Беззвездное море - Эрин Моргенштерн

Но раз те несколько страниц о нем – правда, остальное может.

Закери укладывает голову между колен и пытается успокоить дыхание.

Невозможно не думать о том, кто написал эту книгу. Кто видел его в переулке у двери и зачем это записал. В начальных страницах намек, что первые сюжеты вставлены один в другой: пират рассказывает историю про служительницу, а служительница видит происшествие с сыном гадалки, предсказательницы судьбы. С ним.

Но если это история в истории, то кто же ее рассказывает? Кто-то ведь должен был набрать текст в типографии и переплести его в книгу.

Кто-то где-то знает эту историю.

Интересно, знает ли этот кто-то, что Закери сидит сейчас на полу в стенном шкафу.

Закери ползком возвращается в комнату, ноги его затекли. Уже почти рассвет, темнота за окном сделалась чуть светлей. Он решает пойти пройтись. Книга пусть лежит себе на кровати. Пальцы тут же начинают зудеть, подсказывают взять ее с собой, чтобы прочесть снова. Он заматывает шею шарфом. А что такого, прочесть книгу четыре раза за день – самое нормальное дело. Он застегивает пуговицы шерстяного пальто. И в острой реакции тела на отсутствие книги в руках решительно ничего странного. Он натягивает вязаную шапку на уши. Кто же не проводил ночь на полу стенного шкафа, когда учился в магистратуре? Он дергает молнию на сапогах. Наткнуться на эпизод из своего детства в таинственной книге без автора – что же тут необычного? Он надевает перчатки. С кем не бывает!

Он сует книгу в карман пальто.

Закери бредет по свежевыпавшему снегу, сам не зная куда. Минует библиотеку и направляется к холмам, рядом с которыми расположены студенческие общежития. Мог бы пройти мимо своей старой общаги, но не делает этого, ему всегда казалась странной эта потребность взглянуть на окно, из которого ты когда-то смотрел, с другой стороны. Он шагает по хрусткому, нетронутому снежку, раздавливает сапогами снежинки.

Зиму он вообще-то любит: и снег, и холод – даже когда коченеют кончики пальцев. Есть в этом ощущение чего-то чудесного, оставшееся от тех времен, когда он читал о снеге, еще никогда с ним не сталкиваясь. Первый его снег случился в наполненную смехом ночь, когда в поле за фермой матери он голыми руками лепил снежки и постоянно оскальзывался в башмаках, которые, как оказалось, к тому же и промокали. От одной мысли об этом руки, спрятанные в перчатки на подкладке из кашемира, начинает покалывать.

Его всегда удивляет, как тих и покоен снег, пока не начнет таять.

– Роулинс! – раздается сзади, и Закери оборачивается.

Закутанная фигура в полосатой шапке машет ему рукой в яркой перчатке, и он смотрит, как нелепое сочетание цветов движется к нему по белому полю, сквозь снег взбирается вверх по холму, время от времени проваливаясь в оставленный им след. Когда фигура оказывается в нескольких метрах, он узнает Кэт, одну из немногих студенток его факультета, которая из знакомой сделалась почти другом, в значительной степени потому, что она держит за правило знать всех, а он заслужил ее одобрение. Она ведет кулинарный блог с тематическим уклоном в видеоигры – и плоды своих экспериментов, часто действительно вкусные, дает распробовать другим. Сдобные булочки, вдохновленные ролевой игрой “Скайрим”, классические кремовые пирожные а-ля стрелялка “Биошок”, мараскиновые трюфели, отсылка к вишенкам из аркады “Пак-мэн”. Закери подозревает, что она вообще не спит, и еще у нее есть манера появиться вдруг ниоткуда и позвать на коктейль, или на танцы, или еще куда, лишь бы выманить Закери из его логова, и хотя он никогда не признавался ей, что благодарен за то, что есть такой человек, как она, в его в остальных отношениях в высшей степени интровертном существовании, он почему-то уверен, что она и так это знает.

– Здравствуй, Кэт, – говорит Закери, дождавшись, когда она с ним поравняется, и втайне надеясь, что по виду его не скажешь, в каком он на самом деле раздрае. – Что это ты так рано?

Кэт со вздохом закатывает глаза. Выдох облачком улетает в ледяной воздух.

– Так ведь только чертовски рано можно выцарапать лабораторное время для тех проектов, которые официально пока не утверждены. А ты что?

Кэт перекидывает сумку на плечо и едва не падает, покачнувшись. Закери протягивает руку ее поддержать, но она и сама справляется.

– Не спится, – отвечает Закери, что недалеко от истины. – А ты все еще работаешь над проектом про запах?

– Да! – Щеки Кэт выдают улыбку, спрятанную за шарфом. – Я считаю, что это ключ к эффекту присутствия. Виртуальная реальность совсем не так уж реальна, если она без запаха! Не представляю пока, как этого добиться при домашнем использовании, но забавы с “сайт-специфик” [1 - Термин “сайт-специфик” изначально относился к спектаклям, вдохновленным определенным пространством и специально для него созданным, но порой так называют любое действо, происходящее не в театре. ] продвигаются неплохо. Мне, наверное, весной понадобятся бета-тестеры, прогнать программу. Ты не хочешь?

– Если весна все-таки настанет, хочу.

Проекты Кэт, сложные интерактивные инсталляции, славились на факультете и запоминались надолго, как успешные, так и нет. На их фоне магистерский тезис Закери выглядел сугубо умозрительным и вялым, главным образом потому, что львиную долю его работы составляла аналитика, уже выполненная кем-то другим.

– Отлично! – восклицает Кэт. – Я внесу тебя в список. Кстати, хорошо, что мы встретились. Ты вечером занят?

– Не очень, – отвечает Закери, который не успел еще осознать, что день продолжается, что кампус живет, как заведено, и что это только у него одного мир встал с ног на голову.

– Можешь помочь мне с моим январским классом? – спрашивает Кэт. – С семи до восьми тридцати?

– Тот класс, на котором вы вяжете всякое под Гарри Поттера? Ну, я очень неважно вяжу.

– Нет, тот по вторникам. Этот – такая салонная дискуссия под названием “Инновация в устном рассказе”. На этой неделе тема – игры. Я стараюсь, чтобы на каждом занятии присутствовал гость-модератор, и Норико обещала помочь, но променяла меня на горные лыжи. Это чистый расслабон, никакая не лекция, готовиться ни к чему не надо, просто поболтаем про игры в комфортной интеллектуальной обстановке, и все. Я знаю, ты в этом силен, Роулинс. Выручишь?