Я никогда не скажу - Кэтрин Маккензи

– На, – сказала она, протягивая ему сверток. – Тебе же это было нужно?

Глава 5. Предпоследний поворот

Марго

Когда Марго вошла на кухню своих родителей, то увидела, что ее брат валяется на полу, прижимая к паху мокрое полотенце, а над ним возвышается Лидди, уперев руки в боки, словно только и ждет, как бы его отчитать покрепче.

– Не прошло и часа, а у нас уже раненый, – сказала она. – Просто фантастика.

Лидди повернулась. На ней были мальчишечьи джинсы и клетчатая рубашка, застегнутая по самую шею. На каждой руке у нее была татуировка, а волосы коротко подстрижены, как у Тома Круза в «Рискованном бизнесе». Марго никогда не понимала, почему Лидди так одевается, но сама считала, что Лидди думает о том же, когда смотрит на ее брюки цвета хаки и кашемировую блузку от Л. Л. Бина.

– Привет, Марго.

– И тебе того же. А еще мне хотелось бы спросить – какого черта?

– Я двинула ему по яйцам.

– Чего? Зачем?

– Потому что он вел себя как козел.

Марго наклонилась к Райану. Он уже весь вспотел, и запах этого пота был землистым и неприятным, прямо как в его комнате, когда он был подростком. «Запах мужчины», – так она это называла. Правда, от Марка таким запахом никогда не несло.

– Ну и что, ты так и будешь там лежать?

– Очень вероятно.

– Тебе бы лучше привести себя в порядок. Мне думается, что ты захочешь поговорить, прежде чем сюда приедет Свифт.

– Он перевернулся на спину.

Ах, этот ублюдок.

– Она здорово тебя проучила, а?

– Может, я слегка перестаралась, – сказала Лидди.

Марго встала.

– Похоже на то.

– Но жить-то он будет.

– Ты можешь нормально рассказать, что тут произошло?

Лидди пожала плечами.

– Да какая разница?

– А я вот думаю, что еще какая. Ты когда приехала?

– Прошлой ночью.

– Шон знает, что ты здесь?

– Не-а.

– А почему ты не сказала ему?

– Он наверняка уже спал, когда я тут оказалась.

– Откуда тебе об этом знать?

– Потому что он всегда ложится спать в десять.

Она наклонилась к Лидди. Та пахла словно отец: марихуаной и кофе.

– Значит, ты просыпалась и кое-чем занималась, а?

– Чего?

– Ладно, забудь. Но тебе нужно было сообщить Шону о своем приезде.

Лидди рассмеялась.

– Ну ничего себе. Слышишь, Райан? Оказывается, Марго волнует, что по этому поводу думает Шон.

– Заткнись.

– Да ладно, брось. Будь так добра, поведай мне, какие почести мне нужно было оказать Шону.

Райан сел.

– Эй, вы, хватит уже трепаться.

Лидди окинула взглядом Райана и Марго.

– Ну и ладно. Какая разница. Можешь быть на ее стороне. Это не новость.

Она повернулась и вышла из кухни.

Марго протянула руку Райану, чтобы помочь ему подняться. Он ухватился за нее и кое-как встал на ноги. Полотенце упало. Полурастаявший лед рассыпался по грязному линолеуму, устилавшему пол.

– Значит так, – сказала она. – Пока все идет хорошо.

* * *

Двадцать минут спустя Марго сняла большую часть простыней с мебели и открыла жалюзи – перед ней предстали сосны, трава и стеклянная поверхность озера. В доме гостиная занимала самую высокую точку, поэтому весь путь до острова и противоположного берега был виден как на ладони. Ей никогда не надоедал этот вид. Тем не менее, когда пришло время подыскать свой собственный дом она остановила свой выбор на квартире в центре, единственной достопримечательностью которой была возможность наблюдения за погодой – сорокаэтажное здание тонуло в облаках. Марк же хотел приобрести дом на Западном острове, невысокий такой, площадью в пол-акра, но, выслушав его мнение, Марго решительно топнула ногой. Она вовсе не собиралась ежедневно тратить по два часа на проезд из конца в конец только ради того, чтобы иметь удовольствие косить лужайку перед милым загородным домиком.

Она перестала глазеть в окна. Райан сидел в выцветшем ситцевом кресле у камина. Иногда он неловко передвигал пакет со льдом, вернувшийся в промежность. Она не видела Райана с самых похорон. Волосы его были по-прежнему черными, а лицо все еще красиво, правда, теперь это лицо словно затвердело, чего раньше не замечалось. Словно, когда ему стукнуло сорок, стерся последний налет детства, и страница на эту тему оказалась навсегда закрытой. Впечатление усиливало то, что он, как ни странно, был облачен в костюм, пусть даже и распустил галстук, плюс к тому брюки его изрядно помялись и намокли.

– Что ты сделал с Лидди?

– А почему ты решила, что я с ней сотворил что-то эдакое?

– Если бы ты просто вел себя, как болван, она не врезала бы тебе. К подобному ей не привыкать.

Он покачал головой, и Марго поняла, что ответа не добьется. Члены ее семьи как никто умели хранить тайны.

– Свифт скоро будет здесь, – сказала она. – Может, хочешь поговорить, пока он не явился?

Он согнулся и наморщил лоб.

– Ты будешь поддерживать меня в намерении продать эту собственность?

– А почему ты так уверен, что решение по этому поводу будет приниматься голосованием?

– Папа всегда говорил, что мы унаследуем это место, когда ни его, ни мамы уже не будет на свете, и потом уже нам вместе решать, как с ним обратиться. Каким же еще образом пятеро людей могут прийти к одному решению?

– А ты не думаешь, что за все эти годы папа мог изменить свое решение? Ты ведь знаешь цену его обещаниям.

– Знаешь, пока он был жив, то одинаково ненавидел всех нас. С чего бы ему изменить свое отношение после смерти?

– Никогда он нас не ненавидел. Он просто не…

– Не… хотел нас? Знаешь, что-то слишком много раз он прокалывался, если причина только в этом.

Она сидела на диване на том самом месте, где любила сидеть ее мать. Цветы на обшивке потускнели, а одна из подушек все еще хранила след маминой спины. Марго даже удивило то, как идеально поместилась ее собственная спина в эту уютную выемку – ведь для нее мать почти всегда была скорее неким бесплотным образом. Что бы это могло значить? Она что, собирается превратиться в собственную мать?