Взвод специальной разведки - Александр Тамоников

– Кровь идет?

– Нет вроде!

– Блюет?

– Нет. Спит.

– Пьяный, что ли?

– Есть немного.

– Вот и пусть спит. Сон для него как раз то, что нужно, а утром пришлю сестру, посмотрит, что за раны у твоего офицера. Но если ему станет плохо, звони! Понял?

– Так что, мне возле камеры всю ночь сидеть?

– А вот это уже, прапорщик, твои проблемы, у меня своих хватает!

Дежурный врач положил трубку.

Прапорщик вызвал помощника:

– Вот что, сержант, как будешь караульного на «собачку» выводить (на пост перед караульным помещением), инструктируй, чтобы нет-нет да заглядывал в офицерский отсек гауптвахты.

– Для чего?

– Там, во второй камере – она одна обитаема и закрыта, – офицер находится. Надо смотреть за ним!

– Зачем?

– Ты что, плохо понимаешь? Смотреть за тем, как он чувствует себя. Начнет блевать, сразу доклад мне! Понял?

– Так точно!

– Иди!

Сержант, повернувшись, вышел из дежурки, совершенно не поняв смысла приказания начальника.

Утро для Калинина выдалось ужасным.

Проснулся он, как обычно, в 6. 00 и увидел тесную камеру, полную мух, зарешеченное окошко, через которое и кот-то, наверное, выберется с большим трудом, да кованную железом дверь с совсем маленьким окошечком. Ясно, он на гауптвахте. Александр сразу вспомнил все! И вечер в женском общежитии, и Соню, и скандал сначала в самой общаге, а потом и в скверике у лавки. О последнем ему красноречиво напомнили заплывший, но видящий глаз и тупая боль в затылке. Калинин поднялся, посмотрел на себя в небольшое разбитое зеркало, которое, вопреки правилам, все же имелось в камере. Посмотрел и ужаснулся. Таким он себя еще никогда не видел. Левая часть лица, майка и правая штанина джинсов в крови, над правой бровью открытая широкая рана, глаз – фиолетово-красный комок. Волосы взъерошены.

Александр проговорил:

– Ну и видок! Нормально, ничего не скажешь. Надо хоть засохшую кровь смыть.

Он подошел к двери, постучал:

– Эй, есть кто живой?

Спустя минуту дверь открылась, и на пороге появился прапорщик:

– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. Как самочувствие?

– Нормально! Мне умыться и привести себя в порядок надо.

– Не беспокойтесь. Сейчас из госпиталя медработник подойдет, он вас осмотрит, помощь необходимую окажет, потом и одеждой займемся.

– Но умыться-то хоть можно?

– К сожалению, пока нет. Вода привозная, резервуары пусты. Но я послал караульных в казарму. Скоро вернутся с водой. Тогда и умоетесь.

Александр ощупал карманы. Они были пусты. Посмотрел на прапорщика:

– Документы у тебя?

– Так точно! Начальник патруля, что вас задержал, передал.

– А сигареты?

– Тоже на месте! Дорогие, «Мальборо». Вы уж извините, я одну у вас позаимствовал.