим министрам (будучи маленькой, я частенько пряталась в его кабинете, под угловым столом, на котором стоял бюст дедушки, и выучила много полезных слов, которые, к сожалению, мне запрещено было произносить). А потом, глядя в бесстыжие голубые глаза Онтарио Ананакса, подробно описала маршрут, по которому ему следовало идти.

Онтарио открыл рот. Закрыл. И закашлялся.

– Вы совсем больны, бедняжка, – с жалостью произнесла я, – ступайте домой и лечитесь. Всего хорошего!

И, обогнув его, я быстро пошла прочь. Мне хотелось бежать, потому что я прекрасно понимала – парень тот еще репей! Но королевского достоинства терять не следовало.

Какое-то время за моей спиной царила тишина, а затем послышались быстрые шаги. Я бесшумно спрыгнула с тропы и спряталась в кустах, густая листва которых была моим спасением. Онтарио прошел мимо, бормоча под нос ругательства, затем прибавил шагу и скрылся за поворотом. Радуясь своей нехитрой уловке, я вылезла из кустов и пошла в обратную сторону. Что ж, прогуляюсь во-о-он туда, в сторону пруда, в котором местная ребятня ловила некрупную рыбешку. Но, к своему удивлению, пройдя пару шагов я снова ощутила пристальный взгляд. И снова грудью.

– Я вызываю у вас отвращение, Ваше Высочество? – Онтарио Ананакс пошел рядом, как ни в чем не бывало. – Я урод? Не в вашем вкусе? Вы любите брюнетов? Или мужчин с бородой? Или худых?

Понимая, что он обдурил меня так же, как я его, я лишь тяжело вздохнула и сделала вид, что возмутилась:

– Для чего мне отвечать на ваши дурацкие вопросы?

– Хочу узнать вас поближе, – пожал плечами этот хам. – Узнай, какие мужчины нравятся женщине – и ты узнаешь и саму женщину.

– А мне не нравятся мужчины! – я едва сдержалась, чтобы не показать ему язык. – И вообще, я подумываю о том, чтобы уйти в монастырь. Там не будет ни уродов, ни брюнетов, ни блондинов, ни худых и ни толстых. Красота!

– Сомневаюсь, что Его Величество, ваш отец, допустит это, – хмыкнул Онтарио. – Вы – национальное достояние, разве можно жертвовать таким сокровищем?

– Его Величество, мой отец, любит меня, и сделает, как я захочу, – высокомерно ответила я.

Блондин поморщился.

– Когда вы ведете себя как принцесса, Ваше Высочество, у меня сводит желудок. Почему вы сейчас не можете быть самой собой, ведь нас никто не видит? У вас же восхитительный характер!

Я едва не споткнулась, но крепкая рука Онтарио бережно поддержала меня. Восхитительный характер? .. У меня? Таких комплиментов мне еще никто никогда не делал!

Ладонь блондина сжалась на моем запястье, и Онтарио прошептал:

– Вы мне нравитесь, но я почему-то не нравлюсь вам, и хочу понять – почему? Обычно женщины без ума от меня!

Его прикосновение волновало. От него исходила какая-то внутренняя сила, харизма, в общем, не знаю, как оно называется… Но это вот «обычно женщины…» просто вывело из себя! Да кто он такой, этот Ананакс, чтобы приравнивать меня к другим дамам, да еще и использовать при этом слово «обычно»?

– Женщины без ума, говорите? – прищурилась я и вырвала руку. – Так в этом нет ничего удивительного! Кто же в здравом уме и доброй памяти станет встречаться с таким приставучим, наглым, беспринцип…

Онтарио притянул меня к себе и поцеловал. Я снова отметила, что целуется он отменно, и даже решила помедлить, прежде чем дать ему пощечину. И сама не заметила, как увлеклась… Губы у блондина были пухлыми, но целовался он жестоко и безапелляционно, так, как мне и нравилось!

Когда у нас кончился воздух, Онтарио оторвался от меня и, задыхаясь, пробормотал:

– Вы целуетесь совершенно неподобающе для принцессы!

Своими словами он дал мне шанс прекратить безобразие, от которого мне так сложно было отказаться. Широко размахнувшись, я залепила ему пощечину и бросилась прочь.

– Эй, это больно! – донеслось мне в спину. – А пожалеть?

– Палач тебя пожалеет, – прошипела я, уносясь со скоростью ветра.

Мне было безумно жаль Аманду и стыдно за свой порыв. Как бы этот парень ни целовался, мне он не принадлежал и нужен не был. А вот ей – был!

Чуть позже, сидя с мальчишками на берегу пруда и следя за поплавками, я с наслаждением болтала босыми ногами в воде и представляла, с каким елейным выражением лица я буду поздравлять новобрачных. Да будет так!

* * *

Герцог прекрасно знал о том, как ублажают высокопоставленных гостей, хотя гость королевской крови собирался прибыть в Самыйсокс всего лишь второй раз – первой была я. Поэтому Его Светлость собрал в замке ближайших подданных и сообщил, что ждет от каждого идей о том, какой еще подарок, кроме шпаги, над которой уже работают в герцогской кузне, должен преподнести город Его Высочеству Стичу Неверийскому. Кроме подданных присутствовали я и Аманда, приехавшая с отцом, а также герцогский сынок, с которым мы не сказали друг другу ни слова после памятной пощечины. Онтарио сидел в кресле у окна и, лениво листая страницы, делал вид, что читает книгу. Однако я, в совершенстве освоившая искусство казаться равнодушной на подобных мероприятиях, видела, что на самом деле блондин внимательно слушает.