Детакто - Дамир Майкенов

Андрей прилег на шконку, но одна из безвольных рук оказалась под ним. Он стал елозить, пытаясь туловищем подвинуть ее, но у него не получалось. Наган подошел и помог ему, поправив конечность.

– Спасибо, дружище, – тихо произнес Андрей.

– Проехали.

* * *

В эту холодную ночь – последнюю ночь Андрея в стенах ненавистной ему тюрьмы – на дороге перед железными воротами стояли машины скорой помощи и полиции. Их проблесковые маячки озаряли высокие заборы с колючей проволокой и сторожевую вышку.

Санитары упаковали мертвое тело Бродяги в черный мешок, затем погрузили его в машину.

Снайпер-надсмотрщик – тот самый Салага, потому что все еще продолжалось его дежурство, – с интересом наблюдал за действиями сотрудников полиции. Те что-то бурно обсуждали с санитарами у машины скорой помощи.

Затем один из полицейских с черной папкой в руках подошел к сторожевой вышке и крикнул надсмотрщику:

– Слышь, друг! У бедолаги руки обглоданы до костей. Это он сам себя погрыз, что ли?

– Так точно, – ответил Салага. – От потери крови потом умер.

– Жесть какая. А чего не помогли ему?

– Не имею права оставлять пост.

– Других бы позвал. Врача вашего, например.

– Все, что за территорией, никого не колышет.

– Это понятно. – Полицейский почесал затылок, затем махнул рукой. – Ладно, черт с ним. Напишем в протоколе, что на него волки напали.

– Да, их тут полно по ночам! – крикнул Салага. – Только следы от его укусов другие ведь.

– Придумаем что-нибудь, не впервой.

Полицейский отошел к коллегам.

Машина скорой помощи с выключенными проблесковыми маячками быстро умчалась за холм, разрезая ночь светом фар.

Следом уехали сотрудники полиции.

Так закончилась история Бродяги.

* * *

Наган накинул серую тюремную рубашку на плечи Андрея, а затем начал бережно всовывать его безвольные конечности в рукава. Помимо рубашки Андрей был в серых тюремных штанах с вдетым ремнем и зашнурованных ботинках.

– Хавать небось хочешь? – спросил Наган.

– Не-а.

Наган начал аккуратно застегивать пуговицы рубашки Андрея.

– А стоило бы хотеть. С процедуры не ел ведь.

– На воле объемся до отвала.

Наган достал из тумбочки яблоко и поднес его к лицу Андрея.

– Кусай.

– Да не хочу я.

– Кусай, говорю! Пока еще время есть. Когда в следующий раз пожрешь, еще неизвестно.

Андрей успел сделать один большой укус, прежде чем у двери камеры показался очередной надзиратель, которому повезло дежурить в тот день.

– Черт, время вышло, – разочарованно буркнул Наган. – Надо было раньше угостить.

Наган бросил надкушенное яблоко на свою тумбу и принялся торопливо застегивать оставшиеся пуговицы на рубашке Андрея.

– Лавров, – гаркнул надзиратель, – на выход готов?

– Стихами заговорил, Есенин, ёпта, – буркнул Наган.

Надзиратель не услышал его. Он отпер замок и открыл дверь камеры. Андрей, дожевывая кусок яблока, встал со шконки. Наган начал складывать письма и другие личные вещи Андрея в его рюкзак.

– Запомни мой адрес, – попросил Андрей.

– Наизусть уже знаю, – ответил Наган, закрывая рюкзак на молнию.

– Когда выйдешь, заезжай. Посидим. С женой познакомлю.

Наган сначала протянул рюкзак Андрею, но затем спохватился:

– Черт, забыл. Извини.

Он без предупреждения бросил рюкзак в надзирателя. Тот не ожидал этого, но успел увернуться.

Рюкзак отлетел к противоположной стене тюремного блока.

– Скотина, – процедил сквозь зубы надзиратель.

– Давай-давай, у тебя в обязанностях прописано это, – сказал ему Наган.

Сдерживая злость, надзиратель снова закрыл дверь камеры и направился за рюкзаком.

Наган по-дружески обнял Андрея, затем сунул ему в карман брюк немного денежных купюр.

– На проезд и первое время. Немного, конечно…

– Где ты достал?

– Тс-с! Ты на чем поедешь? Хотя неважно. Главное, не пешкодралом. На кассе попросишь кого-нибудь вынуть, отсчитать и оплатить. Надеюсь, остались в мире еще добрые люди.

– Спасибо, друг. Не скучай тут один.

– На твое место, я слышал, хотят перевести какого-то урода со второго блока. Будет храпеть, я ему кочан сверну.

– Не надо. Не продлевай себе срок. Через три месяца хочу тебя увидеть у себя в гостях. Понял меня?

– Постараюсь сдержаться.

К камере с рюкзаком в руках вновь подошел надзиратель. Он снова открыл дверь и рявкнул Андрею:

– Я тебя долго ждать буду? Время не резиновое.

– Это для кого как, – огрызнулся Наган.

Андрей вышел из камеры.

Надзиратель снова хлопнул дверью и запер замок.

– Увидимся, Наган, – сказал Андрей.

Надзиратель грубо толкнул его, и Андрей побрел к выходу. Наган подошел к прутьям решетки, посмотрел ему вслед и крикнул:

– И сюда больше не возвращайся, понял меня?

– Не вернусь, – донеслось в ответ.

* * *

Андрей понуро стоял перед столом начальника. На стуле рядом лежал его наполовину наполненный личными вещами рюкзак. Чуть в стороне задумчиво мялся тюремный врач, кивая своим мыслям. Начальник собрал со стола несколько документов и паспорт Андрея, затем протянул их надзирателю.

– Это твои документы о проведении детактоскомии, договор, характеристика и все остальное, – сказал начальник Андрею. – В паспорте стоит пометка, что ты частично отбыл наказание и подвергся процедуре. Полиция не должна к тебе придраться, все по закону, твои права соблюдены, все наши требования ты выполнил. Но на учет у полиции встанешь, когда доберешься домой, понял?

– Зачем это? – удивился Андрей.

– Так надо.

Надзиратель очень неаккуратно запихнул документы Андрея в его рюкзак.

– Еще хотел спросить, – сказал Андрей.

Начальник заинтересованно взглянул на него.

– Слушаю.

– Я в одной рубашке домой поеду?

– Почему в одной рубашке? – усмехнулся надзиратель. – Еще в штанах и ботинках.

Но никто не удостоил его шутку вниманием.

– Ты поступил к нам в августе прошлого года, помнишь? – сказал начальник. – И вся одежда твоя сразу была сожжена. Таковы правила. В чем, по-твоему, мы должны тебя сейчас выпустить?