Оккультист - Иван Снежный

Показалось, что меня начало немного потряхивать, но тряслись чашки в серванте и пол. В животе похолодело от знакомых звуков снизу.

– Что это? – тихо пискнула девочка.

Взрывы следовали один за другим, перемежаясь с автоматными очередями и редкими пистолетными выстрелами. Уже по этой характерной черте стало ясно: по мою душу явились спецназовцы из клуба. Быстро работают, я рассчитывал, что у нас в запасе есть как минимум сутки. Пока звучит пистолет – Павел еще жив и обороняется. Хотя ума не приложу, как это ему удается.

– Развяжи меня. Этажом ниже убивают одного сопляка.

Агафия отстраненно посмотрела сквозь меня и задумчиво протянула:

– А нам какое дело?

Глава 5. Кондитерские секреты

Агафья меня все-таки развязала и даже, виновато улыбаясь, вернула кинжал. Долго убеждать не пришлось, хватило одной фразы:

– На его месте могла оказаться ты.

Маленькую психопатку проняло, и теперь она держалась ко мне как можно ближе, практически вцепившись в штанину джинс. Главная проблема в том, что девочка абсолютно права: самое рациональное сейчас затаиться, а не бегать под пулями. Но если бы я всегда выбирал простые варианты, никогда не оказался бы здесь.

– Оружие в доме есть? – спросил я без особого энтузиазма.

Девочка покачала головой. Если не ошибаюсь, в нашем подъезде три квартиры с огнестрелом. Два друга-охотника с ружьями на первом этаже и пистолет у управдома, живущего напротив меня. Хотя последнее сложно назвать оружием: сомневаюсь, что древний наган способен стрелять. Скверно. С ножом на перестрелке много не навоюешь.

Тем временем выстрелы прекратились и я рискнул покинуть квартиру Марии. Осторожно свесился через перила. Впечатляющее зрелище: горы трупов, площадка черна от копоти взрывов. Соседские двери оказались сорваны с петель, а моя устояла. Не знаю, какие дела здесь проворачивал владелец, но он не пожалел денег на сейфовый металл со стальными штифтами, забуренными прямо в стену. Проще разнести бетон вокруг, чем эту монструозную дверь. Правда, сейчас она открыта нараспашку. Павел стоял среди копоти в окружении трупов и пинал одного из мертвецов. Медленно спустившись, тронул его за плечо.

– Паш, ты как? – мальчишку колотила крупная дрожь.

– Нормально, мазал много. Через глазок неудобно. Этот за взрывчаткой послал, и я… а там того… Короче, всех дед в спину положил.

Среди тел омоновцев выделялась залитая кровью полосатая майка управдома. Старик не пережил героического рывка. Его пьяные байки об участии в боевых действиях оказались правдой. Семь патронов – семь трупов. Удивительно, на что способны люди в стрессовой ситуации. Точнее, насколько я плохо разбираюсь в окружающих, раз не смог опознать в алкаше бывшего военного.

– Долго стоять будем? Между прочим, здание окружают. О, еще подкрепление прибыло. Разделяются на отряды для штурма. – Агафья стояла возле окна, выходящего во двор, и равнодушно комментировала ситуацию.

Павел засуетился, снимая с трупов гранаты. Протянул мне автомат, но я его не взял. Еще с непривычки что-нибудь себе отстрелю. Вид трупов меня отрезвил, кидаться на профессионалов с оружием – дурацкая затея. Парень же, наоборот, обвешался трофеями с головы до ног и стал похож на металлическую елку.

– И дальше что? Пойдем в лобовую атаку? Твоим друзьям в Зебре это не слишком помогло. – Зря я так, конечно, но отрезвить героя надо.

– Будем прорываться, наверняка кто-нибудь уже вызвал ментов. – Я поморщился от последнего слова.

Стражей порядка переименовали несколько лет назад, но народ неохотно отказывался от привычных кличек. А вот девочка называла их правильно, на новый лад:

– Полиция уже была. Покрутились и уехали.

Отличное у нее зрение. Я с высоты восьмого этажа видел лишь мельтешащие черные точки. Думай, Сережа, думай! Выход есть всегда.

Понятия не имею, как все устроено у стражей порядка, но, общаясь с их многочисленными представителями, я понял одну простую истину: платить нужно сразу. Да, могут возмутиться и не взять, но предлагать надо как можно раньше. Одно дело – пять тысяч рублей патрульному, другое – тридцать сержанту, оформляющему протокол задержания в отделении, третье – сотни тысяч прокурору. Причем эффект один и тот же. Нападавшие прекрасно понимали эту житейскую мудрость.

Примечательно, что никто из жильцов не вышел из квартир. Они наверняка стоят у дверей, напряженно вслушиваются. Их расшатанные нервы можно использовать. Заставить их оборвать телефоны всех экстренных служб, привлекая внимание. Это уже больше похоже на план.

– Агафья, проверь квартиры без дверей. Паша, затаскивай трупы в наш коридор. Чего вылупились, быстрее! – Окрик подействовал, и ребята засуетились.

Первой закончила девочка. Вытянувшись по струнке, шутливо отдала честь, щелкнув каблучком коричневой сандальки.

– Живых не обнаружено, мой фюрер… гуляют поди, воскресенье же. – Хоть здесь повезло.

– Помогай Павлу, залей кровь перекисью водорода, не знаю, солью закидай… главное, чтобы не бросалось в глаза.

Убедившись, что все заняты, я поспешил спуститься на третий этаж. Панику лучше начинать с наиболее впечатлительных. Остается выбрать причину. Террористы всегда в моде, но слишком привычны, народ уже охладел. Страх вызывает то, о чем слышал. Кажется, по Авторадио передавали про очередной взрыв газа. А что может быть ужаснее, чем сюжет из выпуска новостей, приходящий домой? Я забарабанил по двери кулаками:

– Газовая труба лопнула! Возможен взрыв! Бегите на улицу! !!

Не переставая кричать и бить во все двери подряд, добрался до своей квартиры. Соседи зашумели замками, подъезд наполнили тревожные голоса. Особенно надрывалась впечатлительная тетка на третьем этаже, кто-то с грохотом и матами спускал по лестнице тяжелую плазму. Убедившись, что на моей площадке не осталось следов мертвых омоновцев, обзвонил последние три квартиры на девятом этаже. Никто не вышел, но внутри явно засуетились. Вроде все. Жильцы с первых этажей и так переполошатся, когда мимо побежит народ.

Не знаю, пахнут ли свежие трупы, но я порадовался отсутствию обоняния. Коридор съемной квартиры превратился в братскую могилу. Павел вдохновенно вещал из комнаты:

– Маски обезличивают. Тащил, как кукол, только на деда тяжело смотреть, хороший он. – Суровые у детей темы.

– Ошибаешься, дело в количестве. После пятидесятого становится пофиг, бабушка говорила. – Агафья невозмутимо болтала ногами на диване.

Кровавыми ранами эту девочку не проймешь. Меня, впрочем, тоже слабо волновала смерть омоновцев. В основном колотил мандраж от опасности разделить их судьбу.