Баронские будни - Серг Усов

Магического резерва Валмина, который вместе с Олегом стоял посередине сразу за третьей шеренгой, хватало, чтобы накрыть Сферой весь строй.

Услышав крик Торма, Валмин свёл вместе руки, и по направлению ворот ударило заклинание Воздушный Поток.

Но, кроме поднятой перед воротами пыли, никакого другого эффекта не последовало.

Со стен замка послышались весёлые насмешки, оскорбления и нецензурная брань.

Олег впервые получил личный опыт поглощения своей магии Сферой, ведь, естественно, что и в этот раз удар наносился им. Валмин лишь изображал, что это его работа, в реальности же он только подпитывал заклинание Сферы, когда оно начинало истощаться.

В своё время Гортензия научила Олега, что нужно делать в таких обстоятельствах. В соответствии с её рекомендациями он и начал действовать.

Сначала вдоль стены, вправо и влево от ворот, он быстро создал слабонасыщенные заклинания Пламя и определил с их помощью границы сферы, которую держал маг защитников.

Маг у Хорнера оказался достаточно сильным, и его сфера, помимо ворот‚ накрывала и почти половину стены.

Но половина стены – это не вся стена.

Олег решил впервые использовать заклинание Огненный Шторм, только запитав его по самому минимуму.

Это заклинание относилось к тому типу, который Олег называл про себя «хрен бы сам выучил и, уж точно, хрен кого смогу научить». Такая длинная классификация реально того стоила.

Конструкт данного заклинания представлял собой что-то вроде утолщающегося шланга, завязанного в нескольких местах разного типа узлами. А уж расцветка конструкта была и вовсе попугайской.

Но у этого заклинания была поистине огромная мощь. Олег создал минимальный конструкт под минимальное количество энергии и направил его на тот участок стены, где заканчивалась Сфера.

Такой мощи огня он и сам не ожидал. Фактически, это был не огонь, а словно вихрь плазмы, закрутившийся огненным смерчем. Камень стен начал плавиться и плескаться в разные стороны нитями лавы. Через десяток ударов сердца, на участке стены в полсотни шагов, образовался пролом из расплавленного камня.

Смешки и ругательства на стене сменились воплями ужаса, боли и предсмертных криков.

Такой же ужас плескался и в глазах своих дружинников, которые, обернувшись, смотрели на Валмина. Олег в это время стоял рядом, делая невозмутимое лицо.

Первым пришёл в себя Торм.

– В атаку! Вперёд, пока они в себя не пришли!

Отряд побежал к пролому, но‚ не добежав и трёх десятков шагов, остановился. От пролома шёл такой жар, что подойти к нему было невозможно.

Олег, прощупав заклинанием Пламя пространство возле ворот, обнаружил, что заклинание Сфера пропало. Создавший его маг или погиб от расплескавшейся каменной лавы, или запаниковал и сбежал.

Воспользовавшись этим, Олег повторно нанёс удар старым добрым заклинанием Воздушный Поток, влив в него четверть своего резерва.

Вот уж в этот раз ударило знатно. Ворота, решётка за ними и находившиеся чуть дальше предметы вымело и ударило ими о здание донжона.

– Вперёд! – скорректировал своих дружинников Торм и повёл их снова в сторону ворот.

Дружинники барона Ферма образовали круг. Они были в полном составе – всех раненых, в том числе и одного тяжелого, вылечил якобы Валмин. Рядом с ними находились обезоруженные и связанные дружинники Хорнера. Их уцелело девятнадцать человек. Ещё семеро из них, раненые, лежали возле склада. Маг Хорнера сейчас умирал – ему действительно разбило голову отлетевшим камнем, и спасать его Олег не собирался. У них был шанс, они им не воспользовались.

В центре образовавшегося круга находился барон Угне Хорнер. Он был вооружён мечом и сильно пьян.

Кстати, напился он ещё до штурма. То ли от страха, то ли просто был сам по себе пьяницей. Теперь это было и не важно.

Олег взял своего капитана под локоть.

– Казнить его, как изменника, по приказу короля – это вроде как надо будет и ждать решения короля, кого он решит сделать бароном. Я думаю, тебе надо самому победить Угне и взять себе баронство по праву сильнейшего. Так будет правильно. Справишься?

Торм фыркнул и пошёл неспешной походкой, поигрывая мечом.

В победе Торма Олег нисколько не сомневался. Он много занимался со своими соратниками, передавая им часть знаний и навыков, полученных им от Сущности. До его мастерства им, конечно, никогда не дойти, но чтобы разделаться с любым противником в этом захолустье, сил хватит.

Поединок, и правда, долго не затянулся, хотя барон Хорнер, на удивление, даже будучи пьяным, неплохо обращался с мечом. Но против Торма не продержался и десятка ударов сердца.

– Возвращаемся завтра. Где-нибудь в полдень выйдем. Тут оставляем Бора с тремя десятками, думаю‚ справится на первых порах. А на хозяйство пришлём Армина, – говорил Олег Торму, когда, уже к вечеру, они закончили обход замка и сидели в кабинете барона.

Торму в скором времени предстояло отправляться в Сольт, и надзор за ставшим теперь его баронством Хорнер становился ещё одной заботой Олега. И заботой нешуточной.

Захваченный замок находился в ужасном состоянии. И не столько по причине разрушений‚ причинённых ему при штурме, сколько по причине отвратительного хозяйствования барона Угне.

Мало того, что тут челядь, и свободные, и рабы, вся была в заморенном и замызганном состоянии, мало того, что все здания обветшали, так ещё и грязь, словно в запущенном свинарнике, была по всему замку.

В своей прошлой жизни Олег немало читал о средневековье. Знал печальную историю одной из дочерей русского князя Ярослава Мудрого. Не той, что стала королевой Франции и была при дворе единственной, кто мог писать и читать; и даже не той, что вышла замуж за императора Священной Римской империи германской нации, и на голом теле которой служили Чёрные мессы, и которую заставляли участвовать в свальном грехе. Та дочь Ярослава всё же сумела сбежать сначала в Рим к Папе, а потом на родину, где в спокойствии и закончила свои дни в одном из русских монастырей. Олег вспомнил ту, что вышла замуж за австрийского герцога и погибла, утонув в фекалиях и моче, когда прогнившие доски обеденной залы с треском обрушились, и все пирующие провалились в огромную выгребную яму, которая была под полом – гадили-то прямо в щели пола.