Как продать слоника? - Елена Жукова

Но Ленка зависла в ностальгическом трёпе с Рубиком Оганесяном. И оттащить ее от поклонника было практически невозможно. Я бросила тоскливый взгляд на часы. Без двадцати восемь. Интересно, до каких Ленка планирует оставаться на этом сборище? Ну, еще час тухлая Рита может протянуть… А дальше…

Короче, вскоре девчонки начали носить на кухню грязные тарелки. И миски с остатками недоеденных салатов.

– А ты что здесь одна? – спросила Светка. – Там Лина Ефимчик собирается показать архив наших школьных фоток. Помнишь, она все время бегала с фотиком и снимала скрытой камерой. У нее много чего интересного накопилось. Пойдем?

– Да-да, я сейчас приду, – снова соврала я. Чтобы Светка побыстрее отвязалась.

На самом деле, никуда идти я не собиралась. Блин, зачем еще расстраиваться? На фотках будет тоненькая «девочка с глазками» – Рита Милютина. И кто-нибудь особо тактичный не удержится и прокомментирует разницу. «Было и стало». Да. Нет, не хочу этого видеть! Не хочу ничего слышать! Оставьте меня в покое!

Глава 4. Те же 87, 5 кг + 300 г «оливье»

Наиболее вкусным и приятным способом очищения организма перед похудением является использование сухофруктов. Чернослив, курагу и изюм в равных пропорциях (по 100 г) тщательно моют под проточной водой и измельчают в блендере. В полученную кашицу добавляют 50 г листьев сены (их можно купить в любой аптеке), мед или оливковое масло. Принимают перед сном или утром натощак по 1-2 ст. ложке. По желанию можно запить небольшим количеством чистой воды. Длительность курса – 3 дня.

Короче, я устроилась за столом. Куда поставили миски с недоеденными салатами. На стене тикали ходики со стрелками в виде вилки и ножа. За дверью продолжали жужжать голоса. Но слов было не разобрать. Салаты пахли скисающим в тепле майонезом.

От нечего делать я сполоснула под краном грязную вилку. Да. И принялась заедать стресс. Прямо из большой салатницы с «оливье». И свет выключила. Чтобы никто сюда, на кухню, не рвался. И чтобы жрать было не так стыдно! Да. Нет, все-таки они переборщили с зеленым горошком! Его вкус забивал все остальные ингредиенты. И майонез был слишком кислым, прямо-таки уксусным. Вот у меня майонез получается очень даже нежным. Я его сама делаю. Короче, этот салат не шел ни в какое сравнение с моим фирменным «оливье». Да.

Блин, я же знала, что не стоило идти на эту жуткое сборище! Зачем я поддалась Ленке? Она там получает удовольствие, флиртует со своим носатым Рубиком. А я из-за нее потратила кучу денег. Лишилась семидесяти пяти шоколадок. Получила массу отрицательных эмоций. И теперь вот сижу здесь и жду, когда она соизволит обо мне вспомнить. Подруга называется… Да.

В общем, пока я пережевывала свои горькие мысли вприкуску с кислым «оливье», кухонная дверь скрипнула и открылась. В дверях обозначился мужской силуэт. Кого это принесло? Через секунду щелкнул выключатель. Меня окатило потоком беспощадного света. Я зажмурилась и быстро отбросила от себя вилку. Поздно! Меня застукали на месте преступления. За убийством жратвы. Да. С полным ртом «оливье» я машинально прошамкала непонятно кому: «Привет! ».

Ответное «привет» прозвучало как отклик на пароль. Я открыла глаза. Передо мной стоял успешный Вовка Куликов. Собственной персоной. На его лице промелькнуло короткое усилие узнать меня. Напрасное… Да. И он тут же включил обаяшку!

– Ты кто? Чья-нибудь жена или подружка? А чего сидишь одна на кухне? Да еще в темноте… Там – он махнул рукой на дверь в комнату – сейчас школьные фотки показывают. Не хочешь посмотреть?

Эти вполне невинные слова Ушана прозвучали оскорблением. Блин, он не узнал меня! Неужели я настолько изменилась? Вовка, натурально, и сам поменялся. Я его тоже не сразу узнала. Да. Но он прямо-таки откровенно похорошел. А я…

– Вовка, ты что, меня совсем не узнаешь?

Куликов удивленно уставился на меня.

– Ну-ка…

Он подошел поближе. Нахально так взял меня за подбородок, развернул лицо к свету. И стал разглядывать. То в фас, то в профиль.

– Что-то, что-то знакомое… Боже ж ты мой же ж! Милютина? Ты что ли?

– Я. Только я теперь не Милютина, а Толстых.

– Да уж, не Худых, – схамил Ушан. И смерил взглядом мое явно избыточное тело. – Выглядишь… монументально.

Я тотчас вспыхнула. Еще не хватало, чтобы какой-то наглый ушастик удобрял своим навозом мои комплексы!

– Не хами! А то… А то уши надеру.

– Уши? Ах да, уши… Мои баснословные уши. Ну, если хочешь, на, Милютина-Толстых, дери!

Вовка извлек из прически объемное розовое ухо – оно, кстати, ничуть не уменьшилось со школьных времен – и покорно подставил мне. Как конфеткой угостил. Короче, от его покладистости злость моя моментально испарилась. Но, сама не знаю почему, я протянула руку, взялась за его ухо. За теплый хрящ. Ухо, было таким мягким. И в то же время упругим. И покрыто тонким ворсом кожного пуха. Как спелый абрикос. Я слегка помяла его в пальцах.

– Здорово ты научился их прятать. В школе, помнится, они доставляли тебе массу проблем.

– Да уж, было дело… Так я прощен? – Вовка сверкнул обаятельнейшей улыбкой. Интересно, когда он успел ее освоить? И ведь действует же!

– Почти.

– Что-то я тебя там, в комнате, не заметил. Ты что, все время здесь сидела?

– Нет. Я тебя видела. В смысле, видела, как ты пришел. Просто тебе стали по новой рапортовать о достижениях. А я все это уже выслушала. Так что предпочла свалить сюда, на кухню.

Куликов хмыкнул:

– Ну, а у тебя какие достижения? Ты как, где, с кем? Небось, замужем, куча киндеров?

Блин, опять, опять эти жуткие, раздражающие вопросы! Ну почему они все не могут оставить меня в покое? И ничего не спрашивать?

– Повторяю специально для тебя, «на бис», – со злостью буркнула я. – Разведена, одна, без детей, в страховой, разбираюсь с претензиями идиотов-клиентов.

– Ясно! Точнее, совсем не ясно. Звучит как-то хреноватенько.

– Так оно и есть.

– А ведь я был в тебя влюблен, Милютина. В десятом классе. Мечтал о твоих прекрасных глазищах. Целых два месяца! Пока ты не выступила на классном собрании и не обозвала меня «балластом». Тут уж, сорри, вся любовь закончилась.