Плантагенеты - Дэн Джонс

Отголоски военных неудач Иоанна исследуются в третьей части; ее название – «Эпоха сопротивления». Потеряв Нормандию, английские короли были вынуждены безвылазно сидеть в Англии, что вскоре привело к конфликту Иоанна с баронами, служителями Церкви и соседями по острову. «Эпоха Сопротивления» начинается в темные дни правления Иоанна, когда военные успехи в сражениях против Уэльса, Шотландии и Ирландии омрачала чрезвычайная жестокость никуда не годного короля. Сложным государственным аппаратом, оставленным ему отцом, Генрихом II, Иоанн распоряжался неумело и беззастенчиво злоупотреблял, спровоцировав один из крупнейших кризисов власти в английской истории. В 1215 году Англия погрязла в длительной гражданской войне, пытаясь разрешить вопрос, как обществу призвать к порядку короля-тирана. Ответить на него попытались – безуспешно – с помощью мирного договора, известного как Magna Carta, или Великая хартия вольностей. Magna Carta, хотя и не стала действующим законом, зафиксировала ряд важных принципов английского управления, а во времена сына Иоанна, Генриха III, и в начале правления его внука, Эдуарда I, превратилась в боевой клич оппонентов короля. На протяжении всего XIII века именно к Хартии апеллировали противники короны в моменты кризиса. Возглавлял силы сопротивления человек по имени Симон де Монфор, и войны Генриха III и Эдуарда I с де Монфором подвели черту под эпохой сопротивления.

Часть четвертая начинается в 1260 году, в конце долгого периода войн между представителями династии Плантагенетов и их баронами. Главным героем тех лет был Эдуард I, величественный и неумолимый король: говорили, что он был так свиреп, что однажды буквально напугал человека до смерти. Железной рукой Эдуард заставил англичан прекратить междоусобицы и обратить внимание на соседей: Шотландию и Уэльс. Яростным усилиям Эдуарда стать владыкой не одной только Англии, но и всей Британии посвящена часть под названием «Эпоха Артура». В этот период складывалась новая мифология английской монархии: популярность легенд о короле Артуре росла, активизировалась охота за историческими реликвиями. Эдуард претендовал на роль наследника Артура (легендарного короля Уэльса), стремившегося объединить Британские острова и положить начало новой великой эпохе королевского правления. Не считаясь со вспышками негодования со стороны баронов, которые использовали зарождающийся политический институт, известный как парламент, для формирования оппозиции, Эдуард практически достиг своей цели: последствия его действий до сих пор определяют отношения Англии с Шотландией и Уэльсом.

Эдуард I, без сомнения, один из великих, чуть ли не самый располагающий к себе король из всех Плантагенетов. А вот его сын, Эдуард II, был наихудшим во всех отношениях. В пятой части, «Эпоха насилия», речь пойдет о печальной истории короля, который вообще не понимал основных задач монархии, чье правление превратилось в отвратительный фарс: крах международной политики, полная изоляция политического сообщества и кровавая гражданская война. Злополучная связь Эдуарда с фаворитами Пирсом Гавестоном и Хью Диспенсером Младшим превратила в хаос политическую жизнь Англии. Масла в огонь подливало и упрямство кузена Эдуарда, Томаса, графа Ланкастерского, который вел бескомпромиссную войну с королем, пока тот в 1322 году его не казнил. Воинственность Ланкастера и несостоятельность Эдуарда привели к ослаблению и деградации монархии, которая в итоге подверглась атаке со стороны подданных короля; страницы английской истории с 1307-го по 1330-е годы запятнаны кровью. Цель пятой части – объяснить, как это случилось и как «Эпохе насилия» был положен конец.

Величайшим из всех Плантагенетов был Эдуард III. Он унаследовал трон еще подростком – король-марионетка при своей матери и ее любовнике Роджере Мортимере, сыгравшем ключевую роль в свержении Эдуарда II. Вскоре юный король избавился от их влияния, и часть шестая, «Эпоха славы», посвящена описанию трех десятилетий его триумфального правления. В эти годы Плантагенеты развернулись во всю силу. В начале Столетней войны, под умелым командованием Эдуарда, его сына Черного принца и кузена Генри Гросмонта Англия разбила в пух и прах Францию, Шотландию (и других противников, в том числе Кастилию). В победах на материке при Хэлидон-Хилле (1333), Креси (1346), Кале (1347), Пуатье (1356) и Нахере (1367) ковалась английская военная машина, самая страшная в Европе, своей мощью обязанная смертоносному длинному луку. Морские успехи при Слёйсе (1340) и Уинчелси (1350) помогли Плантагенетам обрести уверенность на зыбкой арене морских сражений. Восстанавливая военную мощь английской короны, Эдуард и его сыновья целенаправленно поощряли мифологию, которая связывала воедино легенды об Артуре, новоявленный культ святого Георгия и возрождение кодекса рыцарской чести с помощью ордена Подвязки. Они создали культуру, которая спаяла английскую аристократию общей целью – стремлением к победам. К 1360 году монархия Плантагенетов достигла расцвета. Политическая гармония внутри страны подкреплялась международным доминированием Англии. Впереди сияла новая эра величия.

Затем, так же внезапно, как появилось, английское превосходство развеялось, словно дым. Седьмая часть показывает, как быстро может повернуться колесо фортуны – излюбленная средневековая метафора превратностей судьбы. После 1360 года правление Эдуарда клонилось к закату, а в 1377 году, когда на престол взошел его внук, Ричард II, на горизонте замаячил системный кризис. В наследство Ричарду досталось множество весьма серьезных проблем. Эпидемия Черной смерти, волна за волной опустошавшей Европу с середины XIV века, перевернула английский экономический порядок с ног на голову. Сыновья старого короля не могли договориться между собой по вопросам внешней политики, и Франция, воспрянувшая при Карле V и Карле VI, начала выдавливать Англию к Ла-Маншу. Ричарду выпали плохие карты, а разыграл он их и вовсе дьявольски скверно. Королевский двор обзавелся внешними атрибутами роскоши; взялись за работу первые из великих писателей Средневековья: Джеффри Чосер, Джон Гауэр и Уильям Ленгленд. Но Ричард был подозрителен, жаден, жесток и злопамятен и оттолкнул от себя многих важных персон своего королевства. К 1399 году их терпение лопнуло, и Ричард был низложен своим кузеном Генрихом Болингброком.

Здесь книга заканчивается. Теоретически повествование можно было бы и продолжить. Прямые потомки Эдуарда III правили Англией до 1485 года, когда Ричард III уступил корону Генриху Тюдору в битве при Босворте. Интересно, что имя Плантагенет впервые вошло в употребление во время войны Алой и Белой розы: в 1460 году в парламентских свитках появилась запись о том, что «Ричард Плантагенет, обычно именуемый герцогом Йоркским», заявляет права на английский престол. Позже Эдуард IV и Ричард III присваивали эту фамилию некоторым из своих внебрачных детей – намек на то, что в их жилах течет королевская кровь, связывающая их с древним семейством легендарных королей, и корни их (пусть и неофициального) генеалогического древа уходят непредставимо далеко в глубь веков.

Я ограничил эпоху английских Плантагенетов 1254–1400 годами по трем причинам.

Во-первых, это единственный период в истории английского Средневековья, когда корона переходила от предыдущего поколения к следующему без каких-либо серьезных споров о престолонаследии или династических войн. Если не считать Артура Бретонского и французского принца Людовика, которые самонадеянно, но безрезультатно заявляли о своих претензиях на трон в начале и в конце бурного правления короля Иоанна, в эру Плантагенетов не было других претендентов на английскую корону – чего нельзя сказать о нормандском периоде, закончившемся с правлением короля Стефана, или о веках, последовавших за свержением Ричарда II, когда династия Плантагенетов распалась на две младших ветви – Ланкастеров и Йорков.