Берег Живых. Выбор богов. Книга вторая - Анна Сешт

Поскольку Ренэф сидел на корточках, их глаза были примерно вровень. И помимо робости царевич различил во взгляде маленького рэмеи ту самую решительность, которая и позволила сорванцу не побояться… ну, почти не побояться обратиться к сыну Императора.

Неуверенно приблизившись к царевичу, мальчик попытался повторить самый настоящий, взрослый воинский салют. Ренэф кивнул, потом взял его за руку и сжал в воинском рукопожатии. Маленький рэмеи просиял, глядя на него с таким восторгом, что царевичу сделалось даже несколько неловко.

– Сиятельный Эмхет, герой Леддны, – восхищённо протянул он и выпалил: – А я знаю, что ты самый молодой из наших военачальников! Я тоже хочу так! Буду брать с тебя пример и стараться… Я уже вовсю тренируюсь, – мальчик кивнул на меч. – В роду Меннту ведь все воины. Только у тёти Мирет жених скульптор, но он хороший. И дед говорит, это ничего, раз в армии служил. И я пойду! А потом буду служить под твоим началом, господин. Вот.

Выдав всю эту тираду, мальчик смутился, залившись краской до кончика хвоста, но прятаться обратно в кусты всё-таки не пошёл.

– Это очень хорошо, – улыбнулся Ренэф. – Мне в отряде будут нужны смелые воины. Тебя звать-то как, мой будущий солдат?

– Сеткау из рода Меннту, сын Хенуит и Сабафа, – тщательно выговорил мальчик.

– Рад познакомиться с достойным внуком старшего военачальника Нэбвена.

– Спасибо, господин царевич… И спасибо, что дедушку спас! Я слыхал, мама плакала аж – ну, от радости… Говорила, если б не ты, дед бы не вернулся. А мы его тут очень ждали… Поэтому я обязательно должен служить именно тебе! – горячо закончил он. – Ты только дождись, пожалуйста, когда я вырасту…

– Дождусь, – серьёзно кивнул Ренэф. – А дед твой – один из самых великих воинов, Сеткау. Сам Владыка, да будет он вечно жив, здоров и благополучен, гордится дружбой с ним. И если б не Нэбвен – это я бы не вернулся в Обе Земли… Такого тебе мама, наверное, не скажет, потому говорю я.

Сеткау приоткрыл рот от изумления, не зная, что ответить. Ренэф тоже не знал, что тут ещё сказать, поэтому предложил:

– А может, покажешь мне, чему уже успел научиться? ..

Сеткау просиял. В общем, предложение было принято с энтузиазмом.

И пусть в саду было темновато, удовольствия от игры в солдатскую тренировку это никому из них не испортило. Ренэф даже забыл, когда в последний раз так веселился. А вроде и не так много лет прошло с тех пор, как он носился со сверстниками, придумывал достойные легенд сражения и верил в то, что жизнь воина состоит только из славы и подвигов.

Царевич как раз учил Сеткау делать подсечку хвостом, когда их обоих окликнули.

– Ох, господин мой царевич, прости, что он тебе докучает, – всплеснула руками Наилат. – Мы уложили его спать, но гляди ты, сбежал…

– Ну всё, влетит мне, – вздохнул Сеткау, но прятаться за спину Ренэфа не стал – мужественно вышел вперёд.

Царевич положил руку ему на плечо и чуть улыбнулся хозяйке дома.

– Отнюдь не докучает, госпожа. Напротив, показал себя радушным хозяином и отогнал всякую тоску. Благодарю.

Женщина бросила строгий взгляд на мальчика, но всё-таки улыбнулась в ответ.

– Ну что ж, вот и отбой, солдат. А то завтра не будет сил на новые битвы, – Ренэф подмигнул Сеткау, и тот тихо рассмеялся, отсалютовал деревянным мечом.

– Ты… завтра ещё не уедешь, господин царевич? – спросил он.

– Думаю, ещё денёк мы себе позволить можем, если хозяева не прогонят, – Ренэф переглянулся с Наилат, и та благодарно кивнула. – Надо ж нам всё-таки разобраться с подсечкой, а?. . А если меня сюда ещё пригласят, когда у тебя рога совсем вырастут, – заговорщически прошептал он, – я тебя научу колоть орехи по-солдатски. Без этого умения в казармах никак нельзя.

– Ух ты! Вот это да!

Сеткау аж подпрыгнул от радости, потом потрогал пробивающиеся рога, прикидывая, сколько потребуется времени. Наилат прикрыла ладонью рот, скрывая смешок и стараясь выглядеть строже.

Все вместе они вернулись в дом, где обеспокоенные родители мальчика уже накинулись было на него с руганью, но Ренэф попросил в честь праздника отложить воспитательные меры на другой раз, а с Сеткау тайком взял слово, что тот будет слушаться «старших по званию».

Пир продолжался едва ли не до рассвета, и это уже само по себе подразумевало, что с утра выдвинуться в столицу никто попросту не сможет. Нэбвен и Наилат заверили царевича, что будут счастливы видеть его здесь сколько угодно, но Ренэф напомнил о докладе Владыке. Покинуть поместье решено было через день.

Во дворец он собирался возвращаться один, без Нэбвена. И без того натерпелся военачальник по его вине.

Глава 24

Покидая дворец в ночи, в сопровождении только жреца и одного из своих телохранителей, Хатепер укорял себя за недальновидность. Он промахивался всё чаще – сказывалась не то усталость, не то обилие нитей, которые он удерживал в руках. Великий Управитель ведь знал, что жрецы Стража Порога настроены к Перкау враждебно! Знал, но всё-таки положился на защиту Минкерру. Ну а в том, что другая часть Силы бальзамировщика способна выходить из-под контроля, он сам имел возможность убедиться, но, тем не менее, так и не выделил время, чтобы поговорить с Перкау, когда получил краткий отчёт Итари.

За Итари Хатепер не беспокоился – она прекрасно могла постоять за себя. Таэху как никто умели усмирять Сатехово Пламя. Во многом именно благодаря им культ Владыки Каэмит вообще оказалось возможным устранить несколько поколений назад.

Нет, гораздо больше Хатепера беспокоили взаимосвязи, которые он видел и просчитывал. Жрецы Сатеха приложили руку к тому, что произошло в поместье Ареля. И как уже случалось прежде – в той самой войне, когда междоусобицы разрывали Таур-Дуат на части, а потомки Ваэссира правили, по сути, только Верхней Землёй, потому что Нижняя была в руках врага и отдельных управителей сепатов, отказавшихся принимать чью бы то ни было власть, – культ Владыки Каэмит оказался связан с эльфами. И культ заполучил Хэфера. Добровольно царевич стал его частью или нет, но это произошло, и будет иметь такие последствия, которые никто не мог пока предсказать.