Возраст дожития - Ольга Олушева

– Я о нем ничего не знаю, точнее, знаю только то, что знает вся деревня, я даже не знаю, куда он на несколько лет пропадал. Уехал в девятнадцать, а вернулся, ему уж далеко за тридцать было, ближе к сорока, а потом устроился работать в город, там и трудился последние несколько лет. В его анкете нет никаких сведений, и, честно говоря, не было повода делать запрос. Тетя Клава внучку ему спокойно доверяет, уезжает к дочери чуть не каждую неделю, а девочка его любит, с радостью к нему бежит. Родители его, покойные, говорили, что сын на заработки уезжал, куда-то на север. Может, так и было, а может, и нет, но, думаю, если бы сидел, мне об этом было бы известно, и на работу он сразу бы не смог устроиться, в любом случае мой предшественник был бы в курсе.

– Интересного персонажа ты мне подсовываешь, даже самому любопытно стало. Ты ешь, ешь, зря, что ли, я у плиты стоял! Хорошо, постараюсь твою просьбу выполнить, только не обещаю сделать быстро, надо хоть повод найти для прихода в дом к человеку, которого почти не знаю.

Дальше их разговор перешел на общие темы, только тем было уж больно мало, потому Саша вскоре засобирался в участок.

В воскресенье неожиданно приехали Кузовлевы, Андрей привез все для шашлыка, даже мангал, и тут же начал готовить маринад для мяса. Дина Андреевна, поздоровавшись с хозяевами, уселась на скамейку и неожиданно уснула.

– Андрей, она не заболела, смотри, какая бледная? – Олег Петрович обеспокоенно посмотрел на спящую женщину.

– Неделя была трудная, плюс ночные дежурства, и зачем они только ей нужны! Сто раз говорил: откажись от ночных подработок, не девочка уже! А у нее один ответ: и что прикажешь дома делать? Если бы ты, Андрюша, женился, я бы с детьми помогала, а так скучно, ну не умею я без дела сидеть!

– Может, ее на второй этаж отнести, пусть поспит?

Дина зашевелилась, зевнула и пробормотала: – Я сейчас проснусь, только еще минуточку…

С некоторым трудом ее удалось оторвать от скамейки и довести до гостевой комнаты. Там женщина рухнула на кровать и, пробормотав несколько слов, которые никто не понял, заснула глубоким, спокойным сном.

– Это она, бедняга, воздуха свежего глотнула, вот и выпала из общения, – усмехнулся Андрей Андреевич, продолжая возиться с шашлыком. В калитку позвонили, и Ямпольский пошел открывать. По другую сторону забора стояла Клавдия Степановна. Увидев в саду чужого человека, она на миг стушевалась.

– Кто это у вас? Я хотела попросить перекись водорода, у брата кровь не останавливается, а у него вся кончилась, в смысле перекись, видать глубоко порезался.

– Сейчас приду, где вы живете? – протирая сонные глаза, проговорила вышедшая из дома Дина.

– Динка, ты же только что уснула, мы зачем тебя на второй этаж волокли? – Андрей недовольно посмотрел на сестру.

– Братик, не занудничай, ты забыл, в нашей семье только один врач и кандидат медицины, и это отнюдь не ты, так что закрой рот и прекрати меня опекать. – И ехидно улыбнувшись, добавила: – А ты пока шашлыком занимайся, у тебя это отлично получается.

– Сама такая! – расхохотался Андрей. – Вот она всегда так, ну какой мужик ее может выдержать! Один я, несчастный, маюсь. Рад бы с рук сбыть, но никто ей не подходит, видите ли.

Тем временем Дина Андреевна достала из автомобильной аптечки все необходимое и отправилась с соседкой к Юрию Степановичу, который сидел на крыльце, пытаясь остановить кровь, которая продолжала течь тоненькой струйкой между пальцев.

– Покажите, что у вас там? – Рассмотрев рану на ноге, Дина вопросительно посмотрела на сидящего мужчину: – Как это вы так умудрились располосовать ногу?

– Внучка неожиданно из кустов выскочила, она же маленькая еще, не понимает. Это она меня так пугала, я случайно тесак из руки и выронил, а он в ногу вонзился.

– Ничего себе, это что же надо таким здоровым ножом вырезать? – проговорила Дина, разглядывая лежащий на земле нож. На его лезвии и особенно на остром кончике была видна запекшаяся кровь. – Юрий, как вас по батюшке, не знаю, вам надо в травмпункт.

– Вот еще, чего удумали, да на мне все как на собаке заживает, проверено, – отмахнулся мужчина. – За помощь спасибо, только никуда я не поеду…

– Хорошо, – перебила его Дина Андреевна, – на сегодня оставим как есть, но если завтра покраснеет, или кровотечение возобновится, или опухнет, имейте в виду, я заставлю вас ехать в больницу. Надо будет, свяжу и отвезу насильно, вы не смотрите, что я такая тощая и мелкая, я очень сильная, не зря на «Скорой помощи» лет десять в молодости отпахала. – Она попыталась сурово посмотреть на пострадавшего, но неожиданно рассмеялась, увидев скептическое выражение и с трудом сдерживаемую улыбку на его лице. – Правда, правда, что вас так смешит и удивляет?

Он поднял на нее глаза и внезапно из деревенского простого мужика превратился в умного и жесткого человека, властного и сильного. Это продолжалось всего мгновение, но в это мгновение Дина вдруг почувствовала, как по ее спине прошла предательская дрожь, а между лопатками стало влажно.

– Хватит из себя строить «железного человека», – проворчала Клавдия Степановна и потрепала брата по волосам, – будет болеть, завтра в больницу отправишься, кто мне с внучкой будет помогать, если с тобой беда случится? А если со мной плохо? Ты вообще помнишь, сколько мне лет? Мне, между прочим, уже седьмой десяток, шестьдесят четыре года, это вам не тридцать четыре! Так что марш в постель, тут доктор написала антибиотики, которые надо пить, через час будут, жди.

Юрий Степанович поднялся и, хромая, молча пошел в дом, а Дина отметила про себя, выправка у мужчины явно военная, надо будет спросить у Ямпольских, кто он такой.

Позднее, сидя за столом и поедая великолепный шашлык, только что снятый с огня, она тихо спросила Федора, что тот думает о соседе из дома напротив.

– А кто это?

– Вы что, не знаете, о ком я говорю? И это после двух с лишним лет, пусть эпизодической, жизни здесь?

– Не знаю, нет, я, конечно, в курсе, что напротив нас живет брат Клавдии Степановны, но я даже голоса его никогда не слышал. Я ее-то знаю только потому, что она к нам заходит, ну и к соседкам теперь…