Влюбленные безумны - Наталья Андреева

Она, совсем как ребенок, хотела получить новую красивую игрушку, которая была лишь у избранных. Хотя не до конца понимала, что же с этой игрушкой делать? Ей просто ее хотелось, и все.

Карета остановилась. Со стуком откинулась подножка. Александра никогда не была в Михайловском дворце, имела лишь счастье любоваться им издали. Теперь она, рука об руку с мужем, ступила на гранитную лестницу, украшенную двумя статуями львов. Она заметно волновалась, и чтобы как-то ее успокоить, Алексей Николаевич негромко сказал:

– Обрати внимание: эти львы – точные копии античных статуй, найденных при раскопках в Риме, в начале шестнадцатого века. Михайловский дворец, Сашенька, пожалуй, лучший образец архитектуры в нашей столице. Им можно любоваться бесконечно.

Александра была с ним полностью согласна. Здесь и в самом деле царила роскошь, не то, что в доме на Гагаринской, где она была вчера на вечере у Карамзиной. На первом этаже Михайловского дворца были покои великого князя Михаила Павловича, а также гостевые комнаты, квартиры придворных и комнаты запасные. Погребной этаж занимали дворцовые кухни и хозяйственные помещения. Во дворце был огромный штат прислуги, человек триста! Ведь хозяева вели бурную светскую жизнь и принимали у себя огромное количество гостей.

– Надеюсь, Сашенька, что ты увидишь когда-нибудь знаменитый Белый зал, – улыбнулся Алексей Николаевич. – Он находится в центре анфилады парадных комнат. Это просто шедевр архитектуры. И не просто увидишь, а будешь там блистать.

«Ах, какая роскошь! » – думала она, пытаясь запомнить мельчайшие подробности отделки внутренних покоев. Ведь ей вскоре тоже предстояла перестройка дома. Конечно, особняк на Фонтанке ни в какое сравнение не идет с этим огромным дворцом, но двери из покрытой лаком березы, с резьбой и позолотой, потолки лепной работы, с живописью, такие же карнизы, наборный паркет, – все это можно себе позволить.

Они с мужем поднялись на второй этаж. Парадная лестница делила его на две части. Западную сторону и север занимали залы для балов и приемов. Но сегодня, как сказал Алексей Николаевич, планировался тихий вечер в узком кругу, почти семейный. Великий князь уехал в Зимний, он, как и его брат, император Николай Павлович, был чрезвычайно увлечен военными парадами и всем, что было с ними связано. Кажется, вновь затевалось переодевание, или, на их языке, «переобмундирование». Хорошо если только одного полка! Братья с увлечением работали над эскизами новых мундиров для военных.

Великая княгиня же предпочитала общество людей более изящных, чем военные. Она покровительствовала художникам, литераторам и, втайне, реформаторам. Если строгий этикет не позволял ей принимать людей, которые ей были симпатичны, но во дворец не вхожи, она просила об этом своих статс-дам. Приходя к ним в гостиные, Елена Павловна сидела где-нибудь в укромном уголке и время от времени подзывала кого-нибудь для беседы. Женщина чрезвычайно образованная, европейского воспитания, она мечтала и страну, ставшую ей второй родиной, преобразовать на европейский манер. Великая княгиня осуждала крепостное право, считала его отмену неизбежной и всячески хотела это приблизить. Государь же не был к этому готов и к подобным проектам относился недоверчиво. Поэтому салон великой княгини считался оппозиционным, и собиралась вокруг Елены Павловны большей частью блестящая молодежь, за которой все признавали будущее России.

Сегодня в ее гостиной тоже собрались избранные. Кроме графа Ланина, получившего недавно назначение в строительный комитет, из важных чиновников были два дипломата, посол в одной из европейских стран, также на днях получивший назначение, и сенатор. Все – сторонники реформ. Александра немного робела, когда ее представляли великой княгине, но та была так проста в обращении, так мила, что вся неловкость вскоре прошла. Это была женщина средних лет, в которой с первого взгляда можно было угадать немку. Светлые волосы, голубые глаза, прямой нос и какой-то особый, свойственный лишь членам ее фамилии рот с чуть поджатой нижней губой. Красавицей ее назвать было трудно, но она и не стремилась блистать. У Елены Павловны было совсем другое предназначение, и она это знала.

Немного оглядевшись, Александра успокоилась. Здесь ее туалет вовсе не казался вызывающим. Насколько у Карамзиных все было просто, без претензий, настолько же в покоях Михайловского дворца ни одна деталь интерьера не ускользнула от внимания архитекторов и декораторов. Стены этой небольшой гостиной были обиты малиновым штофом, паркетный пол был из розового дерева, а мебель надежная, но в тоже время не лишенная изящества, в стиле буль, с искусной отделкой из черепашьего панциря. Александра уже отметила, что он при дворе в особой моде.

– Позвольте вам представить…

Она невольно вздрогнула. Какое знакомое лицо! Они уже, кажется, встречались!

– Моя жена, графиня Александра Васильевна Ланина, ваше высочество.

Так это и есть наследник! Он вовсе не так высок ростом, как его отец, и совсем еще молод. Александра отметила, что у цесаревича красивое лицо и приятная, добрая улыбка.

– Вы произвели фурор при дворе, графиня, – сказал он. – Все только и говорят, что о вас. Я видел вас мельком, когда вы выходили от матушки, но с той минуты страстно мечтал познакомиться с вами поближе.

Будущий император галантно поцеловал ей руку. Александра невольно смутилась.

– Матушка еще раздумывает о вашем назначении, – улыбнулся цесаревич. – Видимо, мне придется ее поторопить.

– Но я вовсе не спешу занять должность при дворе, – нашлась наконец она. – Довольно и того, что служит мой муж. Да так, что я его почти не вижу.

– И вы на это жалуетесь!

– Я привыкла к тихой семейной жизни, – Александра опустила глаза, стараясь на него не смотреть.

– Вы? ! Но весь ваш вид, графиня, говорит об обратном. Вы просто сияете красотой и нас тоже обязаны осчастливить. Ваш муж хочет, чтобы вы вели бурную светскую жизнь, и он прав. Хотите придворный чин? – вдруг развеселился цесаревич. – А хотите, вы будете статс-дамой моей жены? Да хоть с завтрашнего дня! Мари!

Александра увидела молодую женщину, почти девочку, болезненно худую, с бледным лицом, которая, как ей показалось, вовсе не разделяла восторгов своего супруга. Говорила она по-русски с сильным акцентом, очень плохо. Александре сразу показалось, что ее брак с наследником неудачен.

– Мари, это графиня Ланина.

– Та, о которой все говорят? – по-французски спросила цесаревна.

– Как ты видишь, слухи не преувеличены. Я думаю, Мари, ты непременно захочешь, чтобы графиня стала одной из твоих статс-дам. Не так ли? – также по-французски спросил Александр.