Пряничные туфельки - Наталья Сапункова

– Я пришла сказать, что перепелки вчера были невероятно вкусные, – вспомнила она. – Чем приправляли, не скажете?

– Понравилось? – кухарка просияла. – Сама приправку делаю, ничего иноземного. Могу и подарить. Её же в лепешки кладу, и мяса не надо, – она достала с полки берестяной коробок, отсыпала из него приправы в кусок полотна и завязала, – вот, возьми. А хочешь сейчас лепёшек замесить, в дорогу? Вы, вижу, задержались. Хлеба вчерашнего ваш хозяин, правда, взял, да лишним не будет!

– Только я сама, хорошо? – обрадовалась Ринна. – Мой муж потом заплатит.

– Ладно тебе, за горсть муки с нас не спросят, а постояльцев можно и уважить! И приправки моей подсыпь! – и перед Ринной тут же выложили муку, яйца, миску с зернистым сыром и всё прочее нужное, и ещё вручили чистый холщовый фартук.

Вот же своевременный подарок – Ринне как никогда захотелось помять в руках податливое тесто.

– Вижу, что дело наше понимаешь, а руки у тебя маленькие, белые, чёрной работы не знают, – заметила кухарка чуть погодя. – В богатом доме росла, да? Как же попала в цирк?

– Так уж вышло, – Ринна сдула со щеки непослушную прядь, избегая смотреть на добрую женщину.

– Понятно, – закивала кухарка, – любовь она такая. Так пусть она тебе на счастье будет, на долгую жизнь! Вот, я топлёного маслица достала! Говорю же, язык отъешь!

К тому времени, когда её нашёл Рик, на столе возвышалась гора румяных лепешек, они с кухаркой выпили по чашке крепкого чая с молоком и медом – надо же отведать, какой мёд купили на пряники, и у Ринны голова шла кругом от рецептов приправ, на которые не требовались дорогие иноземные специи.

– Ты чего это? – удивлённо спросил Рик. – Мимо кухни пройти не можешь?

– Ловка ваша жена стряпать, эсс. Повезло вам, – строго сказала кухарка. – Такое сокровище беречь надо, раз уж перепало!

– Ещё бы. Я на кухне в неё и влюбился, – и бровью не повел Рик. – Спасибо, тётушка Уна.

Повариха завернула им всё лепёшки.

– Вот и угости людей, – решил Рик, – познакомишься со всеми, робеть перестанешь.

Наверное, в этом был резон. Как дочь графа, она не раз выходила к народу – с отцом, на площади, одаривала деньгами или угощением на праздниках, принимала подарки от гильдий. Так что она быстро и весело раздала угощение собравшимся у трактира циркачам, и не цирковые детишки подбегали – ну так что же, им тоже досталось. Женщины ещё приготовили чай из сухих яблок – в котле, ради этого разожгли костёр между фургонов. Этот чай, густой и сладкий, пах вчерашним вином, но – самую малость. Ринна получила большую чашку.

– Ты умница, – похвалил Рик, – так и продолжай.

Себе он придержал большую лепешку и принялся жевать её, когда цирк выехал на дорогу.

– Глядя на вас, не скажешь, что вчера была пирушка, – заметила она.

– Не маемся похмельем? – Рик засмеялся. – Циркачи допьяна не пьют. Прихлебнуть можно, и только. А то из гильдии запросто вылетишь, если нарвёшься, конечно.

– Да? Как странно, – она удивилась, – не слышала о таких правилах в гильдиях.

– Не странно. Ты же видела, какие мы делаем трюки? – хмыкнул Рик. – Нет, всякое бывает, конечно. Есть и пропойцы, которых никогда не выгонят. Но только не у Кавертена.

Ринна порадовалась, что вожжи теперь взял Рик, а Ивар даже не подходил близко. Рик сам позвал её сесть рядом. Рысь устроилась в углу повозки, возле сундука, и, зажмурившись, дремала. Лошади бежали не спеша, их не понукали и за поводья не дёргали, как будто животные и сами давно знали, что им делать. Повозки длинным обозом растянулись на дороге.

– От чего защищает амулет? – спросила Ринна, – вдруг кто-то опять выстрелит в вас? – она, спохватившись, опять перешла на церемонное «вы».

– От этого и защищает, – ответил Рик. – Выстрелят – промахнутся.

– И так каждый раз?

– Нет, не каждый, – он глянул исподлобья. – Вы ничего не знаете о действии защитных амулетов? Разве ваш отец их не имел? И никогда вам ничего такого не объяснял?

Сам он про свои амулеты рассказывать не стал – она это отметила.

– У отца было кольцо, – сказала она, – иногда он надевал его мне. Да, меня не учили таким вещам, потому что женщины находятся под защитой мужчин. Мы носим амулеты из храма, а не колдовские вещи, – она показала на тонкий серебряный браслет с узором из языков пламени, который теперь удачно дополнял брачный.

Дар тая – не колдовской дар. Но не многие это понимают, таев всегда было мало. В Руате, кажется, благодушней относятся к колдовскому дару, чем в остальных королевствах – но не в настолько благородных семействах. Родилась колдуньей – теряешь имя и надежду выйти замуж за равного, отправляешься учиться в колдовскую гильдию. Поэтому все таи носят храмовый браслет как свидетельство того, что не являются колдунами. Исминельда, наставница, тоже носила.

Ринна искоса взглянула на руки Рика – ну да, конечно, у него не было такого браслета.

– Вам надевали охранный амулет? А когда это было? – заинтересовался Рик.

– Давно, и даже не в Руате. Отец брал меня с собой, когда ездил по Побережью.

При жизни отца они много путешествовали, есть что вспомнить. С его смертью всё интересное закончилось.

Рик понятливо кивнул:

– Правильно. В дороге бывает всякое.

– Это знак вашей гильдии? – она показала на пряжку на кожаном браслете.

– Конечно.

– У Ивара такого нет.

– Наблюдательная моя, – Рик улыбнулся, – Ивар не вступал в Цирковую гильдию.

И на её вопросительный взгляд пояснил:

– Он не всегда циркач. Он тут так, подзаработать, ненадолго, Кавертен позволил, – и блеснул белозубой улыбкой.

– Что? ! – удивилась Ринна. – А кто же он?

– Наследник лорда. Был женат, у него сын подрастает. Он мастер фехтования. Посвятить немного времени путешествиям и заработку – так ли плохо для благородного наследника? – он забавлялся её недоверием.