Мост - Нэнси Роммельманн

Когда я остановилась посреди моста возле еще одного мемориала, уже в виде букетиков, привязанных к фонарю, внизу проплывала моторная лодка. Затем она замедлила ход. Мужчина на лодке обернулся и взглянул на мост. И долго смотрел. Возможно, пытался представить, как далеко было детям лететь до воды. Затем он взглянул на меня, и за мгновение до того, как он повел лодку на юг, я чуть было не окликнула его, почувствовав, что наши тревожные мысли совпали.

4

22 мая 2009 года, Чуалатин, штат Орегон

Джейсон Смит собирался на барбекю сразу после того, как отправит детей к Аманде. Мать повезла сына и внуков из Юджина по пятой автомагистрали, однако они опаздывали. Джейсон позвонил Аманде и сообщил, что приедет в начале девятого. Та ответила, что собиралась провести с детьми как можно больше времени, а он опаздывает, будто нарочно. Этот разговор повторялся уже в течение нескольких месяцев. Аманда просила Джейсона снять ей квартиру в Юджине, чтобы она жила ближе к нему и детям. Джейсон, как обычно, отвечал: раз ей так нужна квартира, то пусть ищет работу и снимает ее сама.

– Я ищу, но не получается, – говорила ему Аманда.

Джейсон же полагал, что Аманда в принципе не прилагает к этому усилий. Ведь, если верить ее матери, она лишь хандрит, а потому не в состоянии искать работу. Джейсон сказал Аманде то же, что и всегда: приди уже в себя.

Аманду еще несколько месяцев назад предупредили о том, что она должна покинуть дом в Чуалатине до 31 мая, поскольку никто больше не собирается платить за аренду. С прошлой осени, пока Джейсон проходил курс реабилитации, Кристин Дункан покрывала большую часть расходов на Аманду и детей. Аманда просила у свекрови денег на точно такой же курс. Она где-то прочла, что лечиться необходимо обоим супругам, иначе вероятность того, что они впоследствии разведутся, повысится до 70 %. Аманда желала спасти свой брак. И она полагала, что Дункан точно так же заинтересована в их с Джейсоном примирении. Вот только Дункан полагала, что Аманде в минуту нужды должны помогать ее собственные родители. Вскоре проблемы Аманды перестанут быть проблемами Дункан. Джейсон уже оформил временное опекунство над своими детьми и связался с адвокатом; скоро их браку конец.

Тринити слышала, как папа говорит с мамой по телефону и просит ее найти работу. Когда они всей семьей жили в одном доме, она порой слышала, как родители кричат друг на друга в спальне. Папа не любил маму, потому что она курила. Утверждал, что оплачивает все счета сам, без помощи ее матери. Тринити порой казалось, что папа не любит и ее, Тринити. Сквозь слезы она спрашивала бабушку, мать своей матери, почему папа не любит ее так же сильно, как Элдона, с которым он постоянно возится. Однако на деле ее отец порой прямо говорил Элдону, что от того несет испражнениями. Тогда Элдон злился на него. Иногда он нарочно выбрасывал своих «трансформеров» в унитаз, из-за чего мама очень-очень сердилась и пыталась вытащить игрушки китайскими деревянными палочками.

Джейсон отключил телефон и сказал детям, что собирается на барбекю к его другу, Райану, но маме об этом говорить не надо. Поняли, дети? Ничего не говорите маме: ее не приглашали. Тринити внимательно слушала отца. Четырехлетний Элдон сидел возле нее, на заднем сиденье. Он был одет как обычный американский мальчик его возраста – в желтую футболку с мордой бульдога и шортики с изображением героев «Марвел».

5

В мае 2009 года Джеймс Гам вместе с двумя своими приемными детьми отправился гулять в портлендский парк. Его сыну было семь лет, дочери – шесть. Гам недавно развелся; в эти выходные была его очередь проводить время с детьми. Все трое прошлись по маршруту «Оттер Марч Луп», после чего Гам застрелил сына и дочь из девятимиллиметрового пистолета. Затем вставил пушку себе в рот и застрелился.

После происшествия на сайте газеты «Орегониан» появился следующий комментарий: «Мы занимаем второе место по уровню безработицы в стране. Социальные службы напряжены до предела, система вот-вот рухнет. И люди уже срываются в пропасть, потеряв почву под ногами. К сожалению, такие случаи происходят все чаще и чаще… Нас ждет затяжное, жаркое, гибельное лето».

В отличие от тех читателей, которые призывали повесить Аманду под мостом Селлвуд, или тех, кто полагал, что будет справедливым «как можно скорее сделать ей смертельную инъекцию», этот комментатор мыслил шире – он вопрошал, почему в Портленде в принципе совершаются убийства.

Летом 2009 года этот вопрос был как никогда своевременным. Пока экономика таких городов, как Лас-Вегас и Сан-Диего, катилась под откос, в Портленде, как казалось, все шло в гору. Журнал «Попьюлар Сайенс» признал его «самым зеленым городом». Его рестораны считались непревзойденными. Портленд называли «новым Бруклином», и, согласно журналу «Уолл Стрит», «большинство образованных одиноких людей в возрасте от 25 до 39 лет» считали его наиболее привлекательным городом в Штатах. Портленд тепло приветствовал идеализированные представления о себе, и в его велосипедных дорожках, виноградниках и прогрессивной политике читалась та добропорядочность, которой так не хватало многим городам-хулиганам.

Когда школьники выпустили в небо воздушные шары в память об убитых отцом одноклассниках, некая Хезер Снайвли, двадцати одного года от роду, переехавшая в Портленд всего три недели назад, отправилась к Корене Робертс. Робертс, которая рассказывала родственникам и друзьям о том, что беременна близнецами, откликнулась на объявление, которое Снайвли разместила на сайте «Крейглист» в надежде приобрести у кого-нибудь подержанную детскую одежду. Снайвли уже была на седьмом месяце беременности. Когда она пришла к Робертс, та взрезала ее утробу и вынула оттуда ребенка. В больнице его признали мертвым. Тело Снайвли нашли у Робертс в погребе. В день, когда газеты возвестили о произошедшем, рабочая-мигрантка по имени Арасели Веласкес-Эспейн родила ребенка в сливной бачок биотуалета. Когда ее призвали к ответственности, она заявила, что видела и пуповину, и плаценту и «знала, что мой ребенок там, внизу… но не захотела лезть руками в эту отвратительную синюю жидкость». Вскрытие показало, что ребенок был жив, когда упал в дезинфицирующее средство синего цвета.

И если общий уровень убийств в Портленде снизился, то детоубийство, тем не менее, стало болезненно модным. Местные газеты едва поспевали за преступлениями. Слишком много детей нуждалось во внимании, и рассматривать каждое происшествие должным образом было некогда. Прочитав о случае с новорожденым Веласкесом-Эспейном, я задумалась: пресса за пределами Портленда вообще хоть раз отвлеклась от обсуждения набора продуктов в тележках супермаркета, чтобы обратить внимание на детоубийства? Я спросила у внештатного корреспондента «Нью-Йорк Таймс», собирается ли их газета посвятить истории Аманды что-то еще, кроме заметки из 113 слов, смахивающей на телеграмму.