Огни небес - Роберт Джордан

Молодая айилка, не поднимая головы, испустила тяжелый вздох.

– Веская причина, – хмыкнула Бэйр. – Когда я была девочкой, любой мужчина от радости бы горным козлом скакал, если бы молодая женщина выказывала к нему такой интерес. Он бы сам отправился собирать цветы для ее свадебного венка. – (Авиенда вздрогнула и обвела Хранительниц Мудрости взором, в котором вспыхнуло что-то от ее прежнего характера. ) – Хорошо, подыщем причину, которую сочтет веской даже тот, кто вырос в мокрых землях.

– Несколько ночей назад ты договорилась о встрече в Тел’аран’риоде, – сказала Эмис. – На сей раз с Найнив.

– А вот эта многому научится, – вставила Бэйр, – если упрямиться перестанет.

– А до того ночи у тебя свободны, – произнесла Мелэйн. – Если, конечно, ты не проникаешь в Тел’аран’риод без нас.

Эгвейн подозревала, к чему они клонят.

– Конечно нет! – уверила она Хранительниц. Тогда ведь она только попробовала. Вот еще чуточку – и они бы точно узнали.

– Тебе удавалось отыскать сны Найнив или Илэйн? – спросила Эмис – небрежно, как о пустяке.

– Нет, Эмис.

Отыскать сон другого человека – задача много сложней, чем просто вступить в Тел’аран’риод, Мир снов, особенно если этот человек вдалеке от тебя. Чем ближе он находится и чем лучше ты его знаешь, тем легче добиться цели. Хранительницы Мудрости по-прежнему требовали, чтобы Эгвейн не вступала в Тел’аран’риод без сопровождения хотя бы одной из них, но чей-то чужой сон мог оказаться по-своему не менее опасен. В Тел’аран’риоде Эгвейн в значительной степени контролировала и себя, и окружающее – если только не вмешивалась Хранительница. Хотя раз от разу Эгвейн действовала в Тел’аран’риоде все лучше и лучше, ее умение не шло ни в какое сравнение с многолетним опытом Хранительниц. Но, оказавшись в чужом сне, сам становишься его частью; требуются все силы и умение, чтобы не подчиниться чужой воле, не стать в этих видениях таким, каким тебя хочет увидеть во сне этот человек. Да и тогда кое-что порой не срабатывало. Даже Хранительницы крайне осторожно наблюдали за снами Ранда, никогда не уходя в них полностью. И тем не менее Хранительницы настаивали, чтобы Эгвейн продолжала учиться. Раз они решили обучать ее хождению по снам, от намерения обучить всему, что знают сами, не отступятся.

Нельзя сказать, чтобы Эгвейн испытывала нежелание, скорее – какую-то робость. Несколько уроков, когда Хранительницы Мудрости позволили ей действовать самостоятельно, стали для нее потрясением и несколько отрезвили. Над своими снами Хранительницы властвовали вполне, поэтому все, что случалось там, происходило согласно их воле и желанию. Как они заявили – дабы продемонстрировать Эгвейн возможные опасности. Но один раз ей разрешили войти в сон Руарка – и Эгвейн была ошеломлена, узнав, что для вождя она лишь чуть старше ребенка, совсем как его младшие дочки. На миг Эгвейн ослабила контроль – и миг этот оказался роковым. Она тотчас же стала сущим ребенком. При каждом взгляде на Руарка Эгвейн не могла не вспомнить, как ей дали куклу, чтобы она получше ее рассмотрела. И как она радовалась и самому подарку, и одобрительным взорам Руарка. От счастливой беззаботной игры с куклой Эгвейн оторвала лишь явившаяся Эмис. Плохо уже то, что об этом случае известно Эмис, но Эгвейн подозревала, что кое-какие воспоминания о том сне сохранились и у Руарка.

– Ты должна стараться, – сказала Эмис. – Пытайся, ведь у тебя достаточно сил, чтобы дотянуться до них, хоть они и далеко. И не случится ничего плохого, если ты узнаешь, какой им представляешься.

В последнем сама Эгвейн вовсе не была уверена. С Илэйн все ясно, она подруга, но Найнив… Чуть ли не всю сознательную жизнь Найнив была для Эгвейн Мудрой Эмондова Луга. Девушка подозревала, что для нее сны Найнив окажутся похуже Руарковых.

– Сегодня я буду спать в стороне от палаток, – продолжала Эмис. – Недалеко. Если постараешься, легко отыщешь меня. Если я не увижу тебя во сне, утром мы об этом поговорим.

Эгвейн подавила готовый вырваться стон. К снам Руарка ее сопровождала Эмис; сама Хранительница задержалась в них только на мгновение, которого едва хватило, чтобы обнаружилось: Руарк по-прежнему видит ее ничуть не изменившейся – молодой женщиной, на которой женился. Кроме того, раньше, когда Эгвейн пыталась проникнуть в сон Хранительницы, та всегда оставалась в палатке вместе с ней.

– Хорошо, – заключила Бэйр, потирая руки, – мы услышали все, что следовало. Если желаете, можете оставаться, но я вроде уже чистая. Отправлюсь-ка я к своим одеялам. Я не так молода, как вы.

Молода или нет, она любую из них, возьмись они бегать наперегонки, загонит до полусмерти, а потом еще и сама обратно принесет.

Едва Бэйр встала, как заговорила Мелэйн, и – что очень не похоже на нее – заговорила нерешительно:

– Мне нужно… Мне нужно попросить тебя о помощи, Бэйр. И тебя, Эмис. – Старшая женщина вновь села, обе беловолосые Хранительницы выжидающе смотрели на Мелэйн. – Я… я бы хотела, чтобы вы от моего имени поговорили с Дориндой. – Последние слова вылетели у нее на одном дыхании.

Эмис широко улыбнулась, а Бэйр громко захихикала. Авиенда, по-видимому тоже поняв, в чем дело, поразилась, Эгвейн же терялась в догадках.

Потом Бэйр громко расхохоталась:

– Ты всегда заявляла, что муж тебе ни к чему и никого не желала в мужья. Я же схоронила троих и не прочь обзавестись еще одним. Холодными ночами они просто незаменимы.

– Женщина может переменить свое мнение. – Голос Мелэйн, хоть и достаточно твердый, никак не соответствовал густому румянцу, выступившему на ее щеках. – Я не могу держаться подальше от Бэила и убить его не могу. Если Доринда согласится принять меня сестрой-женой, я сплету свой свадебный венок и положу его к ногам Бэила.

– А если он не поднимет венок и наступит на него? – с нескрываемым интересом допытывалась Бэйр.

От смеха Эмис повалилась на спину, хохоча и хлопая ладонями по бедрам.

Насколько Эгвейн знала айильские обычаи, такой исход был весьма маловероятен. Коли Доринда решит, что Мелэйн подходит ей в качестве сестры-жены, Бэилу в этом деле мало что останется сказать. Вообще-то, Эгвейн больше не шокировало, что у мужчины может быть две жены. Ну, не совсем так. «Разные страны – разные обычаи», – твердо напоминала себе девушка. Ей не хватало духу заставить себя спросить, но из того, что она знала, выходило, что у некоторых айильских женщин двое мужей. Нет, все-таки айильцы – очень странный народ.