Искупление кровью - Карин Жибель

К делу. Она уже рассчитала, каким будет первый удар. Проход узкий? Преимущество для нее. Они наступают один за другим. И она их одного за другим уложит. Но Марианна ждет. Чтобы первый напал. Как ее учили. Всегда дожидаться атаки. Парировать, наносить ответный удар.

Действовать по порядку.

Первый уже в полуметре. Марианна уже чувствует запах пива «Женлен» у него изо рта. Он бьет правой, Марианна пригибается, удар приходится в пустоту, парень теряет равновесие. Не может уклониться от кулака, дробящего ему горло. С этим покончено. Он падает на колени, задыхается, как тот мужик в галстуке. В панике смотрит на Марианну, но та его уже не видит.

К следующему из этих типов.

Второй кидается на нее с криком. Она опирается о сиденье, взмывает вверх и наносит удар ногой прямо в грудь. Ни дать ни взять ядерная ракета. Парень летит назад, опрокидывает приятеля. Марианна наступает, склоняется, чтобы закончить. Действовать по порядку. Хватает его за шиворот, три раза бьет кулаком по лицу. Ничего, что кровь брызжет на руки. Ничего, что он не шевелится. Третий отступил. В руке у него нож со стопорным вырезом. Марианна даже не слышит, как кричат пассажиры. Слишком сосредоточена. Слышит только внутренний голос.

Ступай, Марианна. Убей его.

Он угрожающе потрясает ножом, но Марианна не отступает. Слишком поздно. Он выбрасывает вперед правую руку, лезвие скользит по коже. Будто ожог. Он повторяет попытку, Марианна хватает его за руку, сворачивает запястье до хруста. Дикий вопль. Нож падает на пол, Марианна отталкивает его ногой. По-прежнему сжимает запястье противника, который пытается освободиться. Ударом пятки разбивает ему колено, оно хрустит еще громче. Отпускает парня, и тот валится. Будто куча тряпья, куча дерьма. Рука и нога вышли из строя, только хныкать и остается. Но ярость не утихает. Пожирает ее изнутри, рвется наружу. Марианна подбирает нож, хватает парня за волосы. У него синие глаза, точно такого цвета, как галстук героя. Марианна втыкает ему стопорный вырез в горло. Просто чтобы немного выступила кровь.

– Со мной все по-другому, правда? – шепчет она. – Я могла бы тебя убить…

– Прекрати, черт!

– Напомни-ка мне, чего ты хотел? Ты хотел заняться мною, да? Так вот, это я тобой займусь!

Она нажимает сильнее, ей страшно хочется этого. Она в трансе. Парень стонет еще громче.

Прекрати эти выверты, Марианна! Очнись! Она бросает нож, будто тот жжет ей руку, потом бьет коленом по голове своей жертвы. Глаза у парня закатываются, он медленно клонится набок, падает рядом с пожилой дамой, которая в ужасе кричит, съежившись на сиденье.

Марианна одним взглядом останавливает эти крики. Она уже и не Марианна. Она – богиня воздаяния, и всё в ее власти. Весь мир под угрозой ее кулаков. Она не идет, а сметает все на своем пути. Помогает мужчине в галстуке встать. Ему изрядно попало. Он разглядывает Марианну с каким-то даже страхом. Словно перед ним инопланетянка.

– Вы в порядке, месье?

Он кивает, осторожно садится на место, которое раньше занимала студентка. Его красивый галстук весь в пятнах крови. Но он выкарабкается, Марианна вмешалась вовремя. Сломано несколько ребер, выбит зуб, вот он валяется в красной лужице рядом с книжкой, которую оставила девушка. Марианна ее поднимает, как боевой трофей.

– Вы хорошо поступили, месье, – говорит она.

Тот глаз не сводит с нее, охваченный каким-то порывом. Все еще в шоке. Поезд останавливается. Марианна подхватывает сумку и выходит, оставив позади троих задир, растянувшихся на полу. Оставив их в живых, она это знает. Она не ощутила дыхания смерти, нанося удары. Исчезнуть, пока не пришла полиция… Она мечется по перрону, ищет студентку, чтобы вернуть ей книгу. Морщится, касаясь пореза на руке. Это ничего. Даже не больно.

Заходит в здание вокзала, когда поезд трогается с места. Девушку она так и не увидела. И конечно, не увидит больше никогда. Жаль. Марианна запирается в туалете, смотрится в зеркало, опираясь о раковину. Перед ней новое лицо. Другое. Но все-таки ее собственное. Я хорошо сделала, сбежав от стариков. По крайней мере, на что-то пригодилась. Но руки у нее дрожат, губы тоже. Слезы медленно бегут по щекам. Кровь медленно струится из левой руки. Только что пролитая кровь.

Теперь ей больно. Она глядит на роман, который положила на пол.

Теперь ей страшно. Сокрушительный страх, который рвется наружу. Подумай о чем-то другом. Как называется книга?

Но зрение затуманивается, пол уходит из-под ног. Марианна падает, медленно, лицо рядом с обложкой. Старается разобрать заглавие. Буквы путаются. Она успевает, перед тем как лишиться чувств, произнести в полный голос: «Зеленый храм».

…Марианна открыла глаза, когда «Коралл» был уже далеко. Иные воспоминания ценишь больше прочих. Мир, оказывается, тесен. Случай? Судьба? Благодаря Жюстине она осознала свою силу, свою власть. Из-за этого она теперь здесь. Под надзором той же самой Жюстины.

Она закурила, стоя на стуле, лицом к решетке. Протянула руку, чтобы ощутить на коже капли дождя. Потерла шрам, тот самый, у левого локтя. Довольно глубокий. Она еще помнила это странное ощущение всемогущества.

Она бы хотела вершить правосудие, как герои комиксов, которыми восхищалась в детстве. Так почему же она стала преступницей? Запертой в гнусную клетку. Сила, с которой трудно совладать, – обоюдоострое оружие. Ей хотелось плакать. Прислониться к чьему-то плечу. Но некому утешить ее, заключить в объятия. Давно уже некому. Слишком давно.

Дверь камеры распахнулась так резко, что Марианна чуть не свалилась со своего пьедестала. Свет буквально пронзил сетчатку.

Начальник. С ним, позади него, какой-то фантом.

– Добрый вечер! – поздоровался Даниэль. – Знакомься: это Эмманюэль Оберже.

Марианна так и стояла какое-то время с разинутым ртом. А она-то была уверена, что выиграла бой… Новенькая застыла рядом с офицером, сжимая в руках пакет. Высокая, ужасно худая. Бледная, круги под глазами. Волосы темные, длинные, неухоженные. Светлое платье придавало ей еще больше сходства с зомби, вылезшим из могилы. Марианна, сжав челюсти, пошла навстречу вторгшимся. Даниэль понимал, что ярость уже клокочет в ней и скоро гейзером вырвется наружу.

– Я не хочу, чтобы она тут была!

– Твоего мнения никто не спрашивает, – отчеканил он. – Так что закрой рот.