Сказочник - Сергей Ежов

– Кто кого обманул?

Именно так и называют сей монумент. Изображает он двух мужиков в шахтерской спецовке, держащих глыбу угля. Фокус в том, что если один из работяг держит глыбу обеими руками, аж коленки подогнулись от напряжения, то второй только слегка оперся о глыбу одной рукой, делая при этом озабоченно-напряженную физиономию. Если ты, читатель, впервые видишь этот памятник, тебя спросят:

– Хочешь подзаработать?

– Хочу – ответишь ты. Тут тебе посоветуют:

– Вот этот мужик в отпуск собрался, постой вместо него!

За спиной мужественных глыбодержателей располагается Центральный парк культуры и отдыха. Лучшее место в парке, конечно же, пруд. А пруд великолепен. С прозрачной, прохладной водой, с пляжами, островами и лодочной станцией.

Когда устанешь ты на работе, замучит тебя скука – приходи туда. Ляжешь на пляже, зароешься в песок – и жди.

Непременно что-нибудь случится.

Дрюня с Фесором расположились на своем любимом месте, неподалеку от лодочной станции. Отсюда открывается великолепный вид, народу немного, потому что далеко от центральных дорожек с продавцами шариков, мороженого, пива и прочих леденцов. А главное достоинство места было в том, что отсюда было видно, как отдыхающие, взяв лодку, нагрузив ее женами, пивом, детьми и мороженым, обливаясь потом, хитрыми галсами пытались выйти на простор. Дети, при этом, визжали и пытались опрокинуть лодку, отцы рычали на детей, а жены и тещи (никогда, друг мой, читатель, никогда не бери с собой в лодку тещу), критиковали флотоводческие достоинства отцов семейств. В общем, создавалась восхитительная катавасия из солнца, песка, воды и недоразумений.

В трех шагах, расстелив на песке покрывало, загорала девушка. Фесор толкнул в бок Дрюню, и, указывая глазами на нее, прошептал:

– Одна. И умная.

– С чего ты взял?

– Рабиндраната Тагора читает – Фесор всерьез полагал, что надо быть умным человеком, чтобы читать серьезных писателей.

– Откуда знаешь?

– Слепой! Сам гляди.

И правда, на песке лежала закрытая книжка под названием: 'Рабиндранат Тагор. Избранные стихотворения'. Дрюня внимательно присмотрелся к девушке и возмущенно зашептал:

– Сам слепой! Не видишь, какая она страшненькая?

Фесор присмотрелся. 'Да – подумал он – и, правда, страшна как атомная война'. Но вслух зашипел:

– Валенок провинциальный! Все тебе фигуристых подавай. А ты знаешь, что в Москве и в Питере как раз такие дохлятины в моде?

Дрюня с большим сомнением посмотрел на Фесора, а тот с убежденностью в голосе шипел:

– Сейчас во всем мире такие хилые котируются. Все артистки такие!

– А Мэрилин Монро?

– Да она, если хочешь знать, померла лет сто назад! А сейчас все худые. Не веришь – модные журналы посмотри.

Ответа он слушать не стал, а подошел к девушке и сказал:

– Здравствуйте. Мы тут с другом поспорили: он утверждает, что знает стихи Тагора, а я говорю что нет. Вы не разрешите наш спор?

– Если смогу, конечно. – улыбнулась девушка.

Подошел Дрюня и церемонно представился

– Таня – представилась девушка, и снова улыбнулась. Дрюня понял, что за такую улыбку, можно простить даже кривые ноги. (Тем более что ноги вовсе не кривые, а что до веса, так ведь человека и подкормить можно…)

– Так чем я вам могу помочь?

– Вот сейчас Дрюньчик прочтет стихотворение, а мы проверим, все ли верно. Хорошо?

– Хорошо.

– Ну начинай, Дрюня.

Дрюня картинно встал, взлохматил волосы и начал:

Ах, бессмысленно гадать-предрекать

И, тем самым, спорить с мудрой природою

Что есть наша жизнь? Да просто река

Речка с темными-претемными водами

По столицам протечет, по глуши

Покорись, и слейся с тинными струями

Пусть прошепчут 'спи – усни' камыши

Пусть рассвет разбудит рос поцелуями

Жизнь – река. К лицу ли ей уставать?

Машут волны белопенными гривами

Среди волн – бродячие острова

Кто на них, вот те и будут счастливыми

Коль не Бог, то, значит, черт все же есть

Шанс один из миллиона – не десять к двум

Знак был явлен мне. Я знал, что ты здесь

И меня прибило к этому острову.

– Красиво – сказала Таня, чуть помолчав, – только при чем здесь Тагор?

– Ах, да он еще и не джентльмен! – возмущенно подал голос Фесор, подмигивая Дрюне – он свои вирши за чужие выдает!

– Хитрецы – засмеялась Таня – у вас такой метод с девушками знакомиться?

– Нет – выпучив честные глаза, заоправдывался Дрюня – Вы первая. Раскаиваемся, требуем возмездия, уничтожены презрением. Глоточек оранжаду? У нас еще птифуры есть.

– Что такое оранжад? – недоверчиво спросила Таня.

– Айн момент, мадмуазель – Фесор во мгновение ока перетащил поближе к Тане свои вещи и вынул из сумки бутылку апельсиновой газировки – Рекомендую. Между прочим, холодненький!

– А почему оранжад?

– Понимаете, Таня, оранж – апельсин. Напиток из апельсина, стало быть, оранжад. Лимонад – оранжад. Также рекомендую птифуры, – он вынул из сумки коробку – мелкие пирожные, и украшенное штучное печенье называют птифурами.

– Может, мороженого? – спросил Дрюня и достал из своей сумки пенопластовую коробку.

– Ой, какие вы хозяйственные! – восхитилась Таня.

– Могём – ответили ей.

– А, все-таки, ребята, я не верю, что вы не знаете стихов Тагора.

– Конечно, знаем, – захохотал Фесор – только, Танечка, Вы бы не стали с нами разговаривать, если бы мы просто так подошли, и стали навязываться.

– Не стала бы… Ой, правда – спохватилась она – я же не просила вас ко мне перебираться!

Ребята вскочили.

– Так я и знал – с пафосом заговорил Дрюня – не успеешь подойти к красивой девушке, как она тебя отгоняет. Увы мне, увы!

– Вот она, девичья черствость, Дрюнечка. Так ей, так. Только поза недостаточно гордая. Грудь надо сильнее вперед, живот подбери, чего выпятил, плечи назад… Так. Да прекрати улыбаться! Личико-то скорбное сделай.

– Нет, Фесор, нет. Не тронуть нам этого сердца.

Дрюня стал принимать требуемую позу, но не удержался и шлепнулся на песок. Таня хохотала до слез. Наконец она объявила, что разрешает остаться. Ребята тут же улеглись рядышком, и разговор продолжился. О чем? Ну о чем беседуют на пляже молодые, неглупые, веселые люди? О многом и ни о чем – слова как блестящие шары перебрасываются друг другу, а что за кажущейся легкостью словесной игры… не скажу… всегда по разному.