Я тебя никому никогда не отдам - Лина Градова

И интересно, что хочет предложить этот загадочный Отто, Мефистофель, искушающий святым – работой?

Алла вошла в холл ресторана. Мягкий свет, внимательный метрдотель:

– Мадам, позвольте, я провожу вас в зал, или желаете поужинать в кабинете?

– Спасибо, меня ждут.

Алла окинула взглядом зал. У стены искрился в лучах подсветки китайский фонтанчик.

Из-за столика за колонной, увитой похожим на настоящий плющом, поднялся Отто и приветливо помахал рукой.

Алла направилась к нему, увидела на столе шикарную голландскую розу и огорчилась: неужели полиграфическое производство лишь повод увидеться?

– Добрый вечер! Я очень ждал нашей встречи. Вы чудесно выглядите! Я очень рад! – частил Отто.

– Добрый вечер!

– Презентация была чудесной! Я плохо понял, о чем книга, но дамы все были в восторге.

– Это роман. О семейной жизни, измене и прощении. Если бы я своими глазами не видела, как Кирбатов сам правит рукопись, не поверила бы, что автор – мужчина. Настолько он проникся женскими мыслями, переживаниями. Язык яркий, образный…

– Газетчики тоже это заметили. И спрашивали, не знаком ли он с журналисткой Кирой Батовой, которая так таинственно пропала несколько лет назад.

– А он?

– Смутился и очень скоро уехал. Многие остались недовольны, что не успели получить автографы на книге.

– Ничего себе! А я не ошиблась в Кирбатове.

– А если будет скандал? Окажется, что исчезнувшая Кира Батова и есть он?

– Так это ж прекрасно. Любое внимание к издательству ведет к повышению продаж, а уж если такой эксклюзив, то срочно нужно заказывать дополнительный тираж кирбатовского романа.

– Я восхищен вами и вашим умением вести бизнес.

Из милой беседы Алла поняла, что прагматичный немец желает расширить свой бизнес и считает Россию перспективным местом для инвестиций. И то ли из своей западной уверенности в том, что по-хозяйски человек может относиться только к своему, то ли из мужских симпатий, но предложив ей пятьдесят один процент акций их нового совместного предприятия в собственность, Отто внес в ее мысли сумятицу, и чем дольше они говорили, тем интересней становилась для Аллы перспектива развития издательства. И то, что с ее стороны не потребуется вложений, а только продажа сорока девяти процентов акций за новейший немецкий печатный комплекс, сначала несколько напрягло. Разобравшись, Алла поняла, что предложение действительно выгодное, но юристам нужно просмотреть все очень серьезно. А то и заказать прогноз специалистам.

На чем, собственно, разговор и был закончен. Алла отказалась и от десерта, и от предложения Отто проводить ее, чем тот был искренне огорчен. Открывая дверцу такси, Отто поцеловал ей руку. Его рука была теплой и мягкой, а губы нежными и горячими.

«Что ж, он еще и приятен наощупь», – подумала Алла.

– До свидания, господин Шмидт. Ваше предложение очень интересно.

– Я рад. Мы увидимся завтра?

– Думаю, так скоро наша юридическая служба не подготовит заключение.

– Может быть, ужин и прогулка?

– Я мало бываю со своей дочерью, ей пять лет. Хотелось бы провести вечер вместе.

– Так может быть, вместе и погуляем? У меня днем дела, а вечером я не знаю, чем заняться. Умоляю, не оставляйте меня в одиночестве.

– Обещать на сто процентов не могу, ведь решать Дарье, но, думаю, она согласится.

– Замечательно. До завтра.

– Мамуля, ты долго… – встретила ее дочурка.

Прости, маленькая, сегодня и работы было много, и пришлось еще на деловой ужин ехать.

Но завтра обещаю – вернусь раньше, и мы пойдем вместе гулять. Кстати, сегодня я ужинала с настоящим немцем, он в командировке и вечерами ему грустно.

– Хочет к маме?

– Может быть, – улыбнулась Алла, – хотя он уже вполне взрослый.

– А что взрослые не хотят к маме?

– Конечно, хотят, – Алла вспомнила, что с осени не ходила на могилку мамы в Родино и мысленно пообещала себе в эти же выходные там побывать. – Но я к тому это говорю, что если ты захочешь, мы можем взять его с собой на прогулку. Ты с ним познакомишься и сможешь выучить несколько немецких слов. Ну как?

– Здорово!

– А здороваться по-немецки я тебя научу, я когда-то учила этот язык, но сейчас забыла, английский больше требуется.

Перед сном, по обыкновению прокручивая в мыслях прошедший день, насыщенный событиями и полный неожиданностей, Алла поняла, что самым сильным впечатлением было даже не предложение развития издательства от мало знакомого немца, и не Кирбатов, который, возможно, пропавшая Кира Батова, а все-таки этот несчастный дед, Николай Николаевич Щукин, «урожденный по собственному желанию». Как он там? Ну и дочка у него… Живет в одном доме… Хотя и сама-то она, Алла, хороша, отца не балует визитами. Но он и не такой беспомощный, как этот Щукин. И все равно стыдно, если к ее отцу будет ходить соцработник. Кстати, куда смотрят социальные службы? Вот кому такой работник нужен, так это Щукину. Завтра позвоню в собес. Но завтра дел было полно, про деда Алла не вспомнила, а после работы она взяла у няни дочку и позвонила Отто. Тот ничего против парка культуры и отдыха не имел, и через четверть часа в светлых джинсах и ветровке уже появился в аллее. Алла его сначала даже не узнала, потому что видела только в темных костюмах. Роза в руке и воздушный шарик с нарисованным смайликом.

– Леди, добрый вечер!

– Гутен таг! – старательно проговорила Дарья.

– О-о, шпрехен зи дойч?

– Найн, не шпрехен, – улыбнулась Алла, протягивая Отто руку, ей не хотелось признаваться, что много лет она безуспешно учила немецкий. –Но несколько слов по-немецки намерены запомнить уже сегодня, если вы нам поможете.

– Буду очень рад, – он галантно поцеловал руку Аллы и развернулся к девочке.

– Разрешите представиться. Отто.

– Дарья, – смело ответила та. – А как ваше отчество?

– Отчество?

– В Германии людей называют без отчества, – вмешалась Алла. – Ну, если по-русски, то Вильгельмович, но я так не люблю.

– И как же мне вас называть, дядя Отто?