Тени Богов. Избавление - Сергей Малицкий

– Стража! – во всю глотку рявкнул Хелт, обернувшись к дому, и в это мгновение Рит заметила, как стоявший на каменной плите стол вздрогнул. Еще ничего не понимая, она положила руку на рукоять меча, но в следующее мгновение стол вместе с каменной плитой откинулся к ограде, и из черной дыры в земле выскочило ужасное существо, которое, скаля огромные клыки, бросилось вместе с волной удушливой вони на нежданных гостей.

Рит сделала два быстрых шага вперед и в тот миг, когда зверь уже толкнулся задними лапами, чтобы снести всех троих, присела, подалась в сторону и вскрыла мечом мелькнувшую между оскаленной пастью и обрывком доспеха живую плоть. Истошный вой раздался в ту же секунду и почти сразу перешел в хрип. Зверь рухнул у ног окаменевшего от ужаса Хелта, который не успел даже нащупать рукоять меча.

– Вот и второй, – заметила Филия.

– Господин старшина! – замер выскочивший на ступени посыльный, вслед за которым двор стал наполняться стражей. – Воевода Эйк требует вас срочно во дворец вместе с охраняемыми особами. Через пару часов король покидает город. Здесь сам предстоятель Храма Кары Богов Лур и посланник принца Исаны Хедерлига – мастер стражи Лон! Есть новости… для охраняемых особ…

– Новости для охраняемых особ, – с трудом пробормотал Хелт, наконец нашел на поясе меч, плюнул, вытер со лба, царапая его кольчужной перчаткой, пот. – Еще неизвестно, кто кого охраняет…

Глава третья. Глаза

«Смотри и увидишь»

    Пророк Ананаэл. Каменный завет

Они обогнули Урсус с севера еще в темноте. Промчались пыльным проселком не менее трех десятков лиг, лишь иногда склоняя головы под ветвями, которые в ночном сумраке казались перекладинами выставленных вдоль дороги виселиц. Затем выбрались на неухоженную, но все же мощеную дорогу, которую Гледа и не пыталась узнавать, и уже ранним, звенящим от тишины утром преодолели еще пару десятков лиг, пока сразу за мостом через быструю речушку Ло Фенг не поднял руку, не спешился и не повел лошадь по языку каменной осыпи сначала в прохладную воду, а потом, через сотню шагов, по прозрачным струям в заросший папоротником лес. Не прошло и пяти минут, как на оставленной в стороне дороге послышался стук копыт лошадей преследователей.

– Двое, кажись, – прошептал Стайн и с уважением посмотрел на Ло Фенга. – А я не поверил. Как ты их услышал? В самом деле, что ли от самого трактира за нами держались? Неужели молодой король надзор за нами учинил?

– Нет, – коротко ответил Ло Фенг, вновь взял под уздцы лошадь и вновь вошел с нею в воды мелкой речушки.

– Вот так, – с кривой ухмылкой развел руками Скур, подмигнул Гаоте и повел свою лошадь вслед за эйконцем. – Мудрость она такая… молчаливая.

Во второй раз Ло Фенг выбрался на берег чуть ли не через лигу – у подножия известкового холма, поросшего светлым сосновым бором, но не из-за леса, а точно там, где вместо гальки на дне речушки начинался ил. Гледа ждала, что эйконец обогнет предательское место и вновь отправится по воде вглубь берканского леса, что тянулся в этом месте чуть ли не до Молочных гор, но Ло Фенг дал команду вставать на привал, хотя костер разводить не разрешил. Точнее, коснулся плеча Стайна, который нагнулся за валежником, и покачал головой – «Не надо».

Гледа спрыгнула с лошади, поймала понимающий взгляд Скура, вложила в протянутую руку колдуна уздцы лошади и отправилась через заросли орешника к реке. Прошла по берегу, стараясь не сбивать росу с травы, остановилась над склонившейся над водой ветлой, сквозь крону которой лучи солнца нащупывали разноцветную гальку на дне реки, и стала раздеваться. Через минуту, оставив пояс с мечом на береговом срезе, ступила в воду. Медленно опустилась в речные струи, легла, почувствовала спиной гальку, поймала пальцами рук и ног водяные жгуты, взъерошила короткие волосы, ощупала лоб, который еще не так давно пекло от страшного знака, и вдруг заплакала. Без рыданий, без всхлипываний, без рези в глазах. Слезы наполняли глазные впадины и скатывались по вискам, смешиваясь с речной водой. Небо, солнечные лучи, узкие листья ветлы дрожали, переливались, искрились тенями и сливались друг с другом. Неожиданно стало спокойно и хорошо, хотя сквозь яркое мельтешение Гледа сначала видела брата Макта без одной руки, потом отца без обоих рук, а вслед за ними и всех остальных, что шли вместе с нею последние несколько недель нелегкой дорогой, и не добрались до этих прозрачных струй. Только одного она не видела и не хотела видеть – того, что произошло возле опакумского менгира.

Не поднимаясь, она закрыла глаза и принялась себя ощупывать. Нашла затянувшиеся раны, в которые Ло Фенг вставил камни Бланса, прикоснулась к ним и удивилась, что почти не чувствует боли. Камни под кожей казались чем-то вроде семян вяза, с твердым ядрышком в центре и ощутимым крылом вокруг, и холодили пальцы даже через кожу. Гледа стала ощупывать себя дальше и вдруг вздрогнула, зацепив браслетами на руках соски. Ощущение было не то что болезненным, а каким-то непривычным, словно на недавнюю рану наросла молодая и тонкая кожа. Гледа чуть приподняла голову, удивилась тому, что соски ее явно потемнели, осторожно потрогала грудь и скользнула ладонями к лону. Низ живота тянуло. Секунду или две ей хотелось или завизжать от ужаса или протянуть руку, выхватить меч и вспороть собственный живот, но холодные струи словно успокаивали ее, поглаживали, охлаждали. Она попробовала заплакать снова, но не смогла. Повела головой, поймала губами выплеск речной волны и проглотила его.

– Не задерживайся, – услышала она голос Ло Фенга и, выставив перед собой меч, вскочила на ноги.

Он стоял к ней боком и смотрел не на нее, а туда, куда убегала река. В руках у него был сверток.

– Не задерживайся, – повторил он негромко, и она вдруг поняла, что толком не слышала его голоса. Разве только на стене Опакума, но там голос эйконца почти всегда смешивался с шумом осады.

– Хода нам выделил не самых плохих лошадей, хотя и им нужен отдых, но из леса нам придется уйти, – продолжил говорить Ло Фенг. – Конечно, полсотни лиг многовато даже для самых хороших лошадок, но нам надо проделать хотя бы еще десяток лиг. Я предпочту остановку в поле, в каком-нибудь распадке или на холме. В этом лесу не все ладно.