Стальная волчица - Nasty Rey

Видимо я так привыкла к холоду дома, а потом на улице, что организм выработал иммунитет. Я сижу в футболке, единственная во всем лектории и не пытаюсь согреться.

–Сара Ви здесь? – спрашивает практикантка, с неохотой встаю – Очень хорошо – ее губы сужаются в насмешке – Кто написал «Джейн Эйр»? – спрашивает она, попутно облизываясь.

Мне не нравится ее нападение все больше и больше. Девушка явно наслаждается. Наверное, думает, что я из класса отстающих. Отчасти она права, не многие садятся на самом верху подальше от преподавателя. Кому в здравом уме придет такая мысль, исключения составляют прогульщики, да отпетые хулиганы. А я стою аккурат по серединке.

Я бы позабавила ее, да неохота. Мало того, что выделяюсь на общем фоне внешним видом, так еще она хочет выставить дурой. Что ж удачи тебе детка. Не на ту напала. Знай свое место. Имей мозги. Не суйся!

–Шарлота Бронте – без тени сомнения отвечаю, даже не взглянув на обложку.

Лекторий стихает. Я замечаю, как многие возможно впервые замечают не то что название книги, но и автора.

Имя автора выделено крупным шрифтом, почти тем же, что и название книги. Сама книга в потрёпанном переплете с пожелтевшими от времени страницами отставлена в сторону. У большинства она несколько недель пролежала, где придется, так и не раскрыв своей истории. От этого мне становится грустно.

–Как звали героев книги? – снова задает свой вопрос девушка с коварной ухмылкой.

–Мистер Рочестер – гордый, своенравный и суровый мужчина, богатый и знатный господин. Миссис Рид – тетя Джейн, отдавшая ее в приют для сирот. Элиза, Джон и Джорджиана – дети миссис Рид. Мисс Темпль – директриса Ловуда. Мистер Брокльхерст – один из попечителей Ловуда, жестокий и жадный человек. Элен Бернс – лучшая подруга Джейн в Ловудской школе. Адель Варанс – воспитанница мистера Рочестера. Миссис Фэйрфакс – экономка мистера Рочестера. Бланш Ингрэм – надменная красавица, главная претендентка на сердце и состояние героя. Берта Рочестер – сумасшедшая супруга господина. Грейс Пул – сиделка безумной Берты. Сент-Джон, Мэри и Диана – ближайшие родственники Джейн Эйр – без запинки отвечаю я. Девушка явно не ожидала такого. Как впрочем, все остальные.

–Название усадьбы?

–Торнфилд.

–Чем заболели в приюте?

–Холерой.

–Чем поразила мистера Рочестера Джейн?

–Рисунками – отвечаю с легкой едва заметной улыбкой, адресованной листу бумаги с фэшн-иллюстрацией.

–Как Джейн познакомилась с господином?

–Случайно. Она оказалась рядом в момент, когда конь сбросил мистера Рочестера. Тот повредил ногу. Она помогла ему доковылять до дома, после чего получила работу.

–Кем работала Джейн в Торнфилде первые месяцы?

–Гувернанткой.

Вопросы становятся все жестче, ответы стремительнее. Она почти срывается на крик, в то время как я умудряюсь рисовать, отвечая. Сразу заметно, как ее это бесит.

–Что побудила Джейн оставить вновь обретённых родных?

–Известие, что сумасшедшая жена Рочестера, устроила пожар, в котором погибла, а сам владелец живёт в другом имении.

–Главная причина! Это второстепенная. Я жду ответ – оповещает она, жестом приказывая, остановится. Не подчиняюсь. Рисование помогает не только отвлечься, но и думать.

Что она хочет услышать? Вопрос с подвохом, это настораживает. Настораживает не только это. Если задуматься Джейн мы должны проходить на следующей неделе, а сегодня Анжелика по плану. Меж ними огромная разница. В тоже время они похожи.

Однако она смотрит на меня так странно, как будто ей известно, то, чего не знаю я. Думай! Что было на прошлом занятии? Гордость и предубеждение. Что вы проходили перед этим? Долину кукол. А до этого? Царство. Что между ними общего? Хотела бы я знать…

–Кто поможет – теряя терпение, спрашивает синеволосая практикантка.

Тишина.

–Ну же, смелее.

Снова молчание.

–Есть здесь тот, кто хоть раз прочел это произведение?

Все взоры устремлены вверх, прямо на меня, стоящую возле парты с задумчивым выражением лица.

Я анализирую, аудитория ждет. Почти никто из присутствующих не читал, не только это, но и остальные шедевры литературы. Нас всего четверо: я, Бритни, Лукас и Эдвард. Если за Бри я могу поручиться, то за юношей не смею, лишь предполагаю. В конечном итоге наличие книги в руках на перемене, не говорит о ее чтение. Мало ли для каких целей она используется, тем более у волейболистов.

Я замечаю, как Бри на меня посматривает, она явно не готова отвечать. Видимо подруга улавливает тот же сигнал, что я сама. Какой ответ нужно дать, чтобы не сесть в лужу? В голове мелькают мамины лекции об искусстве, авторах, классике, но ничего близко похожего на ответ. А ведь была вынуждена выучить практически каждую книгу в домашней библиотеке тогда и сейчас!

Лукас дергается. Он явно не решается ответить, наверное, боится потерять авторитет в глазах ерзающей блондинки. Похоже, он и вправду увлекся Сероглазкой.

Эдвард, просто решает математику. Я вижу формулы, выведенные аккуратным подчерком. На литературе, он сидит прямо передо мной, эта уже традиция. Его пальцы со скоростью света перебирают клавиши калькулятора. Он где то в ином мире, явно не здесь.

Девушка вздыхает, но не отставляет попытку. Она продолжает наседать.

–Поставлю авто…

–Любовь – выпаливаю неуверенно так быстро, что лекторий не успевает раскачаться. Я и без пятерки автоматом за семестр выживу, но все- таки это не честный метод.

–Верно – говорит она сокрушенно.

С минуту мы сверлим друг друга взглядом, от чего в ребятах разжигается интерес. Они ждут продолжения перепалки, и дело не в литературе.

Внезапно я вспоминаю, где видела эту синюю девчонку. Она моя ровесница, я знаю это наверняка. Воспоминание приобретает четкое очертание.

***

Такой же ноябрь. Порывистый ветер бьет в лицо. В воздухе застоялый аромат жаркого лета. Ветер теплый. В противовес ему внезапный минус этак градусов двадцать пять настигает врасплох. Мой дом руины опаленных бревен. Вот уже месяц я болтаюсь по переулкам в слабой надежде, найти приют. Теперь я отчетливо понимаю бомжей. Мне хочется забыться. Хочется, чтоб все закончилось. Хочется, снова быть дома рядом с папой. Дома, где всегда тепло. Тепло не от батареек или камина, а от атмосферы.