Экономика без догм - Владислав Иноземцев

Дисбалансы в финансовой сфере и первый нефтяной шок породили инфляцию, которая до того времени оставалась достаточно низкой, хотя и начала расти еще в разгар вьетнамской войны. Инфляция год к году увеличилась с 3, 2 % в 1972 г. до 9, 1 % в 1975-м и 13, 5 % в 1980-м [93 - См. : Economic Report of the President 1990, table С-61, p. 363. ]. В попытке подавить рост цен ФРС начала резко повышать процентную ставку, четыре раза доводя ее до 20 % годовых в 1980 и 1981 гг. [94 - См. : ‘Fed Funds Rate History: Its Highs, Lows, and Charts’ на сайте проекта The Balance: https: //www. thebalance. com/fed-funds-rate-history-highs-lows-3306135 (https: //www. thebalance. com/fed-funds-rate-history-highs-lows-3306135) (сайт посещен 13 октября 2020 г. ). ] (эффективная стоимость федеральных фондов достигла максимума в 19, 08 % годовых в январе 1981 г. [95 - Рассчитано по данным ФРС: https: //fred. stlouisfed. org/series/FEDFUNDS (https: //fred. stlouisfed. org/series/FEDFUNDS) (сайт посещен 13 октября 2020 г. ). ] Эта мера имела два крайне значимых последствия: с одной стороны, она впервые превратила США из экспортера капитала, каким страна была на протяжении всей послевоенной эпохи, в крупнейшего его импортера (в 1984 г. отрицательное сальдо платежного баланса составило $104, 2 млрд, или 2, 83 % ВВП, а международная инвестиционная позиция США впервые в истории в 1985 г. стала отрицательной [96 - Рассчитано по: Economic Report of the President 1990, table С-1, p. 294; table С-101, p. 409 и table С-102, p. 410. ]); с другой стороны, рост доходности долларовых обязательств нанес радикальный удар по периферийным экономикам, которые, даже будучи экспортерами дорожавшего на мировом рынке сырья, не способны были обслуживать свои долги в новых условиях. С начала 1981-го по начало 1985 г. доллар подорожал к немецкой марке на 57 %, к британскому фунту – на 106, 3 %, а к французскому франку – на 108, 3 % (по отношению к японской иене рост составил 25, 6 % [97 - Согласно официальной базе статистических данных ФРС: https: //fred. stlouisfed. org/series/EXGEUS (https: //fred. stlouisfed. org/series/EXGEUS), https: //fred. stlouisfed. org/series/DEXUSUK (https: //fred. stlouisfed. org/series/DEXUSUK), https: //fred. stlouisfed. org/series/EXFRUS (https: //fred. stlouisfed. org/series/EXFRUS) и https: //fred. stlouisfed. org/series/EXJPUS (https: //fred. stlouisfed. org/series/EXJPUS) (сайт посещен 21 октября 2020 г. ). ]), а в 1980–1984 гг. Мексика, Бразилия, Аргентина, Уругвай, Венесуэла, Боливия, Чили, Эквадор и некоторые другие страны объявили о дефолте (Перу стала чемпионом, успев сделать это дважды) и начали переговоры с кредиторами о реструктуризации долга [98 - Подробнее см. : Pastor, Robert. Latin America’s Debt Crisis: Adjusting to the Past or Planning for the Future, Boulder (Co. ): Lynne Rienner Publishers, 1987. ]. При этом Соединенные Штаты, пользуясь преимуществами своего уникального экономического и политического положения, в середине 1980-х гг. стали договариваться со своими основными партнерами о возможности контролируемой девальвации доллара с целью некоторого смягчения растущих торговых дисбалансов. Соглашение «Plaza Accord», достигнутое в отеле «Плаза» в Нью-Йорке в сентябре 1985 г. , привело к снижению курса американской валюты на 40 % в течение следующих двух лет [99 - Cм. : Niskanen, William. Reaganomics. An Insider’s Account of the Policies and the People, New York, Oxford: Oxford Univ. Press, 1988, pp. 175–176; подробнее см. : Frankel, Jeffrey. The Plaza Accord, 30 Years Later: NBER Working Paper No. 21813, 2015 на сайте Национального бюро экономических исследований: https: //www. nber. org/system/files/working_papers/w21813/w21813. pdf (https: //www. nber. org/system/files/working_papers/w21813/w21813. pdf) (cайт посещен 21 октября 2020 г. ). ] и вернуло систему в относительное равновесие. Сложилась, как сейчас любят у нас говорить, некая «новая нормальность», пришедшая на смену trente glorieuses. Она характеризовалась более низкими среднегодовыми темпами роста (с 1973 по 1989 г. они составили в ФРГ 2, 21 %, в Великобритании – 2, 33 %, во Франции – 2, 68 % [100 - По данным сайта Macrotrends: https: //www. macrotrends. net/countries/DEU/germany/gdp-growth-rate (https: //www. macrotrends. net/countries/DEU/germany/gdp-growth-rate); https: //www. macrotrends. net/countries/GBR/united-kingdom/gdp-growth-rate (https: //www. macrotrends. net/countries/GBR/united-kingdom/gdp-growth-rate) и https: //www. macrotrends. net/countries/FRA/france/gdp-growth-rate (https: //www. macrotrends. net/countries/FRA/france/gdp-growth-rate) (сайт посещен 21 октября 2020 г. ). ]), высокой безработицей (в 1983 г. она достигла в США 9, 5 %, в ФРГ – 7, 1 %, во Франции – 8, 5 %, в Великобритании – 11, 7 % [101 - См. : по США: Economic Report of the President 1990, table С-39, p. 338; по ФРГ, Франции и Великобритании: Economic Report of the President 1990, table С-108, p. 417. ]), но в то же время предполагала восстановление Соединенных Штатов в качестве центра глобальной экономической системы. Доллар перестал быть абсолютным мерилом стоимости, однако Америка превратилась (пусть еще не окончательно) из кредитора последней инстанции в покупателя последней инстанции: в условиях новой финансовой политики она могла поддерживать экономический рост в мире, открывая своим партнерам доступ на фактически неограниченный потребительский рынок.

С концептуальной точки зрения масштабная трансформация 1970-х гг. стала осмысливаться прежде всего потому, что в ходе кризиса 1973–1974 гг. в переживавшей спад экономике наблюдались мощные инфляционные тренды, еще сильнее обострившиеся в 1980–1981 гг. По мнению большинства экономистов, этот феномен (с которым некоторые страны, как, например, Великобритания, в мягкой форме столкнулись еще в середине 1960-х и который И. Маклеод в свое время назвал «стагфляцией» [102 - И. Маклеод, на тот момент теневой британский канцлер казначейства, впервые использовал этот термин в выступлении в палате общин в ноябре 1965 г. (см. : House of Commons Official Report, 17 November 1965, p. 1165) и позже отстаивал свое авторство, хотя многие и сегодня приписывают его П. Самуэльсону (см. : Nelson, Edward and Nikolov, Kalin. Monetary Policy and Stagflation in the UK, London: Bank of England, May 2002, pp. 1–2). ]), не мог быть объяснен, исходя из основных постулатов кейнсианской модели. Поэтому 1970-е и начало 1980-х гг. стали временем поиска новой концепции, которая могла бы как объяснить основы функционирования «посткейнсианской» экономики, так и предложить новые пути и методы ее регулирования. Наиболее популярной экономической школой в этот период стала так называемая Чикагская школа, наиболее заметные представители которой – М. Фридман и Дж. Стиглер – предложили в качестве альтернатив прежним рецептам умеренное повышение денежного предложения как оптимальный метод стимулирования экономической активности, снижение налогов и ограничение расходов правительства, а также общую либерализацию экономики и сокращение трат на социальные программы и борьбу с неравенством. Исследователи полагали, что инфляция с наибольшей вероятностью будет ускоряться в условиях полной занятости (или безработицы, показатель которой находится на уровне ниже некоего «естественного уровня»), и потому государству следует перенести основной акцент с борьбы за занятость на стимулирование экономического роста, поощряя для недопущения роста инфляции развитие конкуренции через дерегулирование и приватизацию. Концепция, которая вряд ли могла быть применена в условиях действия основных Бреттон-Вудских ограничителей, стала в конце 1970-х весьма популярной и была принята на вооружение Р. Рейганом в США и М. Тэтчер в Великобритании, которые инициировали снижение налогов, рост дефицита государственных бюджетов, широкую программу приватизации и отказались от большей части регулируемых цен и тарифов, широко распространенных к моменту их прихода к власти. В рамках нового подхода основной задачей стало снижение роли государства как экономического агента и использование более гибких форм регулирования хозяйственной деятельности на основе изменения денежного предложения. В отличие от 1970-х гг. , на протяжении которых денежная масса М1 в США прирастала со средним темпом 6, 6 % в год при средней инфляции 7, 1 %, в 1980-х гг. первый показатель вырос до 7, 5 %, тогда как второй снизился до 5, 5 % [103 - Рассчитано по: Economic Report of the President 1990, table С-61, p. 363 и table С-67, p. 371. ].