Я встретил вас…

Страница 10

        Дымку персей молодых? ..

        Что мутится, что тоскует

        Влажный блеск очей твоих?

        Что, бледнея, замирает

        Пламя девственных ланит?

        Что так грудь твою спирает

        И уста твои палит? ..

        Сквозь ресницы шелковые

        Проступили две слезы…

        Иль то капли дождевые

        Зачинающей грозы? ..

Не позднее 1835

«Вечер мглистый и ненастный…»

        Вечер мглистый и ненастный…

        Чу, не жаворонка ль глас? ..

        Ты ли, утра гость прекрасный,

        В этот поздний, мертвый час? ..

        Гибкий, резвый, звучно-ясный,

        В этот мертвый, поздний час,

        Как безумья смех ужасный,

        Он всю душу мне потряс! ..

Не позднее 1835

Сон на море

        И море и буря качали наш челн;

        Я, сонный, был предан всей прихоти волн.

        Две беспредельности были во мне,

        И мной своевольно играли оне.

        Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,

        Окликалися ветры и пели валы.

        Я в хаосе звуков лежал оглушен,

        Но над хаосом звуков носился мой сон.

        Болезненно-яркий, волшебно-немой,

        Он веял легко над гремящею тьмой.

        В лучах огневицы развил он свой мир —

        Земля зеленела, светился эфир,

        Сады-лавиринфы, чертоги, столпы,

        И сонмы кипели безмолвной толпы.

        Я много узнал мне неведомых лиц,

        Зрел тварей волшебных, таинственных птиц,

        По высям творенья, как бог, я шагал,

        И мир подо мною недвижный сиял.

        Но все грезы насквозь, как волшебника вой,

        Мне слышался грохот пучины морской,

        И в тихую область видений и снов

        Врывалася пена ревущих валов.

Сентябрь(? ) 1833

Арфа скальда

        О арфа скальда! Долго ты спала

        В тени, в пыли забытого угла;

        Но лишь луны, очаровавшей мглу,

        Лазурный свет блеснул в твоем углу,

        Вдруг чудный звон затрепетал в струне

        Как бред души, встревоженной во сне.

        Какой он жизнью на тебя дохнул?

        Иль старину тебе он вспомянул —

        Как по ночам здесь сладострастных дев

        Давно минувший вторился напев,

        Иль в сих цветущих и поднесь садах

        Их легких ног скользил незримый шаг?

21 апреля 1834

«Я лютеран люблю богослуженье…»

        Я лютеран люблю богослуженье,

        Обряд их строгий, важный и простой —

        Сих голых стен, сей храмины пустой

        Понятно мне высокое ученье.

        Не видите ль? Собравшися в дорогу,

        В последний раз вам вера предстоит:

        Еще она не перешла порогу,

        Но дом ее уж пуст и гол стоит, —

        Еще она не перешла порогу,

        Еще за ней не затворилась дверь…

        Но час настал, пробил… Молитесь Богу,

        В последний раз вы молитесь теперь.

16 сентября 1834

«О чем ты воешь, ветр ночной? …»

        О чем ты воешь, ветр ночной?

        О чем так сетуешь безумно? ..

        Что значит странный голос твой,

        То глухо жалобный, то шумно?

        Понятным сердцу языком

        Твердишь о непонятной муке —

        И роешь и взрываешь в нем

        Порой неистовые звуки! ..

        О, страшных песен сих не пой

        Про древний хаос, про родимый!

        Как жадно мир души ночной

        Внимает повести любимой!

        Из смертной рвется он груди,

        Он с беспредельным жаждет слиться! ..

        О, бурь заснувших не буди —

        Под ними хаос шевелится! ..

Не позднее 1835

«Поток сгустился и тускнеет…»

        Поток сгустился и тускнеет,

        И прячется под твердым льдом,

        И гаснет цвет, и звук немеет

        В оцепененье ледяном, —

        Лишь жизнь бессмертную ключа

        Сковать всесильный хлад не может:

        Она все льется – и, журча,

        Молчанье мертвое тревожит.

        Так и в груди осиротелой,

        Убитой хладом бытия,

        Не льется юности веселой,

        Не блещет резвая струя, —

        Но подо льдистою корой

        Еще есть жизнь, еще есть ропот —

        И внятно слышится порой

        Ключа таинственного шепот.

Не позднее 1835

«И гроб опущен уж в могилу…»

        И гроб опущен уж в могилу,

        И все столпилося вокруг…

        Толкутся, дышат через силу,

        Спирает грудь тлетворный дух…

        И над могилою раскрытой,

        В возглавии, где гроб стоит,

        Ученый пастор, сановитый,

        Речь погребальную гласит…

        Вещает бренность человечью,

        Грехопаденье, кровь Христа…

        И умною, пристойной речью

        Толпа различно занята…

Читать похожие на «Я встретил вас…» книги

В книгу «Дядя Фёдор, пёс и кот. Сказочные повести» вошли пять историй из жизни простоквашинцев в деревне. Самая первая, главная повесть про то, как поселились в Простоквашино мальчик Фёдор, кот Матроскин и пёс Шарик. У кота и пса была до этого жизнь, «полная лишений и выгоняний», а дядя Фёдор сам ушёл от родителей, потому что не понимали они, как их сын любит животных, и не разрешали их заводить. И вот эта троица нашла себе дом и стала в нём жить. И была у них не жизнь, а сплошные приключения!

История человечества – это история войн. Не удивительно, что война – одна из самых любимых тем кинематографистов всех стран и времен. Тем более, не мог пройти мимо этой темы советский кинематограф. Ведь многие наши артисты и режиссеры, например, создатель легендарных «Офицеров» В. Роговой – ветераны Великой Отечественной. Прекрасно понимая, что такое настоящая война, они научились рассказывать об этом языком поэтическим, мудрым и чистым, говорить правду, не унижая нашей гордости и не убивая

«Смеяться, право, не грешно, над тем, что кажется смешно» – этот афоризм Николая Карамзина можно назвать одним из девизов советского кинематографа. Наши режиссеры, такие как Леонид Гайдай и Эльдар Рязанов, обладали великолепным чувством юмора, чаще всего, сочетавшееся с отменным вкусом и чувством стиля. Они дарили радость многим поколениям советских людей и давали путевку в жизнь нашим любимым актерам. Их добрые и веселые творения стали неотъемлемой частью нашей жизни. Книга известного

Когда первый советский луноход обнаружил на Луне загадочный артефакт, за обладание им вступили в тайное противоборство две мировые космические супердержавы – СССР и США. В то время как на Земле бушевала холодная война, в космосе разворачивались драматические битвы, о которых никто не знал. В них участвовали знаменитые космонавты и астронавты, в том числе и те, кого официально уже не было в живых…

Случайная встреча ВМС США с существами из параллельного мира имела весьма впечатляющие последствия в виде гибели новейшего авианосца «Рональд Рейган» и десятка кораблей поменьше. А в роли пришельцев из иной реальности выступали отнюдь не зеленые человечки, а вполне земное авианосное соединение, правда, под серпасто-молоткастым флагом давно не существующей в нашем мире державы – СССР. Пришельцы исчезли так же внезапно, как и появились, поставив перед учеными и спецслужбами России и США новую

Абсолютно во всех своих произведениях, даже малой формы, Достоевский ищет ответ на вопрос, которым задавался на протяжении всей своей жизни: где проходит граница между добром и злом – в сердце отдельного человека и всего общества? Хотя рассказы «Крокодил», «Скверный анекдот», «Мужик Марей» находятся как бы в тени «великого пятикнижия», но именно в них получила развитие эта важнейшая проблема творчества Достоевского. Особое место занимает одна из последних работ – удивительно трогательная

Книга воспоминаний выдающегося врача, ученого и писателя, долгожителя Федора Григорьевича Углова (1904 – 2008) о его зарубежных поездках и встречах с врачами разных стран в период 1950–1966 гг. Книга содержит ценные мысли о медицине, долголетии, о различии национальных систем здравоохранения. Представляет интерес для массового читателя и для всех, кто интересуется вопросами здоровья и активного долголетия.

Книга известного русского путешественника протоиерея Фёдора Конюхова «Мой путь к мысу Горн» основана на дневниковых записях, которые автор вёл на вёсельной лодке «АКРОС» во время перехода через Южный океан. В ней отображены события и переживания всех 154 дней уникального одиночного плавания – с 6 декабря 2018 года по 9 мая 2019 года. Пронизанные океанскими штормами и ветрами строки этой удивительной книги дают понять: чтобы совершить такой невероятный переход в одиночку, нужно быть готовым к

«Преступление и наказание» – роман об одном преступлении. Двойное убийство, совершенное бедным студентом из-за денег. Трудно найти фабулу проще, но интеллектуальное и душевное потрясение, которое производит роман, – неизгладимо. А вопрос, который главный герой поставил перед собой для решения: «Тварь ли я дрожащая или право имею?» – ужасает. Бездны падения исследует писатель для того, чтобы подняться на вершины духа.

«Идиот» – роман, в котором Достоевский впервые с подлинной страстью, ярко и полно воплотил образ положительного героя, каким его представлял. В князе Мышкине соединились черты образа Христа и одновременно ребенка, умиротворенность, граничащая с беспечностью, и невозможность пройти мимо беды ближнего. В «нормальном» обществе людей, одержимых корыстью и разрушительными страстями, князь Мышкин – идиот. В мире, где красота замутнена нечистыми помыслами людей, такой герой беспомощен, хотя и