Мы умели верить - Ребекка Маккай

– Трындец какой-то, Чарли.

– Я знаю.

– Нет, это реальный трындец, Чарли. Не могу поверить, что ты сказал это.

Он почувствовал, как у него пульсирует вена на горле. Ему хотелось вплотную приблизиться к лицу Чарли и наорать.

Но Чарли стал дрожать.

– Я знаю.

– Иди сюда, – он подкатил к себе Чарли, как бревно. – Не знаю, что с тобой творится, но я никого не ищу, – Йель поцеловал его в лоб, в глаза и подбородок. – Мы все в большом стрессе.

– Это великодушно.

– Ты боишься чего-то одного, а потом вдруг боишься вообще всего.

2015

Приближаясь в такси к центру города, Фиона осознала, что еще слишком рано. Она ожидала, что застрянет в пробках, но сейчас было всего 7: 22, а она договорилась с Ричардом на девять. Она попросила водителя остановиться и показать ей на бумажной карте, где она находится – не хотела расходовать батарею своего телефона, пока не убедится, что ее зарядка будет работать с переходником, который она купила в аэропорту Чикаго – и, выйдя из машины, твердым шагом направилась по широкому тротуару, хотя совсем не была уверена, что движется в правильную сторону.

На углу она снова сверилась с картой (зарывшись в нее лицом и поставив рядом чемодан, словно образцовая туристка) и прикинула, что идти придется мили три. Шагая по улице, она внимательно глядела по сторонам – из окна такси так бы не получилось. Лучше уж провести это время так, чем отсиживать задницу у Ричарда, в ожидании, когда откроется контора частного детектива, чтобы позвонить ему. (Частный детектив! Как она дошла до этого? ) Она заказала билет на первый дешевый рейс, а из-за спешных сборов и поисков сиделки для собаки вся эта затея походила на гонку, но что значил еще один час? Видео было двухлетней давности. И все же идти пешком казалось непростительной задержкой. Ей нужно было попасть туда и что-то сделать.

Если бы она увидела Сену, ей стало бы легче. Она бы просто пошла вдоль реки на запад. Фиона помнила оба острова по школьной поездке; они останавливались у Нотр-Дама, на большем острове, и кто-то из учеников читал из путеводителя кошмарную статистику самоубийств.

Она прошла мимо мужчины с маленьким сыном на плечах. Мальчик держал фигурку Базза Лайтера [22 - Один из главных героев мультсериала «История игрушек». ] перед самыми очками отца.

То, что она будет жить на самой середине реки, было знаком судьбы, ведь разве Клэр на видео была не на мосту? Невозможно было сказать, на каком – видео было расплывчатым, на заднем фоне почти ничего не видно – и все же, изучив фото мостов в интернете, Фиона отбросила несколько вариантов. Это был мост с висячими замками по всей решетке, но теперь, вероятно, почти все мосты были такими.

Она прошла мимо букинистов, открывавших свои зеленые стойки с книжками в мягких обложках и ретропорнографией. Она останавливалась на каждом из мостов, пытаясь понять, не похож ли он на мост Клэр, и удостовериться, что она не застыла там волшебным образом. Погода была шикарная, но Фиона этого не замечала. И, боже правый, она была в Париже. Париж! Но она не чувствовала особого трепета. Ее дочь все еще могла быть (а могла и не быть) связана с «Совместной осанной» и, вероятно, была под пятой у Курта Пирса. Ее дочь могла быть (а могла и не быть) матерью маленькой девочки на видео, девочки со светлыми кудряшками, как у Фионы. Все это поражало ее сильнее, чем тот факт, что она в Париже. Париж – это просто город. Оказаться здесь мог кто угодно. А вот кто бы мог представить, что окажется здесь, потому что твоя дочь связалась с сектой? Кто мог вообразить, что поедет в Париж, чтобы найти беглянку, которая не хотела быть найденной?

Возможно, это была безнадежная затея. Часто ли ей удавалось достучаться до Клэр?

Недавно она вспоминала один случай, который произошел, когда Клэр было семь лет и они все отдыхали на пляже во Флориде – она еще была замужем за Дэмианом, хотя уже довольно условно – и она объявила, что пора идти и что Клэр уже дали дополнительное время, чтобы доделать песочный замок. Клэр расплакалась, и вместо того, чтобы оставить ее одну, вместо того, чтобы позволить ей сделать по-своему, Фиона решила обнять ее. Клэр оттолкнула ее, побежала к воде и бросилась в набежавшую волну, в сарафане. «Дай ей выплакаться», – сказал Дэмиан, но в двадцати метрах от них Клэр, лежавшая на песке, прекратила рыдать и пошла в океан, по бедра, по пояс. «Она не остановится» – сказала Фиона, а Дэмиан рассмеялся и сказал: «Она прямо как Вирджиния Вулф» [23 - Вирджиния Вулф – известная английская писательница, покончила жизнь самоубийством в 1941 году, зайдя в реку с камнями в карманах. ]. Но это была не шутка, и Фиона поднялась и побежала, зная, что звать Клэр было не лучшей идеей, поскольку, услышав ее голос, Клэр могла броситься в волны. Когда Фиона добежала до дочери и схватила сзади, она сама была в воде по грудь; ноги Клэр уже давно не касались песка. И это был лишь один из многих подобных случаев. Иногда Клэр выкидывала что-нибудь и похуже. Но тот случай, как потом оказалось, обозначил определенную веху: Клэр впервые в жизни оторвалась от континента.

Фиона перешла на Иль-Сен-Луи и прошла мимо лавки с мороженым, и запах вафельных рожков заставил ее почувствовать лютый голод, и мимо магазинов, продававших яркие кожаные сумочки, и вино, и венецианские маски. И наконец она увидела дом Ричарда: три каменных этажа над обувным магазином. Рядом с одним из пяти черных звонков значилось «Кампо/Тибо». Было 8: 45 – почти вовремя, почти порядок. Она позвонила, и через минуту дверь открыл не Ричард, а худой молодой человек в мотоциклетной куртке.

– Вы прибыли! – сказал он. – Я Серж, партнер Ришара. Ри-шаррра. Я веду вас наверх, окей? Вы посидите. Ришар принимает душ, потом будет с нами.

Серж легко подхватил ее чемодан, словно пустой, и она последовала за ним по темной лестнице.

Квартира была роскошной и просторной, но светильники, и окна, и кованая ограда за остекленными дверями выглядели изысканно-старинными, а отделка стен – рельефные вьюнки и даже оправа выключателей – смягчалась бесконечными слоями краски. Фиона вспомнила дом Ричарда в Линкольн-парке, елейные персиковые и розовые тона. Здесь было совсем другое: ясные монохромные картины на фоне серой мебели, словно сошедшей со страниц архитектурного журнала. Серж показал ей, где она будет жить – комнату, заставленную книжными стеллажами, с белой кроватью и единственным растением – потом отвел на кухню и налил апельсиновый сок. Она услышала, что Ричард закончил свой душ, и Серж крикнул ему, что Фиона приехала. Ричард ответил что-то, чего она не разобрала и лишь затем поняла, что он говорил по-французски.