Господин мертвец. Том 1 - Константин Соловьёв

– Штальзарг из моего взвода, мейстер.

– Ах, штальзарг… Что с ним? Совсем плох?

– Он стар. Ему уже три года.

– Большой срок для штальзарга, – согласился тоттмейстер Бергер. – Я понимаю, что вы хотите сказать. И чувствую ваше беспокойство.

На лице Йонера мелькнуло облегчение. Гораздо проще говорить с человеком, который понимает твои мысли. Даже те из них, которые ты сам не хочешь до конца додумать.

– Он отличный солдат, – сказал Йонер, в голосе бывшего сапера появились извиняющиеся нотки. – Но вы же понимаете… Он становится стар, а это может быть непредсказуемо. Он почти перестал узнавать окружающих. Сегодня не узнал даже меня. Он целыми днями просто стоит на одном месте и пялится в землю. Я даже не уверен, что смогу заставить его пойти в атаку завтра.

– Не беспокойтесь, унтер, я разберусь с вашим штальзаргом. Если он и в самом деле так плох, как вы считаете, мне стоит предложить ему оставить Чумной Легион.

– Спасибо, мейстер, – с чувством произнес Йонер. Он действительно был благодарен за то, что Бергер избавил его от мучительных объяснений. – В бою я сам прикрыл бы его грудью, но это… Тяжело смотреть, как он медленно сходит с ума.

– Не надо оправданий. Все понятно без слов. Завтра отправьте его в бой и, если выживет, приведите ко мне. Я дам бедному Бруно упокоение. Видит небо, если у него и были грехи, они все прощены.

– Я могу рассчитывать на замену?

Бергер пожал плечами. Для человека в офицерском мундире это был нехарактерный жест.

– Сами знаете, не могу обещать. Я бы с радостью предоставил вам любое тело по вашему выбору. Тем более что после французского наступления тел должно быть в избытке. Но вы знаете правила игры. Поднять я могу лишь того мертвеца, у которого вы найдете в кармане прошение о посмертном зачислении в Чумной Легион. Никак иначе. А таких дураков, к сожалению, в последнее время встречается мало. Но думаю, мы что-то придумаем, унтер Йонер. Унтер Корф, ваши мертвецы в порядке?

– В полном, мейстер, – сказал Дирк.

Но какой смысл лгать человеку, который не просто видит тебя насквозь, но который является твоей частью?

– Вы уверены?

– Ефрейтор Мерц, – неохотно сказал Дирк. – Командир моего четвертого отделения. Он тоже не молод. Но еще держится. Просто иногда медленно реагирует.

Дирк почувствовал, что если сейчас же не скажет что-то в его защиту, Бергер нахмурится и прикажет то же, что и Йонеру – привести Мерца к нему после боя. Чтобы дать ему заслуженное упокоение. И принять на его место другого мертвеца. Желательно свежего. Из тех, которые сегодня еще дышат. Кто разбирается в этих вещах лучше тоттмейстера…

– Он в порядке, мейстер. Я знаю его не один год. Ефрейтор Мерц – один из опытнейших моих мертвецов. Думаю, это мимолетная слабость. Когда он увидит французов, он сделается злее голодного льва.

– Уверены в этом? Или просто пытаетесь выгородить подчиненного?

– Уверен. – Дирк почувствовал себя спокойнее. В конце концов, сейчас он говорил истинную правду. – Конечно.

Серые глаза мигнули и оставили его в покое. Отчего он испытал мгновенное облегчение – как летчик на крошечном хрупком аэроплане, которого отпускает вдруг ослепляющий луч зенитных прожекторов.

– Хорошо. Но помните, унтер, что вы отвечаете за ваш взвод. Во время боя я могу управлять другим отрядом и вовремя не успеть вмешаться. А значит, цена вашей ошибки может быть велика.

– Я понимаю это. Даю слово, если я замечу, что Ольгер или кто-нибудь другой становится неуправляем или опасен для отряда, я лично убью его. Или отведу к вам для упокоения.

– Мне это подходит. В любом случае завтра будет слишком жарко, чтобы решать подобные вопросы. Идемте.

Глава 3

– Превосходно! – сказал я, силясь сохранить выдержку, но при этом уже ощущая подступающую к горлу тягучую героиновую вязкость, – Значит, единственное, что мне остается сделать – это договорится с мертвецами? Ерунда. Я сделаю это. Бывали задачки и посложнее.

    Генри Л. Райтроп, «Крыса в треугольнике»

Тоттмейстер Бергер был пунктуален, и это качество редко кем-то ставилось под сомнение. К штабному блиндажу он в сопровождении конвоя из мертвецов подошел за пять минут до назначенного срока. Процессия образовалась достаточно необычная, чтобы часовые напряглись. Сам Бергер, Дирк, лейтенант Зейдель и пять человек охранения. В легких весенних сумерках их серая форма без отличительных знаков части привлекала внимание. И Дирк полагал, что больше внимания, чем им было необходимо.

Сложнее всего было составить группу сопровождения. Он сразу отбросил штальзаргов Кейзерлинга, стальные воины были слишком велики, чтобы свободно шествовать по траншеям, а дрожь земли под их ногами переполошит всю часть. И уж наверняка найдется какой-нибудь нервный часовой, который при виде них откроет огонь или лишится чувств. Нет, штальзарги, несмотря на свой внушительный вид, явно не годились на роль торжественного сопровождения. С остальными обстояло тоже не лучшим образом. Жареный Курт или Тихий Маркус – превосходные кандидаты в телохранители, каждый из них настоящая боевая машина, откалиброванная и взведенная. Но их внешний вид испугает первого же встречного до одури. Эти ребята половину своей жизни провели в рукопашной и выглядели соответственно. «Половину своей второй жизни, – подумал Дирк, – и добрую часть первой».

Ральф Классен исполнителен, собран и дисциплинирован, но ему семнадцать лет. И всегда останется семнадцать, сколько незаживающих ран на нем ни оставили бы французские штыки. В полку начнут судачить, что Чумной Легион набирает мертвых детей. И так судачат, но к чему лишний повод? .. Зиверс из четвертого отделения выглядит пристойно и даже представительно, но этот человек хладнокровный убийца и выдает себя взглядом. Когда убьешь несколько сотен человек, по твоему взгляду окружающие люди начинают что-то понимать. Лемм из четвертого? Огромный и статный, как лейб-гвардеец придворного кайзерского полка, которым он когда-то и был. Но неуклюж и глуповат. Мертвый Майор выглядит внушительнее самого оберста, но у него скверный характер и слишком раздражителен – если не держать ухо востро, может что-то выкинуть. У Варги лицо ангела, но повадки голодной гиены. У гранатометчика Юльке выбит один глаз. Шперлинг слишком плох, некроз поедает его заживо, и запах вокруг него соответствующий.

В конце концов Дирк поручил это дело Карлу-Йохану, и ефрейтор Бауэр в очередной раз доказал, что на него можно положиться в подобном вопросе. Он быстро отобрал четверых – самоубийцу Геллера, тихого и молчаливого парня, гранатометчика Эшмана, командира пулеметного отделения ефрейтора Клейна и молодого Штейна. Пятым вызвался Шеффер. Когда отряд был составлен, Дирк спросил у тоттмейстера, не надеть ли доспехи, но Бергер ответил отрицательно. Поразмыслив, Дирк решил, что мейстер прав. У Чумного Легиона еще будет время произвести впечатление.