Когда все сказано - Энн Гриффин

– И пусть все видят, что я здесь? Нет уж, подожду лучше у него в кабинете.

Я начал подниматься по ступенькам.

– Вам туда нельзя, мистер Хэнниган! – Секретарша побежала за мной, но не сумела обогнать на узкой лестнице. Я продолжал неспешно и размеренно шагать вперед.

– Тут заперто, – самодовольно заявила она, когда мы оказались перед кабинетом.

– Ничего страшного. – Я достал запасной ключ, лежавший сверху на дверной раме, и показал ей. – Готово.

Я зашел внутрь и широко улыбнулся негодующей Хини перед тем, как захлопнуть дверь.

– Это взлом с проникновением! Я вызываю охрану! – крикнула она из коридора.

– Отлично, – отозвался я из кресла Роберта. – С Хиггинсом мне тоже надо поговорить, так что убьем двух зайцев сразу.

Секретарша промолчала и начала спускаться по лестнице, а я слегка задремал под звук ее шагов. Не прошло и пяти минут, как пришел Роберт.

– Смотрю, ты быстро здесь освоился, Морис, – с ухмылкой заявил он и протянул мне руку. – Правда, Линду теперь весь день придется успокаивать.

– Рад тебя видеть, Роберт.

Я встал с кресла, чтобы пересесть на куда менее удобный стул.

– Не надо, сиди. – Он сам устроился по другую сторону стола. – А ты умеешь держать слово, да? Ни днем раньше, ни днем позже. Сейчас достану ключ.

Роберт положил на стол свой портфель, открыл его и подал мне старомодный увесистый ключ, который перекочевал ко мне в карман.

– Они в курсе, что это я заказал комнату?

– Я просил номер для ВИП-персоны – и добавил, что этой персоне требуется как минимум люкс для молодоженов. – Роберт усмехнулся. – Эмили пыталась вытянуть из меня информацию всеми правдами и неправдами.

– Отлично. Послушай, Роберт… – Мой голос прозвучал не так уверенно, как обычно. – Я… э-э… я переезжаю в дом престарелых в районе Килбоя. Продал ферму, чтобы покрыть все расходы. Кевин мне помог, нашел покупателя из Штатов.

Прости, сынок, что вовлек тебя в обман.

– Серьезно? – переспросил Роберт таким высоким тоном, который обычно могут различить только собаки. – Когда ты успел все провернуть?

– Мы с Кевином обсуждали этот вариант в его прошлый приезд. Если честно, я думал, что все забудется, а потом, месяцев шесть назад, он ни с того ни с сего позвонил мне и сообщил, что нашел покупателя. Какой-то американец решил приобрести настоящий дом. И вот я здесь, чемоданы собраны, а на банковском счете огромная сумма. Странно, что Кевин ничего тебе не сказал. Хотя он так занят в этой своей газете, что-то там в связи с реформой здравоохранения… Он тебе еще позвонит.

– Что ж, ладно. – Роберт явно расстроился из-за того, что мы не прибегли к его услугам. – Раз уж все прошло законно и без афер, то мне и вмешиваться не надо.

– Да, бумаги подписаны, деньги получены.

– Никогда не думал, Морис, что человек вроде тебя согласится на дом престарелых.

– Я и сам не ожидал. Просто Кевин все твердил и твердил об этом… Мне ведь теперь хочется жить попроще. После ухода Сэди и так, знаешь ли, нелегко.

Надо уметь растрогать собеседника, сынок. Всегда работает.

– Конечно, Морис, я понимаю, как тебе тяжело. Сколько… сколько ее уже нет с нами?

– Сегодня ровно два года.

– Два года? – искренне удивился Роберт. – Кажется, это случилось совсем недавно.

– А для меня прошла целая вечность.

Он отвел взгляд и включил ноутбук.

– Я-то поддерживаю идею с домами престарелых. Так и сказал Ивонн – мол, забронируй мне местечко. Жду не дождусь, что меня там будут холить и лелеять.

Легко говорить, когда тебе сорок, а дома жена и двое детей.

– Значит, люкс для молодоженов – это своего рода прощание с Рейнсфордом?

– Можно и так сказать, – ответил я, рассматривая через окно залитую солнечным светом гостиницу.

Знаешь, когда в 1940 году я только устроился сюда на работу, никакого отеля и в помине не было. В то время там жила семья Доллард. Говорят, выглядело здание необычно. Дверь выходила прямо на главную улицу, будто дом стоял не в деревне, а на какой-нибудь площади в Дублине. Первоначальным хозяевам, видимо, нравилось, что вся деревушка буквально лежала у их ног. Большие ворота, длинная подъездная дорожка – все это было с тыльной стороны. Спереди же границы владений обозначались рядами деревьев, тянущихся, словно занавес, вдоль всего дома. Сейчас этих посадок уже не увидишь. Центральная улица обогнула отель с правой стороны, слева появились магазинчики. Если администрация и не выкупила какую-то часть земли для расширения города, то гостинице, как известно, она все равно уже не принадлежит.

Я начал трудиться на их ферме, когда мне было всего десять лет. Наша земля – точнее, земля моего отца (тогда еще совсем небольшой клочок) – граничила с территорией Доллардов. После шести лет тяжкой работы я поклялся, что никогда больше не переступлю порог этого дома, и сдержал бы клятву, не пожелай вы с Розалин устроить там свадьбу. Никогда не понимал, чем вам понравилось это место. Сэди, та вообще без умолку твердила: «Какая чудесная гостиница, какие роскошные номера! » Чуть с ума меня не свела с этим люксом для молодоженов. Я уж боялся, что в день свадьбы ее вообще удар хватит. Видать, Сэди проявляла энтузиазм за нас обоих. Я-то не умею притворяться.

«До перепланировки здесь находилась спальня хозяев, Амелии и Хью Доллард», – с сияющей улыбкой заявил организатор, будто сообщая нам какой-то изумительный факт.

Вы продолжили осматривать номер, а я пошел в бар. Выпил виски – за крах этого дома. Не помню, кто меня тогда обслуживал, но точно не новенькая. Вот она, осторожно несет целый поднос бокалов, которые некуда ставить: все полки уже заняты. Никогда я не был настолько увлечен алкоголем, как в тот день. Моей голове явно казалось, что шея сломана, и поэтому я не отрывал взгляда от стакана. Стены всех комнат и коридоров были увешаны фотографиями, мучительно напоминающими о прошлом.

Когда вы спустились в бар, я угостил всех выпивкой. Слушая ваше восторженное бормотание про люстру в банкетном зале и вид из люкса для молодоженов, я спросил: