Притягательность женатых мужчин, или Пора завязывать - Юлия Шилова

Не успел Стас договорить, как в квартире погас свет. Затаив дыхание, я прижалась к стене.

Стас, чертыхнувшись, вскочил с табуретки и стал клацать выключателем.

– Что за херня? ! – выругался он.

– Кто-то вырубил пробки в подъезде, – предположила я.

– А кто?

– Не знаю…

Бросившись на кухню, я открыла стол и принялась искать свечку. Нащупав спички, зажгла ее и вышла в коридор. Стас был бледный как полотно.

– Да успокойся ты, – сказала я и поставила свечку на пол.

– Катя, а это, случайно, не Пашка твой хулиганит? – подозрительно взглянул на меня Стас.

– Не знаю, – сказала я и посмотрела на маленький язычок пламени.

– Это Павлуха, точно, больше некому. Открой дверь и скажи своему придурку, что я готов прострелить ему не только яйца, но и голову.

– Я не буду открывать дверь!

– Почему?

– Потому что я боюсь.

– Что-то по тебе не скажешь.

– Я стараюсь держать себя в руках. У тебя, в конце концов, есть пистолет. Это придает мне уверенность.

– Что-то ты, Катька, темнишь. Пистолет, говоришь? А ты не учитываешь, что я могу пристрелить тебя, как собачонку? Пристрелю и выкину на лестничную площадку, пусть твой муженек полюбуется!

– Ты не пристрелишь меня, Стас.

– Почему?

– Потому что у меня ребенок. Он уже и так почти сирота: отца-то убили. Если теперь еще и мать убьют, он совсем осиротеет.

– Так ты хочешь сказать, что здесь хулиганит не Пашка?

– Нет, – мотнула я головой. – Хулиганит тот, кто его убил.

Стас изменился в лице. Зрачки его расширились, наши взгляды пересеклись и остановились.

– Пожалуй, в этом что-то есть, – сказал он и достал из кармана сотовый. От страха я боялась пошевелиться. – Лютый, короче, тут кто-то звонит в дверь. Пробки еще, гад, вывинтил. Мы сидим без света. Есть подозрения, что это Паша. Катька колоться упорно не хочет. Ты бы прислал пацанов на подмогу. Пусть меня подстрахуют. Я жду. – Щелкнув кнопкой отбоя, он вздохнул: – Ну все, Катерина, финита ля комедия. Щас приедут пацаны и отвезут нас к пахану. Ваш с Пашкой спектакль закончен.

– Да иди ты в баню, – устало отмахнулась я, взяла свечу и пошла в комнату. Впустую сотрясать воздух не хотелось. Лучше уж действительно поговорить с Лютым. Он человек мудрый, глядишь, поймет…

Ровное пламя свечи, неожиданно колыхнувшись, погасло. Вздрогнув всем телом, я подняла глаза. Балконная дверь противно заскрипела…

– Катька, ты что в темноте сидишь? – как сквозь вату долетел до меня нарочито громкий голос Стаса. В ту же секунду раздался глухой щелчок, и Стас как подкошенный рухнул на пол. Пистолет, выпавший из его руки, подкатился к моим ногам. Быстро нагнувшись, я схватила теплую на ощупь рукоятку и, нащупав курок, принялась без разбора палить в темноту. В комнате кисло запахло порохом. В обойме Стаса оказалось всего шесть патронов. Выстрелов было восемь. Значит, стреляли в меня…

Наступившая тишина неприятно резала уши.

– Стас, – шепотом позвала я. – Стас, ты жив?

В ответ Стас слабо застонал.

– Ka-a-т-тя…ты… – глухо просипел он.

Новый выстрел оборвал его на полуслове. Я сжалась в комок, ожидая конца…

Балконная дверь едва слышно хлопнула.

Вскинув голову, я успела заметить мужской силуэт. Ухватившись за пожарную лестницу, незнакомец перемахнул через перила и исчез.

– Катерина! Катерина, отзовись! – вывел меня из ступора визгливый голос соседки.

На негнущихся ногах я вышла на балкон.

– Катерина, что там у тебя в квартире творится? Стреляют, что ли?

– Да что вы, тетя Маша, – выдавила я. – Скажете тоже…

– У тебя все в порядке? – продолжала она допрос.

– В порядке, в порядке, не волнуйтесь!

– Да не злись ты, Катя! Время, сама знаешь, какое, бдительность надо проявлять. А ты что без света сидишь?

– Мне так нравится. Я по видику боевик смотрю. Погони, перестрелки – не оторвешься. Может, вам звук мешает? Так я сделаю потише…

– Сделай, будь добра! – рявкнула соседка и, запахнув полы видавшего виды халата, ушла к себе.

Я вернулась в комнату. У кресла, широко раскинув руки, лежал Стас. Перешагнув через него, я принесла из кухни новую свечку и, поставив ее на пол, села на залитый кровью ковер. Грудь Стаса в двух местах была прострелена. Одна из пуль, по-видимому, попала в сердце… Может, позвонить в милицию? Нет, этого делать нельзя. Будут задавать ненужные вопросы, выйдут на Лютого… А у меня ребенок, я не могу им рисковать…

Вспомнив о Саньке, я посмотрела на часы.

Половина первого ночи… Санька в это время должен спать… А вдруг его не уложили? Что он вообще делает там один? Стас разговаривал с Лютым около часа назад. Пацаны приедут минут через двадцать. Дожидаться их, пожалуй, не стоит. За это время меня вполне могут убить.

Вскочив как ошпаренная, я подбежала к балконной двери, закрыла ее на щеколду, задвинула тяжелые портьеры и, преодолевая брезгливость, принялась рыться в карманах покойника. Мне нужны были ключи от джипа. Вытащив их, я схватила сумочку и, суеверно посмотрев в зеркало, вышла на лестничную площадку. Яркий свет резанул глаза. «Включили уже», – машинально подумала я и, перепрыгивая через две ступеньки, стала спускаться вниз, напрочь забыв о том, что в доме есть лифт.

Джип завелся с полуоборота. Мертвой хваткой вцепившись в руль, я размышляла о том, кто побывал в моей квартире и устроил в ней пальбу. Пашку я отмела сразу. Незнакомец, как мне показалось, был заметно ниже и плотнее его. К тому же он стрелял в меня, а Пашка на это никогда бы не пошел. И еще: имея ключи от входной двери, мой муж, паниче–ски боявшийся высоты, не полез бы на балкон. Нет, это не он. Но тогда кто же? Ой, не знаю… Как бы там ни было, в моей квартире остался труп. Вытащить его сама я не смогу – надо обращаться к Лютому. Пусть помогает. А потом я заберу Саньку и увезу его домой…

Остановившись у КПП, я нажала на сигнал и устало закрыла глаза. О том, что ждет меня впереди, думать не хотелось.