Прозрачная река. Часть 3. Возвращение - Екатерина Бердичева

– Спите спокойно. – Произнес Лайс, коснувшись мрамора надгробия. – Обещаю, что о вашем сыне я позабочусь. Кстати, господин Керис, девочку так и не нашли?

– Нет. – Оперативник ладонью собрал с лица дождевые капли. – Может, что прояснится, когда услышим завещание? Не возражаете, если мы с полицейским следователем узнаем о последней воле господина Сайруса вместе с вами?

Чтобы узнать о распоряжениях усопшего, после похорон они прилетели в юридическую контору, ведущую дела дома Верус с давних времен.

– Соболезную Вашей потере. – Поклонился Рикусу, а затем Лайсину адвокат. – Присаживайтесь, господа. Итак… – Он вскрыл заклеенный сургучом конверт и развернул сложенную бумагу. – "Я, Сайрус дома Верус, в здравом уме, без давления каких-либо обстоятельств, диктую господину Ритоку, адвокату, нотариусу и другу, свои последние распоряжения. Все мое состояние, заключенное в объектах недвижимости…, золотых слитках, находящихся в Столичном банке, акциях компаний…, а также племенном конезаводе, завещаю моему единственному сыну, Рикусу дома Верус с тем условием, что он станет опекуном своей сводной сестры Катрины дома Сель, которая в момент чтения завещания находится у своей тети по материнской линии, госпожи Клос дома Сель. В случае его отказа все вышеперечисленное имущество должно отойти в казну Его Величества для распоряжения Королем по собственному усмотрению. Дочери моей жены, Катрине дома Сель, завещаю коллекцию картин, находящуюся в городском доме, стоимостью… и ежемесячное содержание в размере… по достижении ей совершеннолетия. До этого момента сохранность наследства должна обеспечиваться моим сыном Рикусом, либо Казначейством Его Величества. Моей жене Пайтос не оставляю ничего, полагаясь на внимание к ее нуждам моего сына Рикуса. С моих слов записано, мной прочитано и подтверждено подписью… Сайрус дома Верус". Вот и все, господа.

Адвокат семьи передал Рику бумагу.

– Скажите, а долги…

– Наследство долгами не обременено. – Поклонился мужчина.

– Значит, все же воровство… – Переглянулись оперативник и полицейский. – И… убийство с последующим суицидом.

– Мой отец не мог! – Твердо ответил Рик. – Он был болен и немощен. А вот те, кто приехал за девочкой… Семейство Сель…

– Мы ими сейчас же займемся.

Офицеры вышли, а Рик посмотрел на Лайсина.

– Думаю, ты должен вступить в наследство. – Сказал тот.

– Но эта девчонка… – Парень сморщил нос.

– Вспомни, как относились к тебе. И это было в родной семье. А что ждет малышку у чужих людей? Неужели хочешь, чтобы маленькая девочка выросла обиженной на весь мир, хотя в твоих руках была возможность сделать ее счастливой? Кстати, сколько ей лет?

– Четыре. – Ответил адвокат. – Милая и прилежная малышка. Ваша мама, господин Рик, много времени уделяла ее воспитанию.

– Лайс, время! Там ждут не наших семейных разборок, а оборудование и материалы.

– Господин адвокат, – Лайсин посмотрел на спокойного пожилого мужчину, – проведет регистрацию без тебя. Что будем делать с недвижимостью и лошадьми, подумаем после.

– Нет. – Покачал головой Рик. – Сначала хочу посмотреть на ребенка. Удавка на шее мне ни к чему.

– Сразу напишешь завещание на Итона. – Пожал плечами Лайс. – Ты его любишь. Он тебя – еще больше.

– Чтобы нести ответственность на равных, напишите завещания друг на друга. – Посоветовал господин Риток. – С условием выделения части имущества или получения обеспечения каждым из детей процентом дохода от основного капитала с момента совершеннолетия и опекунством до наступления оного.

– Неплохая мысль. – Прищурился Лайсин. – Как раз этим мы закрепим наши братские отношения.

– И все же… – Рик встал. – Сначала я хочу увидеть Катрину.

Господа Верус и Който уже собрались лететь домой, как на коммуникатор Рика пришло сообщение от господина Соена – полицейского офицера, отправившегося со своим отделом в гости к господам дома Сель.

– "Если можете, задержитесь на пару часов. – Прочитал Лайсу Рик. – Везем с собой девочку, картины и кое-какие личные вещи". Ну вот, брат… – Парень вздохнул. – Воры и убийцы установлены следствием. Как все это… мерзко! Когда слышишь о ком-то, попавшем в подобную историю в новостном канале, мимолетно ужасаешься и тут же забываешь. А тут…

Рик махнул рукой, отвернувшись от Лайса.

– А кому легко? – Крепкие руки прижали спину парня к груди, а щека старшего родственника коснулась виска. – Разве наш Хайсо не ужасался собственными деяниями? Разве легко Сэлу служить Королю, зная, что обожаемый брат является убийцей, к тому же, отравителем собственной семьи? А как себя чувствуют чары, запертые духами в нашем мире?

– Прости, Лайс! – Рик повернул голову и улыбнулся. – Снова мыслю, как избалованный ребенок.

– Избалованный нас ждет в усадьбе. – Хмыкнул мужчина. – Думаю, ночью он обязательно покажет няне, в каком именно углу дома зимуют раки. Как считаешь, она придет в восторг?

Парень рассмеялся.

– Разве мы не успеем туда к ночи?

– Проще заночевать тут. Сегодня нам предстоят переговоры со следствием, а завтра нужно найти человека, который бы проверил наличие средств, указанных в завещании твоим отцом. Больше всего меня волнуют кони и картины. Если усадьбу и дом у озера можно запереть, а прислугу – рассчитать до вступления в силу завещания, то лошадей надо кормить, а конюхам – платить зарплату.

– Что делать с картинами?

– Договориться со столичным музеем или тем же банковским хранилищем. Так что давай снимем в отеле номер и перекусим в каком-нибудь ресторане.

Господин Соен встретил господ Лайсина и Рикуса в своем офисе, находящемся в городском полицейском отделении.

– Что я могу сказать… – Потер он красные глаза. – Эти люди, Сели, действительно, обворовали ваш городской дом, господин Рикус. Мне очень жаль, но кое-какие вещи они успели продать. Однако картины, заявленные ими для продажи на ближайшем аукционе в провинции Мэйт, мы сняли с торгов и привезли сюда. Книги – тоже. Что касается ваз, ковров и старинной мебели, я осмелился сделать распоряжение от Вашего имени о перенесении срока торгов до окончания расследования. Вещи можете забрать или продать. Как Вам будет угодно.

– Спасибо, Соен! – Кивнул Рик. – Картины я посмотрю позже. Но кто убил моих родителей?

Полицейский офицер нагнул голову, взял со стола какой-то листок и протянул его парню.