Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Тамара Вепрецкая

Он отметил, что «хендэ солярис» почему-то назывался «доджем аттитьюд». «Понятное дело – столичная штучка! » – оценил он, рассмотрев, что номера машины относились к Сьюдад де Мехико. «Додж» притормозил на пункте оплаты и скрылся из виду.

Очень скоро огорчение растворилось. Беловежский вздохнул полной грудью, радостно прищурился на палящее солнце. Начинались волшебные две недели, отпуск, путешествие по зоне майя, знакомство с той Мексикой, ради которой он ввязался в эту экспедицию. Открывалась новая страничка его мексиканских похождений. И он был совершенно счастлив.

Состояние счастья оказалось заразительным. И вот уже с трассы прямо к нему съезжала серая неказистая машинка.

Глава одиннадцатая

Мехико – Оахака

Марина встала очень рано. Сегодня она отправлялась в дальнюю дорогу. Сегодня начиналась ее самостоятельная поездка по стране, ее работа. Еще в Москве она тщательно продумала маршрут, расписала все по дням, рассчитала и километры, и бензин, и плату за дорогу, распечатала подробные отрезки маршрута и обзавелась дорожным атласом Мексики.

Вчера, общаясь по Скайпу со своим начальником, она решительно заявила, что начнет с Монте-Альбана. И только после встречи с этим первым мезоамериканским городом она готова к посещению любых других мест. Гуров рассмеялся в ответ на это страстное заявление. Оно не стало для него новостью: маршрут был утвержден им еще в Москве. Томина поведала ему о встрече с Леонардо Гарсией и поинтересовалась, не слышал ли он о печальной судьбе коллекционера Ветрова. Очень зацепило ее это страшное убийство! Но Максим Анатольевич как-то легкомысленно отмахнулся от ее страхов.

На сон грядущий Марина полистала новые заметки и альбомы Беловежского и развлеклась забавной историей про трехсотлетний конфликт. Она даже подумала, что вот был бы интересный материал для публикации. Последний альбом был посвящен какому-то мосту и музею.

Мысль заявиться в гости к этому неведомому Беловежскому неоднократно приходила ей в голову. Какой бы полезной могла оказаться беседа с ним. Но она так и не отважилась написать ему во «ВКонтакте», дескать, я такая-то такая-то, училась, как и ты, на истфаке… А приехать прямо в Коиштлауаку тоже казалось неразумным. Во-первых, как разыскать эту базу археологов? А во-вторых, даже если ее найти, опять же… «бояре, а мы к вам пришли… здрассьте вам, я такая-то такая-то…» И она отогнала прочь эти мысли, которые и веселили ее, и в то же время вгоняли в краску.

Из паутины столичных улиц Марина выбралась каким-то чудом. И бодро направилась навстречу приключениям по трассе Мехико – Пуэбла – Оахака. С первых же мгновений эта добротная дорога, проложенная по возвышенной местности, поразила ее своей красотой. Совершив через некоторое время первый привал на заправке Pemex, Марина позавтракала, созерцая «спящую леди» – старую знакомую Истаксиуатль. Та мирно почивала в легкой дымке, укрытая невесомой прозрачной пеленой. А вскоре ее поприветствовал и красавец Попокатепетль, чуть поодаль, ненавязчиво, но величественно оберегая ее путь.

Девушка скоро совсем освоилась с симпатичным небольшим белым автомобилем, «солярисом», почему-то именовавшимся здесь «додж аттитьюд». Ехалось легко и весело. Это была «квота» – платная дорога. Она уже научилась оплачивать отрезки своего маршрута на специальных КПП касета де кобро. Качество дороги вполне оправдывало эту систему. Часто встречавшиеся заправки предоставляли путешественникам возможность отдохнуть и перекусить. Особое восхищение вызвали стилизованные колодцы с водой, попадавшиеся примерно через каждые 1015 км, с прилегающей маленькой парковочкой и надписью: «Вода. Телефон». Рядом, на столбе, очевидно, в случае необходимости можно было изыскать это средство связи.

Удивляла водительская этика. Никто не подрезал, не сгонял с дороги. Автобусы и грузовики нарочито уходили вправо, уступая левый ряд легковушкам. Наверно, согретые солнцем люди проще и добродушней. Радушие, с которым теплая, гостеприимная Мексика открывала Марине двери, казалось, обещало полную безопасность и безмятежность. И не укладывалась в голове загадочная гибель некоего Игоря Ветрова. Стараясь не спугнуть ощущение счастья, Марина все же решила быть начеку. Встряхнулась, умерила свои восторги, попробовала быть внимательней, стать немного сторонним наблюдателем и не выпускать действительность из-под контроля.

Вторая половина пути потащила дорогу в горы. Шоссе, прорубленное в горах, оставалось с великолепным покрытием. И тянулось, и тянулось ввысь так, что закладывало уши. Горы надвинулись на эту бесконечную асфальтовую ленту, то наступали, выглядывая из-за склонов собратьев, словно проявляли любопытство к бегущим по трассе маленьким машинкам, а то вдруг теряли всякий интерес к путешественникам и равнодушно отодвигались, образуя головокружительные провалы в соревновании с небом за грандиозность пространства.

Томина не уставала восторженно вскрикивать, отдавая дань этим неповторимым горным пейзажам. Пару раз она останавливалась на смотровых площадках, чтобы вдохнуть полной грудью горный воздух и поглазеть вокруг без опасения сигануть вместе с автомобилем в пропасть с открытым от восхищения ртом.

Удивительно, что даже там, где, огибая горный массив, трасса сузилась до двух полос, по одной в каждую сторону, разрешенная скорость составила 90 км в час, о чем поведали дорожные знаки. Обочина здесь была обрамлена так называемой стиральной доской – ребристой полосой. Попав на нее случайно колесом, машина начинала мелко трястись, и водитель понимал, что вот уже и край дороги.

Томина и ее «хендэ солярис», маскирующийся под «додж аттитьюд», с коробкой-автоматом, не дотягивали до разрешенной скорости. Марина – с непривычки гонять по горным трассам. Машина – из капризов тащиться в гору на автомате. И все же радость бытия неуклонно вела обеих вперед, приближая к конечной цели путешествия.

Наконец она въехала в Оахаку. Большой город с оживленным уличным движением набросился на нее внезапно, не дав опомниться. Низкорослый, но густо застроенный, живой и энергичный, он заставил ее кивать бесчисленным светофорам и пешеходным переходам, с двух сторон обозначенным здесь «лежачими полицейскими». Она с трудом припарковалась, чтобы перевести дух и проложить маршрут по карте, предусмотрительно приобретенной в Мехико. Город казался правильно разбитым на кварталы. Маршрут до молодежного хостела, где она собиралась остановиться по совету мексиканского археолога, выстраивался совсем простой, практически по прямой.

Марина тронулась в путь, рассчитывая уже скоро оказаться на месте. Однако многие улицы в центре города были односторонними. И хотя их чередование в одну и другую сторону соблюдалось достаточно строго, Томина никак не попадала на нужный отрезок искомой улицы. Ей снова и снова приходилось зигзагообразно передвигаться по окрестным улочкам, когда хостел, будто сжалившись над ней, сам выпрыгнул ей навстречу и даже припас местечко для парковки перед самым входом.

Сладко потянувшись после длительной дороги, она решительно вошла в прохладный вестибюль на разведку. Девушка на ресепшене широко улыбнулась, приветствуя потенциального постояльца. Марине повезло: нашелся двухместный номер, который из-за отсутствия большого наплыва клиентов она легко получила в свое безраздельное пользование. Когда она стала выяснять судьбу автомобиля, в вестибюль буквально ввалился какой-то молодой человек и отвлек администратора.