Белый тигр - Александр Михайловский

Но нынче совсем она отчаялась. Поняла она, что не полюбит ее Ланко. К тому же старейшины уже неодобрительно посматривали на нее, так как пора было уж ей озаботиться созданием семьи.

И теперь, уединившись ото всех, размышляла девушка о своей печальной судьбе. Как ни старалась она, не могла изгнать из своего сердца любовь к молодому князю. Наоборот, любовь эта становилась все сильнее. Не решаясь подходить больше к возлюбленному своему, издалека следила она за его жизнью – и ничто больше не увлекало красавицу, душу которой почти дотла опустошило безответное чувство.

Было у Беляны одно драгоценное воспоминание – как в ту ночь, после Посвящения, увлекла она юношу в луга; как он обнимал ее, прижимал к себе – и шло от него тепло, дурманящее голову, заставляющее душу парить словно птица… Казалось, еще немного – и станут они парой; но что-то вмешалось в ход событий, разрушив все то, что могло бы быть между ними. Ланко упал тогда, споткнувшись о какой-то корень, и венок, что плела она своими руками, слетел с его головы. Это было плохой приметой и означало, что эти двое никогда не будут вместе. Так оно и вышло. Княжич тогда как-то резко изменился – веселая игривость сменилась в нем задумчивой серьезностью; он взял ее за руку и повел обратно, в селение. Ни слова он не сказал ей больше…

И с тех пор проявлял он к ней только приветливую доброжелательность – и не более. Немного утешало девушку то, что ни с кем не паровался юный княжич. Но прошло еще два года – и однажды надежды ее развеялись, словно пепел по ветру. А произошло это на осеннем празднике Урожая – в тот единственный день, когда принято сбрасывать с себя узду и неистовыми любовными игрищами пробуждать плодородие, питая живой энергией родящее чрево земли. Хороша была Беляна в тот день – босая, с распущенными волосами; ее тело прикрывали лишь плетеные из травы гирлянды. Вместе с другими голыми девицами водила она на поле хоровод, втайне надеясь, что заметит княжич ее красоту и увлечет с собой… Но не оправдался ее расчет – удалился Ланко в поле озимое с другой девицей, Яриной… И там, средь посевов, эти двое сполна отдали дань Матери-Земле. Потерянная, едва удерживая слезы, бежала Беляна прочь с этого поля; чьи-то руки хватали ее, тянули, но всякий раз ей удавалось вырваться. И убежала она в лес, и укрылась там, и долго стояла, обняв березку и рыдая, в то время как с полей доносились звуки страсти – селяне славили Землю-Матушку, совокупляясь прямо на поле, не особо разбирая, кто с кем…

А после все снова пошло как обычно, своим чередом – чинно и спокойно. Княжич с Яриной больше не встречался – осенние игрища редко приводили к чему-то серьезному. Но поселилась в сердце девушки горькая обида, которая отравляла все вокруг. И так ей порой невыносимо становилось, так тоскливо, что убегала она подальше, на самый дальний луг, и там изливала песней свое безответное чувство к красавцу-княжичу…

Вот и сегодня сидела она, прислонившись спиной к молодому дубку, и пела – звонко и протяжно, водя по своей щеке травинкой. Она воображала, что это нежные губы княжича касаются ее лица. Она смотрела на небо – и видела синь его глаз… Всюду находила она образ своего возлюбленного, и никакая сила не могла изгнать любовь из ее сердца, избавить от наваждения.

И не знала девушка, что из темной глубины леса внимательно наблюдает за ней пара глаз. Никогда эти черные раскосые глаза не видели еще такой красоты…

Человек, таившийся за кустами, быстро принял решение. Описав небольшую дугу по кромке леса, он бесшумно подкрался к молодой венедке. В последний момент она услышала шорох за спиной и вскочила, готовая бежать от неведомой опасности, но было поздно. Крепкие мускулистые руки схватили ее, зажали рот и поволокли в лес, где, привязанный к сосне, стоял рыжий жеребец. Там, связав напуганную до смерти девушку и заткнув ей рот, похититель перекинул ее поперек седла, и, лихо вскочив на коня, помчался прочь.

Глава VIII. Альбизар становится архуншей и решает принять посвящение в воины, чтобы избежать замужества и приобрести авторитет в своем клане. Ину-Бех готовит подлость, но Альбизар удается избежать опасности. Гиуры готовят набег на венедские земли

Прошло два месяца с тех пор, как похоронили старого архуна. Клан пребывал в смятении. Впервые люди остались под фактическим управлением женщины – причем очень юной. Собственно, в этом возрасте гиурка считалась уже вполне взрослой, но лишь для того, чтобы вступать в брак. Руководить же целым стойбищем вряд ли было под силу столь молодой женщине. Ведь требовалось решать множество вопросов, заботиться о людях, и при этом сохранять духовное единство членов клана. И самое главное – правитель непременно должен был быть храбрым воином. Не проявив себя в бою, глава клана не мог завоевать авторитет – и, как правило, в результате заговоров и интриг такого правителя просто свергали. Но такое случалось редко. Обычно, принимая должность архуна по наследству, новый правитель уже имел за плечами определенный опыт, и, следовательно, репутацию. Собственно, ни один закон у гиуров не запрещал женщине получать подобный опыт, участвуя в сражениях и набегах. Но в действительности гиурки не особо стремились становиться воительницами, предпочитая надежный и спокойный тыл за спинами своих мужей.

Молодая архунша Альбизар до сей поры ничем не прославила свое имя. Да, она неплохо владела оружием и метко стреляла, но все же не было у нее случая применить свои навыки в настоящем сражении… Кроме того, она не могла считаться воином, не приняв Посвящение, добиться которого могли даже не все юноши. А уж девушка… Для гиуров это было просто немыслимо. И потому все – от кыбашей (господа, знать) до рабов – ожидали вполне логичного разрешения ситуации, то есть свадьбы. Когда к власти придет мужчина, настоящий воин, под его твердой рукой можно будет вздохнуть спокойно.

Естественно, никто в клане не сомневался, что счастливчиком-женихом молодой архушни станет Ину-Бех – ведь давно уже был он приближен и обласкан старым правителем. Да, старик по-своему позаботился о любимой внучке…

Альбизар пребывала в невеселых раздумьях. Ее гибкий ум пытался найти выход из положения. Обещание, данное дедушке перед смертью, связывало ее по рукам и ногам. Но кто знал о том обещании? Только она и Ину-Бех. Реуб наверняка прибережет эту информацию на крайний случай. А сейчас он не сомневается, что очень скоро возьмет власть в свои руки. Он уже посматривает на нее по-хозяйски и гадко ухмыляется, будучи уверенным в том, что станет и ее господином, что будет она слушаться его как последняя рабыня… Альбизар знала то, что, возможно, не было известно ее дедушке – реуб отличался изощренной жестокостью. Юная архунша не раз слышала, как он избивал своих наложниц… С рабами он также обращался очень плохо, наказывая плетью за малейшую провинность. Конечно же, девушка не сомневалась, что и ее ожидает незавидная участь быть безмолвным, все сносящим приложением к своему мужу – грозному господину и суровому повелителю.