Пропуск с красной печатью - Александр Тамоников

Кабинет начальника управления генерал-лейтенанта Верхотурова располагался на втором этаже, и окна его выходили в обычный московский переулок. Валерий Леонидович Верхотуров, высокий сухопарый мужчина лет пятидесяти, отошел от окна, задумчиво уставился на громоздкий еженедельник, примостившийся на столе, пошелестел листами. В дверь негромко постучали, и в кабинет проник невысокий плотный мужчина с правильными чертами лица и идеальным пробором – заместитель Верхотурова генерал-майор Суханов Олег Александрович.

– Разрешите, Валерий Леонидович?

– Проходи, Олег Александрович, присаживайся.

Заместитель по-свойски расположился в кресле между шкафом и упрятанной за ширмой раковиной. Он всегда в нем сидел – все об этом знали, и никто не покушался.

– Все в порядке, Олег Александрович? – спросил Верхотуров.

– Да, нормально, текучки много. – Суханов распахнул лежащую на коленях папку, принялся перебирать бумаги с грифом «секретно».

– Что там случилось вчера у смежников из Антитеррора? – спросил генерал-лейтенант. – Слышал, шум стоял.

– Ребята Кашарина отличились. – Суханов снял очки, принялся протирать их носовым платком. – Устранили реальную угрозу теракта попутно с бандой террористов, готовящей шахидов. Гражданские не пострадали, спецназ целенький. Банда уничтожена, главарь взят живьем. Работал некто майор Репнин – правая рука Панькова, заместителя Кашарина.

– Учитесь, как надо работать, – усмехнулся Верхотуров и нетерпеливо посмотрел на часы.

Тут в дверь снова постучали, вошли четверо, и началось запланированное совещание. Люди рассаживались за столом, выжидающе смотрели на старшего по званию и должности. Все четверо имели прямое отношение к управлению, трудились в нем не один год на руководящих должностях. Подполковник Павел Медынич, самый молодой из присутствующих, второй заместитель Верхотурова, начальник секретной части. Прямой, как шпага, немногословный полковник Сергушин Николай Дмитриевич – начальник 2-го отдела, руководитель групп конвоев сопровождения особо ценных грузов. Начальник технического отдела полковник Стерлинг Юрий Антонович – перманентно хмурый, сосредоточенный. Его заместитель майор Беликов – белобрысый, исполнительный, а главное, компетентный.

– Добрый день, товарищи офицеры, – поздоровался Верхотуров. – Долго сидеть сегодня не будем, закончим через пять минут. Надеюсь, все понимают – информация обладает грифом «совершенно секретно», и ее разглашение преследуется по закону. Поступила информация из ярославского КБ «Куб» о том, что изделие 24-АЛП успешно прошло заводские испытания. Выпущена ограниченная партия блоков «Дрозд» в количестве десяти единиц. Вся документация уже у нас, ее изучают эксперты. Похоже, инженеры Грушевского потрудились на славу, создали именно то, что крайне необходимо нашим воздушно-космическим силам.

– Да, этот блок программного управления станет неприятным сюрпризом для наших партнеров из Северо-Атлантического альянса, – улыбнулся генерал-майор Суханов. – Воздействовать на него со своих спутников они уже не смогут. Какое-то время, во всяком случае, точно не смогут, – допустил он.

– Однако не следует забывать, что заводские испытания – это лишь приемочная формальность, а как поведут себя изделия после установки на средство доставки, пока неясно, – продолжал Верхотуров. – В реальных условиях «Дрозды» пока не испытывались. Сейчас на «Кубе» идет подготовка к отправке партии изделий на полигон. Испытывать их будут на полигоне «Южный» в Ростовской области – в вотчине полковника Харченко Виктора Елисеевича, которого вы все прекрасно знаете. Задача нашего управления – обеспечить безопасную доставку изделий на полигон из начальной до конечной точки.

– Мы уже поняли, товарищ генерал-лейтенант, – кивнул молодой подполковник Медынич. – На какое число назначена перевозка?

– Сегодня у нас пятница, 11 сентября. – Верхотуров машинально покосился на свой ежедневник (ничего секретного в нем, понятно, не было). – Доставку произвести в четверг, 17-го. Работники вашего отдела, Юрий Антонович, – посмотрел он на полковника Стерлинга, – должны проконтролировать процесс погрузки, условия транспортировки, а также то, что груз доставлен адресату лично, так сказать, в руки.

– Все будет сделано, Валерий Леонидович, – кивнул Стерлинг.

– Наши специалисты вместе с персоналом полигона проконтролируют также установку блоков на ракеты «Вектор», – добавил его заместитель Беликов. – Не будем безоглядно доверять гражданским, товарищ генерал-лейтенант.

– Хорошо, – кивнул Верхотуров. – Мы проводим подобные мероприятия не впервые, уверен, что все пройдет гладко.

– А как еще, – пожал плечами генерал-майор Суханов. – Работать в режиме строгой секретности, слава богу, научились. Да и по своей земле пойдем – не по вражеской.

– Кстати, по поводу вражеской территории, – сухо улыбнулся начальник управления. – Думаю, ни для кого из присутствующих не секрет, в какой точке земного шара через месяц-другой будут испытываться ракеты «Вектор», оснащенные блоками «Дрозд». Это Сирия, товарищи офицеры и генералы. Политическая почва для данного решения еще не подготовлена, но высшее руководство над этим работает, и могу вас заверить, что мы в это ввяжемся. Не можем не ввязаться. Слишком долго об нас вытирали ноги и не признавали наше право иметь собственные интересы. И сугубо практическая, разумеется, причина – новейшее оружие, сконструированное и произведенное в последнее время, нуждается в испытаниях в реальных, отнюдь не полигонных, условиях. Но это дело будущего. Пока наша задача – доставить на полигон партию блоков «Дрозд» и провести предварительные испытания. Если в ходе последних выявятся недостатки, у инженеров будет время их устранить. Проработаем маршрут доставки, товарищи. – Верхотуров повернулся к руководителю групп конвоев полковнику Сергушину: – Слушаем ваши предложения, Николай Дмитриевич.

– Буду неоригинальным, Валерий Леонидович. – Сергушин поднялся, подошел к карте, стал указкой отмечать узловые точки маршрута. – Город Ярославль, производственная база конструкторского бюро «Куб» на Волочаевской улице. Город Переславль-Залесский – Орехово-Зуево – Коломна. Далее – выезд на трассу «Дон», а вернее, на параллельную ей дорогу до Воронежа… – Указка медленно очерчивала маршрут, и все следили за ней, как загипнотизированные. – От Камышина конвой сворачивает к Матушкино и по прямой – на полигон «Южный». Маршрут отработан, мы использовали его несколько раз. В крупные города конвой не заходит, выбирает объездной маршрут. Нежелательны также выезды на скоростные магистрали и совсем уж убитые проселки – используются обычные дороги общего назначения, на которых разрешенная ГИБДД скорость не превышает 90 километров в час. Конвой не должен привлекать внимания. Олег Александрович прав, мы едем по своей земле, но – тем не менее. Поэтому машин сопровождения не будет. Весь конвой – один бронированный, но внешне обычный микроавтобус «Пежо», ничем не выделяющийся в потоке транспорта. Номера – Министерства обороны. Посты ГИБДД на маршруте будут предупреждены, обязаны пропускать беспрепятственно. У конвоя стабильная связь с Центром, доклад каждые десять минут. На машине «маячки» – ее маршрут отслеживается диспетчерами. О характере груза знают только присутствующие в этом кабинете, полковник Харченко на полигоне «Южный» и несколько человек в КБ «Куб». Причем последние – в полном неведении относительно маршрута. Состав конвоя – четыре опытных офицера моего отдела. На теле каждого – датчик слежения, у каждого – индивидуальное средство связи с диспетчерами и центром. Вооружение – табельные «ПМ», «АКС». Повторяю, товарищ генерал-лейтенант, движение конвоя отслеживается в каждой точке маршрута. Органы ФСБ и специальные подразделения тех регионов, по которым пролегает маршрут, будут приведены в готовность и смогут прибыть в течение нескольких минут – на случай непредвиденных обстоятельств, поломок или аварий.