Время библиомантов. Начало пути - Кай Майер

– Ну он не такой уж и старик. К тому же Пип – мальчик, он унаследует…

Паулина взяла руку девочки и погладила её ладонь.

– Ах, Фурия. Тебе неплохо было бы время от времени наведываться в мир, который там, за оградой, а не только смотреть в свои старые книги. Времена изменились. Сейчас всё совсем не так, как было сто лет назад даже здесь, в резиденции. И твой отец прекрасно это понимает. Он хочет, чтобы его наследием управляла ты, а не Пип.

– Даже если ты и права, я всё равно прослежу, чтобы всё здесь осталось как прежде. Ты и Вэкфорд… – Она запнулась, потому что вдруг поняла, что Паулина печётся вовсе не о своей работе.

Что-то особенное витало в воздухе, какое-то ощущение перемен. Когда после лета приходит осень, другими становятся не только погода и цвет листьев. Меняется воздух, меняется даже свет солнца. Похожее ощущение появилось сейчас здесь, в резиденции. Как будто враз выкрутили все лампочки в доме, и коридоры стали темнее, а тени глубже.

– Всё меняется, – сказала Паулина. – Такова жизнь, таково течение времени. Ты выросла, и даже Пип через несколько лет тоже станет взрослым.

Обе они усмехнулись, словно эта мысль показалась им абсолютно нереальной.

– Он забудет свой нелепый клоунский грим, а ты станешь настоящей женщиной. Так и должно быть. Но я чувствую, что это ещё не всё. – Она резко замолчала, не решаясь продолжать. Затем взяла себя в руки и заговорила снова: – Однажды у меня уже было подобное ощущение. Десять лет назад, когда…

– Когда умерла мама?

– Да.

Внутри у Фурии всё сжалось от боли, но она заставила себя улыбнуться, отодвинула миску и обняла Паулину. Та обняла её в ответ.

– Мне не следовало этого говорить. Ты меня не слушай. Наверное, я слишком часто брожу в одиночестве по холмам.

– Возьми с собой Вэкфорда, – предложила Фурия. – В следующий раз, когда соберёшься, пригласи его.

– Ты действительно думаешь, что это хорошая идея?

– Конечно.

– Он скажет, что у него полно дел. – В уголках глаз Паулины появились крошечные морщинки, которые проявлялись, лишь когда она улыбалась. – Какой же он всё-таки застенчивый…

Они снова улыбнулись друг дружке, и Паулина поцеловала Фурию в лоб.

– И не позволяй отцу распоряжаться собой. Он очень любит тебя и гордится тобой. Возможно, у него не очень получается это показать, но ему…

– Нужен преемник.

Паулина покачала головой:

– Дело не только в этом, ты и сама всё прекрасно знаешь.

Фурия снова обняла её и сделала несколько шагов к двери холодильной камеры.

– Кажется, мне надо поторапливаться. Интересно, что у него на уме на этот раз.

– Конечно.

Голос Паулины был всё ещё задумчивым, но уже не таким грустным. Несколько секунд кухарка наблюдала за девочкой, а затем медленно повернулась к кипящему котлу.

На крючке у входа в холодильную камеру висели две мягкие варежки. Фурия надела их и взяла из ящика молоток и зубило. Затем нажала на ручку двери. Та с шипением отворилась, и на кухне повеяло арктическим холодом.

Фурия подставила под дверь подпорку и проскользнула внутрь. Продуктов на полках было совсем немного, они вполне могли бы поместиться в обычном холодильнике. Но этот холодильный блок являлся частью резиденции точно так же, как и библиотека, и римские развалины в парке. И пока в нём хранился кусок льда из замороженных чернил, охлаждение в камере не выключалось никогда.

Иссиня-чёрный куб стоял в самом дальнем углу, на грубой деревянной раме. Когда-то эта была огромная ледяная глыба размером с кубический метр. Но на протяжении многих лет от него с левой стороны откалывали кусок за куском, и теперь этот куб уменьшился почти на треть. С виду он был похож на чёрный карьер.

С помощью молотка и зубила Фурия отколола пару кусочков льда и положила в миску. Если их растопить, то получится несколько ложек невидимых чернил.

Когда Фурия вышла из холодильной камеры, закрыла её и положила на место молоток, зубило и варежки, Паулина даже не повернулась. У порога кухни девочка оглянулась:

– Я не уйду, Паулина. Никогда.

– А вот следовало бы. И подальше, чтобы Академия тебя не нашла.

– Я её не боюсь. Никто не может сказать наверняка, ищут ли они нас вообще. Столько лет спустя.

– Твой отец в этом уверен.

– Мой отец уверен во многих вещах…

Фурия просто не могла больше говорить об этих, как она считала, навязчивых идеях своего отца, которые не имели никакой связи с реальностью. Поэтому она лишь пробормотала что-то неразборчивое, пожала плечами и добавила:

– Здесь всё останется по-старому. Так было и будет всегда.

Паулина отвела взгляд и кивнула. Фурия нервно улыбнулась, а затем развернулась и побежала наверх по лестнице, в кабинет своего отца.

Глава седьмая

А в это время за тысячи километров от резиденции, на другом конце планеты, в книжной столице мира одна почтенная дама размышляла о том, как бы раз и навсегда уничтожить своих врагов, которые скрываются в Англии.

Буэнос-Айрес в то утро был таким же шумным и многолюдным, как и большинство крупных городов Южной Америки, но даже в нём остались тихие уголки. Одно из таких мест – «Атене? о Гранд Спленди? д», самый большой и красивый книжный магазин Аргентины.

Бывший театральный зал венчал расписанный фресками купол, вокруг зала шли галереи, украшенные изящными скульптурами. В прежнем амфитеатре перед резными латунными перилами стояли кресла, обтянутые коричневой кожей.

За окнами гудели в пробках автомобили, авеню Санта-Фе пересекал неиссякаемый поток прохожих, а в магазине царила благоговейная тишина, все разговоры велись молча – между книгами и их читателями.

Сидя в уютном кресле, далеко от лестницы, госпожа Анти? ква сделала глоток горячего чая, наблюдая поверх латунных перил за тем, что происходило в читальном зале. Это была седая женщина со строгими чертами лица, худая, почти костлявая. Красный цвет любых оттенков ей очень шёл, и она об этом знала. Элегантный костюм цвета зрелого вина отлично сочетался с обувью, рубинами в строгих серьгах и тёмными тенями на веках. Волосы её поседели прежде времени – таков был результат бездумного обращения с библиомантикой. Ей было за что благодарить магию книг, но пришлось также пойти на немалые жертвы.