Чистые сердцем - Сьюзен Хилл

Может быть, ничего.

– Введи меня в курс дела.

– Было даже слишком тихо.

– Даже не говори мне такого.

– Единственное, из-за чего у нас сейчас действительно болит голова, так это та банда… Просто детишки, но ведут они себя не как дети. Я был в школе Эрика Андерсона на прошлой неделе, виделся с директором и с парой учителей. Они знают, кто это, причем полностью уверены. Они все безнадежны, большую часть времени прогуливают, но у них дома это никого не волнует. Началось все с мелких делишек, но сейчас они уже не такие мелкие. Теперь они очень организованно воруют в магазинах, выслеживают людей по пути с работы домой и крадут у них сумки, мобильные телефоны, тому подобное… А потом пошли машины. Они начали залезать в самые шикарные автомобили и угонять, но не чтобы покататься – для этого они слишком умные. Эти автомобили потом просто исчезают, как сквозь землю проваливаются. Предполагаю, что они имеют дела со злодеями гораздо крупнее.

– Сколько лет этим детям?

– Четырнадцать, пятнадцать… Последние классы школы. Аттестаты о среднем образовании они, видимо, все же получат. Ха.

– Имена?

– У меня есть несколько – но их невозможно поймать, скользкие, как угри. Многому научились у своих отсидевших братьев и отцов.

– Ладно, тогда давай нацелимся на братьев и отцов. Проверь всех, кто был за решеткой в последние три года… А лучше даже включи тех, кто до сих пор сидит. Детишки могут многому научиться и во время посещений. Получим список заключенных и будем проверять детей, подходящих по возрасту. Я поговорю с патрульными, чтобы они выставили побольше людей в том районе… в нужное время. Хотя это все, конечно, просто заставит их переместиться куда-то еще.

– Мы предполагаем, что машины угоняли ночью – в два, три утра.

– Ладно, возьми те имена, которые тебе дал директор… Пройдись по домам, поговори с матерями, спроси, в курсе ли они, что их дети встают и уходят куда-то в три часа ночи… Или вообще не появляются дома вечером.

– Босс?

– Что, еще что-то интересное?

– В одну из ночей вломились в собор. Что-то сломали, но ничего не взяли… Какие-то странные граффити на паре колонн. Похоже на что-то религиозное.

– Кто-то это проверил?

– Я ходил поговорить с Дином… Он был очень мил. Но как-то слишком мил…

– А, всепрощение, да?

Натан прицелился своим стаканчиком в мусорную корзину, кинул его, но промахнулся.

– Если больше от меня ничего не требуется, я займусь этой бандой детишек. Они как будто хотят оказаться на самом дне побыстрее. Это действует мне на нервы. Им дали все, и что они с этим делают?

– Все, кроме достойного воспитания.

– Ну, да. Спасибо, босс. Вы, кстати, хорошо отдохнули?

– Очень спокойно. Но пришлось вернуться пораньше… Один из членов моей семьи попал в больницу.

– О, очень жаль… Все нормально?

– Да. Это была моя сестра, но с ней все хорошо.

Натан Коутс вышел, закрыл дверь, а Саймон продолжил сидеть, думая о желто-белой комнате с занавесками, колышимыми ветром, и о Марте, сидящей в ней и издающей свои странные тихие звуки. Он вполне мог разозлиться из-за того, что ему пришлось прервать свой отпуск, но никакие такие чувства его не посещали.

Он опустил глаза на папки и документы на своем столе. Мелкие преступления. Банды подростков. Торговля наркотиками в подворотнях. Грабежи. Автомобильные кражи. Иногда – мошенничества и хищения. Именно в этом и состояла рутинная работа уголовного розыска. Год, когда в Лаффертоне обнаружился серийный убийца-психопат, был редкостью – он стал бы редкостью для любого полицейского участка в стране. Он продолжил смотреть на папки, не прикасаясь к ним. Он любил свою работу, но то, что сейчас было перед ним – рутинные задачи, которые поглощали большую часть его времени, – не могло полностью занять его. Он понимал, что не может оставаться в относительной тиши своего родного города, если не хочет порасти мхом, но его жизнь в Лаффертоне, не связанная с работой, была всем, чего он хотел. Он существовал не только ради уголовного розыска. Отчасти он был художником, отчасти – братом, дядей, сыном. Именно в таком порядке.

Если он пойдет на повышение в столичную полицию, сколько он потеряет? И не будет ли в крупном отделении столько же работы с незначительными преступлениями и с документами? Наверное, даже больше. Думать, что повышение до начальника в каком-нибудь большом городе означает нескончаемый поток захватывающих событий, сложных дел, связанных с убийствами и впечатляющими расследованиями, было бы глупо, и он знал это.

Лаффертон на самом деле давал ему очень многое. И если на следующие два часа он зароется в документах и отчетах, то потом сможет поехать с Натаном в старшую школу Сэра Эрика Андерсона и затем поездить по районам, где живут проблемные дети. Помимо всего прочего, он поймет, что там происходит. Это была вотчина Натана, та неблагополучная среда, из которой он с таким трудом выбрался. Если кто и знал, из-за чего появляются подобные подростковые банды, так это сержант Натан Коутс.

Он открыл верхнюю папку и начал читать.

Дэвид

Что вы делаете? Где мистер Форбс? .. Должен быть мистер Форбс. Я вас не знаю. Я не хочу быть в этой машине.

Пожалуйста, не могли бы вы остановиться и выпустить меня прямо сейчас, пожалуйста?

Никто мне не сказал, что будет кто-то другой. Мы едем ко мне в школу?

Эта дорога не ведет ко мне в школу. Я хожу в Сейнт Фрэнсис.

Куда мы едем?

Я не знаю вас. Я не хочу быть в этой машине.

Пожалуйста, можем мы остановиться прямо сейчас? Я не хочу ехать с вами.

Почему вы не разговариваете? Почему вы ничего не говорите?

Кто-то наверняка видел вас на моей улице, всегда кто-то смотрит в окно или прогуливается, они поймут, что это не та машина, в которую мне надо было. Они скоро скажут моему отцу.

Вы не должны так ехать, это очень быстро. Мне не нравится ехать так быстро. Пожалуйста, не могли бы вы остановить свою машину прямо сейчас. Я дойду обратно сам, все нормально.