Те, кто выжил - Александр Тамоников

Но угроза насчет самогона подействовала. В сарае, действительно, стояли две фляги с отбродившей брагой, а также самогонный аппарат, да в доме хранилось литров десять сивухи. А Николай слов на ветер не бросает, раз сказал, то сделает. Женщина поднялась на крыльцо и скрылась в хате. Вскоре оттуда появился Карасик. Лицо опухшее, волосы немытые, фуфайка на голом теле, штаны да тапочки на босу ногу. Спустившись во двор и закурив, Володин спросил:

– Чего звал-то, начальник?

– Сегодня какой день?

– Суббота!

– Вот именно, суббота, а когда на перекат наезжают высокопоставленные беспредельщики? В субботу?

– Ну и че?

– А то! Приводи себя в порядок, одевайся как следует и жди. Поедем засаду на чиновников устраивать.

Володин широко открыл мутные глаза:

– Ты че, с ума сошел? Я думал, ты тады на реке пошутил.

– Как видишь, не пошутил. А ты чего испугался?

– Ни хрена себе! О чем спрашиваешь? Да от них как можно дальше держаться надо, а ты решил…

Горшков перебил Володина:

– Что я решил, мое дело. И сделаю его без посторонней помощи. Тебя впрягать не буду. Пойдешь понятым после того, как я их на сетях возьму!

– Ну, ты даешь! Ага, возьмешь? ! Да кто тебе позволит брать таких людей?

– Короче, Карась, я все сказал. Через час выезжаем! И не вздумай слинять, пока я буду отсутствовать! Тогда найду другого понятого, а вот ты вновь понесешь значительный ущерб.

– Какой еще ущерб?

– А вот об этом у Нинки своей спроси! Все, я ухожу. Через час чтобы у калитки стоял!

– Но почему я?

– Потому что ты знаешь, где устраивают бардак наши чинуши! Еще вопросы есть? Нет! Вот и хорошо! Значит, ровно через час!

Не дожидаясь ответа Володина, Николай вышел на улицу. Прошел до усадьбы друга детства – Тихонка Рудина. Тот, в отличие от Карасика, не спал, ремонтировал мотоблок. Горшков поздоровался от забора:

– Привет, Тихон!

– А? ! Колян? Здорово! Что-то давненько не заходил, а нынче с утра явился, дело, что ль, какое?

– Дело, Тихон, дело.

– Так чего встал у плетня? Проходи во двор. Покурим, поговорим. А то меня этот мотоблок совсем достал. Не хочет заводиться и баста! А в чем причина, не пойму. Глядишь, вместе разберемся.

Николай прошел через калитку, присел на бревно рядом с другом. Кивнул на мотоблок:

– С этим я тебе не помощник. В технике как в балете. «УАЗ», и тот отец смотрит. Вот кого надо позвать!

Рудин махнул рукой:

– Да ладно, хрен с ним! Найдем мастерового, починит. Слышал, ты Митяя арестовал да Карася прищучил?

– Было дело. Но это мелочи.

– А что не мелочи?

– Да проблема одна нарисовалась. Надо нынче в ночь решить.

– Проблема, говоришь? И что за проблема?

– Тут, Тихон, дело такое…

И Горшков рассказал другу то, что узнал о гулянках областных и местных чиновников.

– Ты понимаешь, Тихон! Этих уродов к власти допустили для чего? Для того, чтобы на народ работали, так?

Тихон согласился:

– Так.

– А они что вытворяют? Простых людей, нас с тобой, и в хрен не ставят. Они, получается, хозяева, и закон им не писан, а мы рабы, которые на них, козлов, пахать должны. Я вот Карася на браконьерстве поймал. И дай ход делу, плохо оно для Володина закончилось бы. А этих, хозяев, мать их, сообщи в райотдел, в момент запретили бы трогать. Не дай бог, ни в коем случае! Разве подобное справедливо?

– И ты решил зацепить чиновников с поличным, да?

– Угадал.

– И не подумал о том, что опосля их братия с тобой сделает?

– Подумал. Ничего не сделает, если операцию с умом провести.

Тихон взглянул на друга детства:

– Это как с умом?

– Главное, чтобы все по закону. Чтобы с понятыми и уликами.

– Так ты пришел меня в понятые нанимать?

– Я никого не нанимаю. Просто знаю, что на тебя всегда могу рассчитывать.

Тихонок улыбнулся:

– Это верно. Но одного понятого маловато будет.

– Вторым Карась пойдет!

Рудин удивился:

– И что, Мишка Володин согласился?

– Конечно! Со вчерашнего дня он свой гражданский долг очень правильно понимать начал. Правда, объяснять кое-что пришлось, но главное, человек все правильно понял.

На этот раз Тихон рассмеялся:

– Хорошо, видать, ты прессанул его!

– Это уже другая тема! Так пойдешь со мной?

– Ну, какой базар, Колян? Ружье брать?

– Нет! А вот видеокамеру… Слышал, недавно приобрел ты импортный аппарат, возьми. С кассетой и аккумуляторами заряженными!

– Это без проблем! Кино снимать будем?

– Угу! Интересное кино получится, Тихон! Это я тебе гарантирую!

– Когда выдвигаемся?

Горшков посмотрел на часы:

– Минут через сорок. Я схожу, переоденусь, заведу свой вездеход и подъеду! Ты тоже оденься соответственно. Работать, скорее всего, ночью или под утро будем, на берегу, в лесу холодно, а костер, сам понимаешь, разжечь не сможем!

– Ясно!

– Да, а камера-то у тебя приспособлена для ночной съемки?

– Приспособлена!

Николай посмотрел на товарища:

– Слушай, а для чего ты вообще ее купил? Ведь бабок отвалил, наверное, немерено?

– Дорогая штучка, что и говорить. Но я о такой давно мечтал. И снимать у нас тут в деревне вроде нечего, а мечтал. Как батя бычка перекупщикам сдал, так уговорил его, дал денег!

– Хоть что-нибудь снял?

– Конечно! Считай, всю деревню на пленку запечатлел. Летом вот в Питер с женой собираюсь. Дружок-армеец зовет! Вот и поснимаю в Северной столице, чтобы потом нашим деревенским Эрмитажи всякие показать. У нас-то кто в Питере был? Один дед Потап, да и то в войну. А все равно говорит – город красотищи неописуемой.

Николай поднялся:

– Ну ладно. Питер Питером, а мне пора!

– Давай. К приезду готов буду. Чемиргезику взять?