Хранитель Черной поляны. Ключ-камни - Екатерина Галиева

Наконец Базиль выбрался обратно. Отряхнув грязь с сапог, он окинул беглым взглядом школьный стадион, расположенный за оврагом. Там было футбольное поле, спортивный городок, волейбольная площадка. Их окружал высокий забор из металлической сетки, которая не позволяла во время игры мячам улетать в лес. Лес же стоял за забором практически вплотную. Казалось, что он обнимает школу и прячет от посторонних глаз. Чтобы попасть на стадион, нужно было перейти овраг по одному из подвесных мостиков. Но Базиль решил, что его прогулка и без того изрядно затянулась и повернул назад. Он вышел из сада и запер калитку.

Во дворе по-прежнему никого не было. Карлуша стоял у крыльца и лениво общипывал траву вдоль забора.

Разговор в сторожке свернул в сторону педагогики. Директриса сетовала на нехватку молодых специалистов, на нежелание старых кадров следовать новым требованиям к организации учебного процесса. Потом она как бы невзначай спросила Егора Гавриловича о дочери. Где Василина, чем занимается, не собирается ли в гости приехать? Дедушка отвечал подробно с удовольствием. В доме он расслабился и вёл себя вполне уверенно. Наконец мадам встала, давая понять, что чаепитие окончено. Она вручила Артёму с Кариной ключи и сказала, что рассчитывает на их помощь до возвращения сторожа из больницы, куда тот попал с тяжёлым приступом радикулита. Обещала навестить их вечером и показать сад.

– Думаю, вас заинтересуют наши посадки. У нас вам будет на что посмотреть, – сказала она на прощанье. И Базиль решил, что директриса, безусловно, права.

Елена Николаевна вышла на улицу вместе с дедом и остановилась у телеги.

– Отвезти Вас домой? – предложил он.

– Не откажусь, – сказала она, склонив голову и подавая ему руку. Дед помог ей подняться и сесть, потом сам пристроился рядом.

Базиль слегка замешкался, перелезая через забор. Мадам глянула на него. Сверкнули на солнце стёклышки очков. Взгляд школьной начальницы обжёг Базиля до косточек.

«А ведь она меня даже не видела. Что же чувствуют её ученики? » – подумал Базиль и запрыгнул на своё место в телеге. Карлуша тронулся, и они поехали по-прежнему в сторону окраины.

– А ведь ты, Егор, не просто так ко мне приехал, – сказала задумчиво мадам. – Думал, это я цветочками приторговываю?

Дед опять стушевался.

– Была такая мысль, Елена Николаевна. Да только зачем это Вам?

– Вроде незачем, – ответила она, но ты все равно приехал. А я рада. Хоть так увиделись, а то всё дела да дела. На праздник к нам не собираешься?

– Что Вы, Елена Николаевна, старый я для таких увеселений. Да и Вам уже, наверное, всё это тяжело дается. Годы то берут свое, хотя выглядите Вы великолепно. На покой не собираетесь?

– Покой нам только снится, Егор Гаврилович. Ты ж вот тоже не собираешься. Да и кому дело передать? Василинке твоей хотела, но она, видать, птица другого полёта. Тесно ей у нас будет. Хотя в гости всегда ждём. Ну, вот мы и приехали. Спасибо тебе Егор, что подвёз. И за порядок в лесу спасибо. Крестник мой как там, с делами справляется?

– Да вроде всё ладно у нас.

Дед слез с облучка и подал руку мадам. Она изящно, совсем по девичьи спрыгнула на землю. Оправила черную узкую юбку. Выпрямилась и, глядя прямо в глаза Егору Гавриловичу, спросила:

– Ну а с внуками ты меня, когда познакомишь?

– А это ещё зачем? Малы они для школы Вашей.

Елена Николаевна откинула голову и засмеялась. И опять Базилю показалось, что не старуха перед ним стоит, а девчонка молоденькая.

«Вот ведь бабьи штучки! » – фыркнул он и принялся разглядывать дом директрисы.

Как и школа он весь был укрыт от посторонних взглядов развесистыми клёнами и вьющимися цветами. «Надо бы и этот садик навестить», – мелькнуло в голове у Базиля, но тут он увидел на окне её.

Белоснежная, пушистая, с роскошным хвостом, она смотрела на него голубыми глазами и будто улыбалась ему. Сердце замерло, а затем зачастило в сумасшедшем ритме. Красотка отвернулась, встала. Так она выглядела ещё лучше. Длинные ножки, изящный изгиб спины. Кошка принялась потягиваться и изгибаться, словно хотела продемонстрировать Базилю все прелести своей фигуры. Потом прелестное создание скрылось за занавеской, и в мире постепенно всё начало возвращаться на свои места.

Директриса шла, цокая каблучками по мощёной дорожке к дому. Дед уже понукал Карлушу и тот, как и положено степенному коню медленно разворачивал телегу к дому.

Всю дорогу назад Базиль думал о чудной директрисе и её кошке. И чем дольше он думал, тем больше у него возникало сомнений в том, что он видел и какие выводы из увиденного сделал. «Наверное, у меня развилась паранойя. Ну с чего я взял, что эта тетка не обычная женщина. Просто следит за собой, ухаживает. Работа у неё такая, что ей надо быть всегда в хорошей форме. И то, что цветы и травы выращивает тоже нормально. Дед правильно сказал, что сейчас можно любые семена в интернет-магазине заказать. Ну а кошка… Это просто кошка. Красивая правда очень. »

Базиль расслабился и потянулся. В кармане что-то слегка толи скрипнуло, толи хрустнуло. Цветок! Он осторожно заглянул под полу. Подарок Берегини был на месте. Он уже завял и примялся, но лепестки крошечной кувшинки сохранили свой насыщенный красный цвет. Базиль вынул растение и расправил. Стебель ровный и гибкий был в длину сантиметров тридцать. Чашечка цветка не больше фаланги большого пальца в диаметре. Но аромат от него шёл очень сильный и необычный, он напоминал прохладную чайную розу с зелёным чаем и сеном, ещё слышалась явная терпкая нота, нечто среднее между можжевельником и корневищем аира.

«Надо показать ребятам. Пусть в интернете поищут. Может и такой сорт в продаже имеется. » – Базиль огляделся, пытаясь найти место, где можно было бы спрятать цветок. Но так ничего и не придумал.

– Ладно доберемся до дому, а там решу, что с ним делать.

Он свесил ноги за край телеги и болтал ими над дорогой. Мимо проплывали степенные сосны. Их высокие ровные стволы словно колонны поднимались вверх. В кронах прыгали и трясли шишки белки. Нет. Не белки! Базиль всмотрелся внимательней. Точно не белки. Лесавки. Озорники, получив свободу, тут же вернулись к своим привычным забавам. Они резвились и совсем не обращали внимания на то, что их может заметить человек, едущий по дороге.