Хранитель Черной поляны. Ключ-камни - Екатерина Галиева

Потом Ирочка упорхнула к себе. Артём одел на плечи свой рюкзак, поднял с крыльца рюкзак Карины.

– Ну что, пойдём?

– Пойдём, – отозвалась девушка, распрямилась и закинув плечо свои приспособления для сушки растений, уверенно вышла на улицу.

В это время из магазина появился нагруженный пакетами дед. Он сложил покупки в телегу и сел на облучок. Судя по всему, он заметил ребят, а потому не стал разворачивать Карлушу, а поехал в их сторону.

– Ну что узнали? – спросил он студентов.

– Ничего. Но мы здесь останемся, – ответил Артём. – Нам дали адрес школы. Там говорят остановиться можно, в сторожке пожить.

– Ну тогда садитесь, я вас подвезу.

Они опять забрались на телегу и принялись пересказывать свой разговор с главой сельского поселения. Базиль тоже сел на задок телеги, подобрав под себя ноги и стараясь быть как можно незаметнее. И возница, и пассажиры были увлечены беседой. Они строили планы по прочёсыванию территории Ольховки в поисках неизвестной старушки. По всему выходило, что на это у них уйдёт не меньше трёх дней. Дед слушал их внимательно, Кот не очень. Базиль увлечённо рассматривал дома и заборы. Где-то ветхие и развалившиеся, а где-то совсем новенькие, недавней постройки. Видно, хозяева на заработки в город подались, вот и деньги на ремонт и подсобрали.

Всё Базилю здесь было в диковинку. В Ольховке он прежде не был. Он вообще за свою недолгую кошачью жизнь нигде кроме школы Хранителей и лесничества не был. Кошки взрослеют гораздо быстрее людей. Коту Ваське было почти два года. Базилю чуть больше двадцати, но выглядел он гораздо моложе. Наверное, из-за вечно растрепанных шелковистых волос и больших зелёных глаз, которыми гордилась бы любая девчонка. А ещё из-за почти полного отсутствия растительности на лице. Не хотели у него расти усы и борода, и Кота этот факт расстраивал больше всего.

Между тем телега свернула на Ключевую улицу.

– В Ольховке не очень много достопримечательностей, – сказал дед. – Дом культуры, пекарня и школа. И все они на Ключевой расположены. Школа, пожалуй, самое необычное место из всех, что я знаю. Здание старое, но ещё очень крепкое. Когда-то в ней училось до двухсот учеников, со всей округи собирались. Сейчас меньше, конечно, но тоже приезжают из других сёл и деревень ребятишки. На школьном автобусе. А ещё у них сад прекрасный и теплицы, попросите Елену Николаевну их вам показать.

Впереди на холме показалась старая церковь. Стены её были обшарпаны и покрыты трещинами. Дедушка перекрестился, задумчиво глядя на храм.

– Вот ещё одна достопримечательность. Закрыли её ещё в 1930 году. Долгое время там склады были, а сейчас вроде реставрировать собрались да только денег на ремонт нет. Колокол этой церкви звон имел особенный. Никакая нечисть в Ольховке не водилась, когда в церкви служба велась.

Базиль хмыкнул: «Много ты дедушка знаешь про нечисть. Она то ведь тоже разная бывает. Домовой наш вон тоже на красный угол кланяется, и чертей на дух не переносит».

Школа, как и сказала Ирочка, находилась совсем на отшибе. Фасадом она выходила на Ключевую, а к хозяйственным постройкам вёл небольшой проулок. Школьный двор, окружённый невысоким резным заборчиком, утопал в тени раскидистых клёнов. Под окнами пышно цвели многолетники.

«Милое местечко», – подумал Базиль и спрыгнул с телеги, не дожидаясь остановки. – «В этой школе учился дед и его дочка Василина Егоровна. Интересно, она и тогда была такой ярко-жёлтой? »

Телега проехала до конца забора и остановилась у крыльца маленького серого домика. Дверь в него открылась, едва Тёма с Кариной успели подойти. На пороге стояла седая стройная дама. По-другому у Базиля язык не повернулся бы её назвать. Сколько ей лет определить было сложно, но судя по тому, как стушевался под её взглядом Егор Гаврилович, ей и ему довелось преподавать.

– Добрый день, Елена Николаевна. Вот привёз к Вам постояльцев. Артём. Карина. – представил он оробевших студентов.

– Добрый день, молодые люди. Проходите, пожалуйста, – она чуть отступила от двери, пропуская гостей в дом. – А Вы, Егор Гаврилович, не зайдёте разве?

Дед сполз с сиденья и как нашкодивший мальчишка прошмыгнул в дверь. Директриса окинула взглядом улицу, поправила кружевной манжет белой блузки и тоже вошла вовнутрь.

Базиль, не ожидавший встретить здесь столь представительную особу, растерялся и остался на улице. Но поскольку окна и в этом доме были открыты, то его не особо смутил сей факт. Перемахнув через забор, он тихонько подошёл к стене дома. Комната за окном была небольшой, но уютной.

Елена Николаевна усадила своих гостей за круглый столик и сервировала его к чаю. Чашки, сахарница, молочник были самые простые и даже не из одного сервиза, но от того, как она подавала их гостям казалось, что это как минимум чешский фарфор. «Мадам», как прозвал её Базиль тоже присела к столу. Разговор вновь пошел об этой чудо-траве и бабульке-цветочнице. Не ожидая услышать что-то новое на эту тему, Кот решил пройтись по двору.

За сторожкой начинались сараи и склады. Они были наглухо закрыты, и что в них хранилось, понять было очень сложно. Должно быть, старая мебель, спортивный инвентарь и другой школьный скарб. Завернув за угол школы, Базиль обнаружил теплицы и фруктовый сад. Оттуда веяло цветением разнотравья и были среди этих ароматов довольно сомнительные на взгляд Хранителя.

От двора сад отделяли шпалеры [8 - Шпалера в садоводстве и виноградарстве – конструкция, часто решетчатая, поддерживающая растения. ], увитые плющом и хмелем. Отыскав калитку, Кот с удивлением обнаружил, что она закрыта на замок. Должно быть, на эту часть школьного участка пускали не всех. Базиль порылся в своем инвентаре и нашёл небольшой крючочек, которым очень ловко вскрыл немудрёный замок.

То, что Кот в увидел в саду, удивило его ещё больше. Под деревьями раскинулся настоящий лекарственный огород. Все посадки были ухоженными. Под деревьями и на делянках стояли таблички с указаниями того, что здесь посажено, кем и когда. Надписи на табличках, даже тех, что были датированы ещё прошлым веком, читались хорошо, словно их время от времени подновляли. Дорожки, выложенные маленькими фигурными плитками, и тянулись через сад во всех направлениях.

Базиль пошёл по одной из них, и она привела его к овражку. По дну его журчал ручеёк, склоны покрывали заросли лабазника, примулы и дербенника. Базиль внимательно огляделся и принюхался. Минут десять он обшаривал склон в поисках нужного экземпляра. Но это всё были растения других сортов. Правда, если кто-нибудь притащит такой букет в дом усадебные духи тоже, пожалуй, рассердятся.