Дигворд. Оцифровка миров - Рос Пер

Дядя Клим вернулся первым и сразу же полез в машину, пытаясь ее завести, но все его попытки не увенчались успехом. Так что, когда вернулся папа, все вещи из машины были рассортированы в несколько кучек и подготовлены к пешему переходу. Вернувшись, папа сразу понял, что машину придется оставить, потому эту тему даже не затрагивал, а вот разведкой дяди Клима он сразу заинтересовался.

– По дороге – не вариант, – сокрушенно покачал головой крестный Кати, – там как минимум еще пара подобных стай.

– Странно, что они не примчались на звуки стрельбы, – удивился папа, загружая свою часть вещей к себе в инвентарь.

– Ничего странного: если у них строгая зона агрессии, то в метре от этой зоны хоть артиллерией стреляй, они и ухом не поведут.

– Так чего же они бросились на нашу машину?

– Зацепили, наверное, зону агрессии этой стаи. Вот я и не уверен, что, шагая по дороге, не зацепим еще кого-то, – сразу же ответил дядя Клим. – Так что предлагаю напрямик через лес – его тут километра два осталось, а дальше поля до самого города. Часов за пять дойдем при условии скорости детворы.

– Как бы в лесу на что-то посерьезней этих волков не нарваться, – засомневался папа.

– Котяра, тебе решать, но по дороге точно зацепим еще как минимум одну стаю этих волчат – слишком близко к дороге они бродят.

– Ладно, Клим, тогда на тебе тропа, малышня с Леной, а я на прикрытии.

– Добро.

Спустя пять минут, когда маме объяснили, как пользоваться инвентарем, и все вещи исчезли, кроме оружия, которое взрослые сжимали в руках, мы двинулись глубже в лес – как я понял, в сторону города. Хотя папа и высказывал сомнения, что мы его сможем обнаружить там, где он раньше был, но, по его же словам, не проверим – не узнаем.

Глава три: Цена за «ошибку»

Пока я шел рядом с мамой, погрузился в собственные мысли. Вот у нас с папой и появился еще один большой секрет. Первым мы обзавелись еще в прошлом году, когда я ночью резко захотел пить и, пройдя на кухню, увидел, как папа выбирается из подвала посреди ночи. До этого я не подозревал, что у нас в доме есть подвал, даже несмотря на то, что жили мы на первом этаже. Но оказалось, что вход в него был под большой холодильной камерой, которая стояла на маленьких колесиках.

В ту ночь у нас с папой и появился наш секрет. Он объяснил мне, что в подвале у него много очень-очень нужных запасов, о которых никому знать не следует, поэтому попросил меня хранить эту тайну и никому не рассказывать. Вот только он мне так и не показал, что у него там хранится. Ну, не мамина же тушенка! Зато обещал, что когда я достаточно вырасту, он обязательно все покажет.

А теперь появился секрет на тему, что я вижу больше остальных в логах. Осталось только понять, что видят в них остальные, чтобы случайно не раскрыть этот секрет просто по незнанию. Хотя я и не могу понять, почему важно хранить это в тайне, как и то, почему нужно молчать о подвале с входом в кухне. Но раз папа просит, значит, буду молчать как… как… А, вспомнил: как партизан! Папа как-то о них рассказывал, и насколько я помню, они молчали даже при самых страшных пытках. Не могу представить, но, наверное, даже когда их щекотали, они все равно молчали.

– Катюш, у тебя все хорошо? – мама попыталась расшевелить молчаливую Катю. Но та только плотней прижалась к маме, вцепившись в клапан кармана на штанах. – Ну, малышка, вечером уже будем дома, а завтра сможешь похвастаться перед Танькой из соседнего дома, какие у тебя сегодня были приключения – вы же дружите.

– Мааам, ну то когда было, – не выдержала моя сестра. – Я уже три дня как дружу с Иркой со двора за площадкой.

– А что случилось? Ты же вроде с Таней давно дружишь.

– Зато у Ирки есть помада! Настоящая, взрослая! Она ее у мамы тихонько взяла, и теперь все девочки с нашей площадки ей завидуют! – ну вот, сестренка оживилась, теперь тараторить будет без умолку.

Ну и хорошо, ей хоть теперь не страшно, как мне. А то иду – и кажется, что за каждым кустом монстр притаился. Я этого не показываю, потому как папа говорит, что настоящий мужчина должен страх и боль держать в себе. Вот и пытаюсь держать в себе, хоть и не всегда выходит. А за визг в машине жуть как стыдно; надеюсь, никто не заметил, что это я орал, а то ведь со стыда сгорю. Мама-то ладно, она просто будет сюсюкаться со мной, а вот если папа или дядя Клим заметили… Легче под землю провалиться, пускай даже они ничего и не скажут.

– Клим, притормози, разговор есть! – окликнул папа идущего впереди крестного Катьки.

Дядя Клим остановился и дождался, пока остальные его догонят. Пропустив нас чуть вперед, они с папой что-то начали шепотом обсуждать, я смог услышать только начало папиных слов «Похоже, по нашему следу кто-то…», дальше было не разобрать. Но и услышанного хватило, чтобы меня снова начал обволакивать липкий страх, который, похоже, решил меня преследовать с того самого момента в машине.

– Лена, ускоряемся! – после небольшого разговора с дядей Климом папа вышел вперед – показывать дорогу.

– Что-то случилось?

– Надеюсь, что нет, но лучше поспешить. Раньше тут недалеко был овраг, пойдем по нему – он должен до самых полей вывести.

– Сева, держись за ремень.

Передвинув карабин на бок, стволом вниз, мама убедилась, что я схватился за ремень оружия, и подхватила Катю на руки. Если для взрослых мы теперь шли широким быстрым шагом, то мне приходилось почти бежать. Хорошо, хоть Катя на руках у мамы, а то сестренка бы точно не смогла так быстро идти.

Через пару минут папа вывел нас к оврагу, про который он говорил. Овраг был достаточно глубоким, раза в три выше папы и имел очень крутые стенки, по которым не так-то и просто было бы забраться. Аккуратно спустившись при помощи папы, пока дядя Клим стоял и всматривался в ту сторону, откуда мы пришли, не убирая рук от оружия, мы двинулись вперед уже по оврагу.