Белый тигр - Александр Михайловский

«Не бывать этому! » – решила Альбизар. Должен был пройти год после похорон дедушки, прежде чем можно было заводить официальный разговор о свадьбе. И за это год ей было необходимо завоевать у своего народа репутацию храброго воина и достойной правительницы…

* * *

После смерти Ауз-Туглуна прошел почти год… Все это время Альбизар училась военному ремеслу, премудростям которого ее учил Кыр-Баяз – довольно крепкий старик, в пору своей молодости участвовавший во многих походах, а ныне являвшийся ценным советчиком и инструктором во всем, что касалось боевого искусства. Он слегка хромал, но это не мешало ему быть хорошим учителем. Немаловажным было и то, что Кыр-Баяз по-отечески относился к молодой архунше. Три его сына погибли в сражениях, жена умерла, и жил он один, позволяя лишь двум преданным рабам прислуживать себе.

Многое освоила Альбизар под руководством сурового старика. Много тонкостей открыл ей Кыр-Баяз, научил тем уловкам и хитростям, которые надлежало знать всякому вступившему на нелегкий, полный риска, путь воина.

Ину-Бех все чаще стал попадаться на глаза Альбизар, напоминая о ее обещании, данном у смертного одра старого архуна.

– Поди прочь! – говорила молодая архунша. – Не оскверняй памяти дедушки своими наглыми притязаниями, ведь год еще не прошел!

Но однажды Ину-Бех проявил неслыханную дерзость – он схватил ее за руку, когда она выходила из своего шатра, видимо, специально поджидал ее. Девушка задохнулась от возмущения. Никто не позволял себе так вести себя с правительницей.

– Не смей меня трогать, грязный пес! – воскликнула она, выдергивая свою руку. – Ты забываешься!

Ину-Бех сделал шаг назад и с усмешечкой произнес:

– Остался месяц! – он окинул молодую архуншу торжествующе-наглым взглядом прищуренных глаз. – Я решил, что не грех напомнить тебе о том, что скоро ты станешь моей. Так что прекрати заниматься глупостями – я знаю, что ты хочешь стать воином, но ты только тратишь зря время и усилия! Лучше готовилась бы к свадьбе…

– А что, ты не желаешь, чтобы я стала воином? – вызывающе ответила Альбизар. – Что, боишься, что у меня будет больше авторитета, чем у тебя?

– Глупая женщина! – засмеялся в ответ Ину-Бех. – Я уже много лет командую нашим войском – воины преданы мне как собаки! Я водил их в походы еще тогда, когда ты сосала грудь своей матери! Уж не думаешь ли ты, что они будут счастливы, узнав о твоих намерениях стать их военачальницей? Они только посмеются, потому что скорее степь разверзнет свои недра, чем женщина сравняется с мужчиной в уме, силе и ловкости… Да свидетель тому великий Оудэ… – он воздел руки к небу. – Так что не упирайся, красавица, никогда не станешь ты равной мужчинам! – усмехаясь, продолжил Ину-Бех, – твое нежное тело не выдержит отчаянной скачки и кровавых сражений, дух твой не вынесет вида разрубленных мертвых тел, и никогда твои мышцы не наберут ту силу, которая позволяет мужчине удерживать в руках тяжелый меч. Одумайся! Ты не знаешь, что такое бой, когда вокруг сверкают вражеские клинки и жизнь твоя висит на волоске… Не рискуй понапрасну – жаль будет, если столь дивный цветок сгинет из-за своего глупого упрямства… Доля твоя – быть женой храброго воина, властителя, покорителя племен, и предназначение твое – рожать детей и ублажать на ложе своего супруга… – и самодовольная улыбка растянула его губы, а глаза похотливо скользнули по Альбизар, словно раздевая ее.

Но девушка спокойно выдержала этот взгляд.

– Если я стану воином и приму посвящение, ты откажешься от своих притязаний? – спросила она.

Реуб смерил ее недобрым взглядом и усмехнулся.

– Глупая, упрямая женщина! Ты действительно думаешь, что сможешь стать воином и возглавить войско, отодвинув меня на второй план?

Несколько мгновений Ину-Бех сверлил ее глазами, а потом громко расхохотался.

– Неужели я недостаточно хорош для тебя, госпожа? – глумливо вопросил он. – Мне интересно – а кто тогда будет твоим мужем, если не я?

– Пусть это тебя не заботит, реуб… – высокомерно ответила девушка. – Я жду ответа на свой вопрос…

– Изволь повторить свой вопрос, о блистательная госпожа… – издевательским тоном сказал Ину-Бех, но Альбизар благоразумно пропустила издевку мимо ушей.

– Повторяю: если я стану настоящим воином и приму посвящение, ты забудешь о моем обещании стать твоей женой? Я дала его не от чистого сердца – да простит меня великий Оудэ – я просто хотела, чтобы дедушка ушел с упокоенной душой…

Некоторое время Ину-Бех разглядывал Альбизар с задумчиво-насмешливым выражением.

Наконец он изрек:

– А ты не боишься гнева небес? – Он с напускным благоговением показал глазами вверх. – Ты готова нарушить священное обещание, которое дала умирающему Ауз-Туглуну? А ведь он успел благословить нас… Ты хочешь стать отступницей? Боги не простят тебя…

– Дедушка простит меня! – с жаром воскликнула Альбизар. – Он попросит богов не гневаться на меня. Дедушка хотел, чтоб я была счастливой. Но я не буду счастливой, если выйду за тебя, Ину-Бех! Да и ты тоже не захочешь брать в жены женщину, которая, согласно нашим древним обычаям, не будет твоей рабой, а станет с тобой в браке на равных, как один воин с другим воином. Так что ты мне ответишь?

Ину-Бех размышлял. Конечно же, ему нужна была послушная, безответная жена. Когда-то, в давние времена, о которых рассказывали старики, бывали такие случаи, что женщины становились воинами. Но даже тогда это было большой редкостью. До сих пор из уст в уста передавалась древняя легенда о грозной воительнице Муль-Газор, покорявшей племена и властвовавшей над Степью. Но теперь такое нельзя было себе даже представить. Наверное, у древних воительниц были мощные, мужеподобные тела… Хрупкая Альбизар не сможет достичь вершин в военном искусстве. Это исключено. Ей не стать воином. Глупышка Альбизар! Дерзкая, наивная, своенравная. Что ж, попытайся стать воином. Ничего у тебя не выйдет! Зато потом, когда соединят нас священные узы супружества, приятно будет выбить из тебя остатки дури… Ты женщина – и место твое у очага. Ты не смеешь перечить своему господину, ты будешь послушная и тихая…

Ину-Бех машинально прикоснулся к рукояти плетки, которую всегда носил с собой. Этой плеткой он любил повоспитывать тех, кто казался ему недостаточно учтивым. Но это касалось преимущественно его наложниц, слуг и рабов. С воинами он обращался сурово, но без лишней жестокости. И, по сути, он был неплохим военачальником. Но непомерная гордыня и алчность, которые он был не в силах обуздать, заставляли его постоянно стремиться к еще большей власти. В сладких мечтах он воображал, как, став архуном, подомнет под себя остальные роды и кланы и станет верховным правителем.