Королева Америки - Катарина Макги

– Ну, если это всё, – сказала Сэм с деланой легкостью.

– Это сто восемьдесят мероприятий в год. – Увидев, как расширились ее глаза, Роберт кивнул. – Вот почему нам предстоит много потрудиться, чтобы сделать из вас принцессу.

Лицо Сэм вспыхнуло.

– Я уже принцесса, – напомнила она ему.

– Прошу прощения, Ваше Королевское Высочество. Я имел в виду, что вам нужно начать вести себя соответственно, – медленно ответил Роберт. Он явно наслаждался возможностью показать, какого он низкого мнения о Саманте.

Сэм скрыла боль, которую причинили его слова. Принцесса вспомнила долгие часы, которые провела вместе с братом и сестрой в гостиной на первом этаже в обществе их учителя по этикету. Он монотонно бубнил, как полагается приветствовать высокопоставленных гостей, о разной глубине реверансов и о порядке старшинства в каждом аристократическом доме, потому что не дай бог оскорбить кого-то, обратившись к младшему члену семьи перед старшим.

Беатрис, конечно, кивала с детской серьезностью и делала записи. Даже Джефф слушал вполуха.

А Сэм все время смотрела в окно.

В конце концов король и королева сдались и позволили Саманте делать что вздумается. Она просто не стоила таких усилий.

– В связи с приближающейся свадьбой Ее Величества ваша семья окажется под еще более пристальным вниманием, чем когда-либо прежде. – Роберт склонил голову, рассматривая принцессу. – Вам, разумеется, понадобится сопровождение, как подруге невесты. Я подберу кого-нибудь подходящего.

– Что? – Роберт собирался выбрать, с кем ей идти на свадьбу?

Камергер приподнял брови.

– Извините, а у вас кто-то есть? Я не слышал, чтобы вы с кем-нибудь встречались.

Сэм подумала о Тедди и стиснула зубы. Она демонстративно вскинула голову.

– Мне не нужен кавалер. Я пойду на свадьбу Беатрис одна.

– К сожалению, об этом не может быть и речи. Вам предстоит открывать празднество вступительным танцем. – Роберт попытался изобразить улыбку, хотя та больше смахивала на гримасу. Камергер начал раскладывать бумаги на столе, аккуратно выстраивая стопки. – Боюсь, нам пора завершить сегодняшнюю встречу. Мне очень жаль, что у нас нет больше времени, но, поскольку вы опоздали на девятнадцать минут, нам придется вновь увидеться в четверг.

– Вы хотите встретиться снова?

– Очень важно, чтобы мы виделись несколько раз в неделю. Столько всего нужно нагнать.

Сэм почувствовала, как ее охватывает гнев.

– Знайте, вы зря тратите время.

– Потому что вы отказываетесь от сотрудничества?

Конечно, Роберт решил, что проблема в ней. Он не знал, каково это – расти в тени сестры, годами бороться, чтобы к тебе относились всерьез, и в итоге понять, что так ничего и не добился.

Америка не собиралась любить Сэм. Разве нет старой поговорки, мол, ничто так не объединяет людей, как общий враг? Что ж, если американцы в чем-то и могли сойтись, так это в своем неодобрении принцессы Саманты.

– Как бы мы ни старались, – сказала она, не в силах сдержать горечь в голосе, – я наименее популярный член своей семьи. Америку никогда не волновало, что я делаю. И сейчас ничего не изменилось.

Она вышла из офиса Роберта, не дожидаясь ответа, и шумно захлопнула дверь.

Сэм свернула в коридор и полезла в карман в поисках телефона. Принцесса уже хотела набрать Нину, спросить, не смогут ли они встретиться, но знакомый голос ее отвлек.

У подножия изогнутой лестницы стоял лорд Маршалл Дэвис, в полном парадном платье. Яростно жестикулируя, он спорил с лакеем.

– Маршалл? Что ты здесь делаешь? – Сэм не знала, когда увидит его снова, после того как они попрощались в конце той вечеринки в музее.

Он с явным облегчением посмотрел на нее.

– Саманта! Вообще-то я пришел к тебе. Мне нужна моя булавка.

Сэм покраснела, вспомнив, как схватила украшение, прикрепила к платью, а потом потащила Маршалла в зал. Поступок был импульсивным, в принцессе говорила уязвленная гордость – ну и бутылка вина сыграла свою роль. «Думай, прежде чем действовать, Сэм», – всегда повторял ее отец. Но принцесса имела склонность сначала действовать, оставляя раздумья – или зачастую сожаления – на потом.

Она оперлась ладонями о перила лестницы и наклонилась вперед, стараясь казаться беспечной.

– Ты не подумал мне написать?

– Ты не давала мне свой номер. – Маршалл начал подниматься по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, как любила делать Сэм.

На нем были церемониальные одежды пэра: малиновая шерсть, отделанная золотым кружевом, и плащ, перевязанный на шее белой атласной лентой. В них Маршалл смотрелся абсурдно.

Этот наряд был создан много веков назад, когда большинством герцогств заправляли пожилые белые мужчины. Маршалл был таким высоким и импозантным, что на нем наряд смотрелся как костюм для Хэллоуина.

– Не могу поверить, что ты забежал сюда по пути… кстати, а куда ты собираешься?

– На церемонию присяги нового главного судьи. – Он с сожалением взглянул на свою мантию. – Верь или нет, но я лишь пять минут назад понял, что не надел булавку.

– А запасной нет?

– Ты ее потеряла? – Маршалл вздохнул. – Я тоже. Надел однажды на спор и посеял на улицах Вегаса. Не в казино, но мы заскочили за бургерами, и видимо, тогда…

Сэм со стоном перебила Маршалла.

– Расслабься, ладно? Твоя побрякушка у меня.

Маршалл не стал скандалить. Он улыбнулся и сказал:

– Где она?

– В моей комнате.

К удивлению Саманты, он последовал за ней по коридору; красный бархатный плащ развевался за спиной Маршалла. Исторические портреты взирали на них со стен: государственные деятели с напудренными париками и острыми бородками, женщины в жемчужных ожерельях, уложенных в шесть нитей. На одной из картин наряд Маршалла не выглядел бы таким неуместным.