Новая жизнь Нефертити - Маргарита Ардо

– Mais voil? ! – сказала одна из умелиц.

Все ахнули, Арина даже подпрыгнула, устроив фонтан кудряшек по плечам.

– Можно посмотреть? – с гулко бьющимся сердцем спросила я.

– Можно, можно! – активно закивала Арина.

Лили, стройная француженка в джинсах жестом приглашающе показала за мою спину. Я развернулась, боясь что-нибудь нарушить в костюме, и от увиденного отшатнулась. В большом зеркале, обвешанном по периметру фотографиями бюста древнеегипетской царицы отражалась она сама! Нефертити! Оживший бюст! Только в полный рост!

Нефертити моргнула.

Восхищённые, поражённые, изумлённые восклицания сыпались со всех сторон. И не важно, что я не понимала слов. Подошли даже те, кто в процессе был не задействован.

Я раскрыла рот от того, что в груди сдавило, Нефертити в зеркале тоже.

– Я не думала, что настолько… – выдохнула я.

– А Катрин увидела, – причмокнула языком Арина.

– Я будто бы старше…

– Да, немного тебе добавили зрелости наши гримёры, чтобы не было совсем отличий от бюста.

– О-о-ох, – только и оставалось сказать мне.

Все достали мобильники и начали фотографировать. Арина замахала руками и закричала по-французски что-то весьма категоричное.

?

Мы отправились на съёмки куда-то за город, при этом все вокруг носились со мной, как с тухлым яйцом, боясь нарушить волшебство эффекта. Завязанный сзади красной лентой синий парик из мелко-мелко переплетенных косичек, похожий на головной убор в виде расширяющегося кверху цилиндра, давил на голову, теплый металл короны касался висков и ушей. Я пребывала в состоянии шока, нечто странное, смутное зародилось в душе и закрутило её. Волнение, мысли, образы, до дрожи в пальцах. А что скажет Финн?

Ждать с ним встречи было совсем трудно. Поговорить, обнять и растаять в нежности примирительного поцелуя – больше мне ничего не было нужно! И пусть скорее закончится этот ужасно долгий день!

Однако при виде заброшенной готической церкви в часе езды от Парижа моё сердце ёкнуло. Серые шпили в разбуянившейся зелени выглядели, как портал в другое время. Мой чёрный шелковый плащ с внушительным капюшоном-клобуком скрывал наряд и лицо, но от шуршания струящихся складок ещё больше веяло ритуалом и оторопью. Мышцы бёдер сжались, как у кошки перед прыжком, в готовности бежать с места и в обратную сторону.

Глава 12

Пустота мощёной улицы, пятна солнца на отшлифованной временем брусчатке. Я взглянула на вход в церковь в каменных стенах, изъеденных веками. Заполненные витражами тёмные зеницы окон в верхней части здания слепо таращились на улицу старинного городка. Ниже узкие оконца косились из-за ажурных решёток на мощный фундамент, покрытый потёками, словно камень рыдал от горя в одну из средневековых войн.

Я окинула взглядом лаконичные лепные украшения, не понимая, что может быть общего у Нефертити и готики. Здесь было тихо, совсем не как в Париже. Звуки машин с автострады звучали далеко и нелепо. Из другого фургона высадилась съёмочная группа, похожая на захватчиков перед крепостью. Уже знакомые мне по пробам бородатые парни весьма хипстерского вида бойко расчехляли камеры и оборудование, как бронебойные пушки. Как ни странно, от их присутствия стало спокойнее. Арина подмигнула мне:

– А ты спрашивала, почему не обойтись обычным зелёным экраном, как все делают? Почувствуй атмосферу! Это же самый смак! Разве не круто?

– Круто, – ответила я. – Я думала, в храмах не разрешается снимать клипы.

– Эта церковь заброшенная, – легко ответила Арина. – Зато после съёмок её смогут восстановить и открыть на пожертвования Катрин, всё оговорено с муниципалитетом. О, а вот и она!

Я обернулась. Мадам Беттарид в очередном светлом костюме выходила из роскошного авто, поблескивающего на солнце дьявольской чернотой. Хозяйка праздника направилась к нам. Отбросила с моей головы широкий капюшон и оценивающе кивнула:

– Ну, как я и думала! Вы великолепны, Дамира! У вас дивная шея!

– Спасибо.

Она продолжила меня рассматривать долгим взглядом, как мумию в стеклянном футляре, а затем сказала:

– Что ж, Бог наградил вас исключительной внешностью, Дамира, поздравляю! Пора поблагодарить его за это! – и жестом указала на церковь.

– Вы предлагаете помолиться? – удивилась я.

– А что ещё делают в храмах? – одарила меня лукавой улыбкой мадам Беттарид и поманила за собой.

«Некоторые улыбки дёшево стоят, но дорого обходятся», – подумала я и не ответила ей тем же.

Съёмочная группа совершала странные телодвижения по обе стороны от церковной башни, что-то живо обсуждая и настраивая подъёмники. В последний момент перед тем, как войти в заброшенное здание, за тяжёлой, едва поддавшейся дверью, я обернулась, чувствуя неподвластный мне страх. Весёлая Арина помахала рукой, будто отправляла нас на Колесо Обозрения.

Я параноик.

Оббитая деревом высокая дверь гулко закрылась. Моего тела даже сквозь платье и шёлковый плащ коснулась средневековая прохлада и глубокая тишина, присущая только старым зданиям с внушительными стенами. Никто из киношников за нами не пошёл, их суета, шумная речь, лязг, клацание оборудования, организационная суета, а также Арина в кудряшках, звуки жизни остались в другом мире… Здесь, в узком предбаннике, привычном для католических храмов, остались только мы с мадам Беттарид. С ней было не уютно. Я протянула руку, чтобы скорее толкнуть следующую дверь.

– Подождите, Дамира, – вполголоса сказала мадам Беттарид.

Я обернулась.

– Какие у вас тонкие запястья! Наденьте это.

На ладони мадам Беттарид лежали причудливые украшения, и моё сердце снова дрогнуло – нельзя было не узнать растиражированные на изображениях в Интернете сокровища из гробницы Тутанхамона – массивные золотые браслеты с гигантскими синими скарабеями, сидящими сверху. У них были настолько тщательно вылиты ювелиром золотые лапки, усики и даже перепонки крыльев, что казалось, жуки могут пошевелиться и улететь. Я поразилась, что вижу так близко ту самую искусную окантовку по краям с чёрными, синими, зелёными и оранжевыми полудрагоценными камнями, перемежающимися с золотыми пластинами. Три крупных сердолика в виде бутонов по краям, выступали контрастно на синей керамике; распускались чеканные цветы.

– Настоящие? ! – ахнула я, замирая.

– Тшш… Разве это возможно? – Холёный палец к губам и улыбка политика в ответ. – Надевайте. И кольца тоже.

«Каирский музей, Египет», – мелькнула в голове надпись. Я сглотнула, вспомнив, что в гробнице Тутанхамона такие браслеты были детскими, хотя я и умные часы купила для подростков – обычные с меня спадали. Я перевела взгляд и только сейчас заметила другие аксессуары из серебра и золота.