Любовь с первого лайка - Ханна Оренстейн

Глава 8

У Блейка потрясающие простыни. Ослепительно-белые, такие хрустящие, мягкие, как зефир, как прикосновение ангела. Еще у Блейка потрясающее тело, как я узнала прошлой ночью, и потрясающий солнечный вид из окна четырнадцатого этажа – он меня в данный момент и пробуждает от сладкого сна. Я шевелюсь, чтобы расправить шею, затекшую за целую ночь, проведенную в объятиях Блейка, а он подтаскивает меня еще ближе к себе, обвивая руку вокруг моей талии.

– Не уходи, – бормочет он в полусне.

Я переворачиваюсь в его объятиях и кладу голову на его теплую широкую грудь. Внутри у меня точно жидкое золото. Я четыре года прожила одна, и из всех плюсов отношений – приятнее делить на двоих стоимость доставки еды, а еще, да, можно же всю жизнь провести с кем-то рядом, – больше всего я скучаю именно по этому. Я наслаждаюсь уютным чувством, прижимаясь к Блейку, тем, как он легко проводит пальцами по моему бедру, тем, как моя щека прилегает к его ключице. Он гладит меня по голове, заправляет за ухо выбившуюся прядь. У меня болит плечо, на которое я навалилась всем своим весом. Но я не смею пошевелиться и разрушить волшебство, пока не звонит будильник в телефоне Блейка.

Он стонет, приподнимается на локте и сонно тычет пальцем в экран, чтобы заткнуть телефон. Падает обратно на кровать и перекатывается, оставляя между нами вежливое расстояние. Я смотрю ему в глаза, но он отводит взгляд.

– Хорошо спала?

Да. Волшебство разрушено. Чем бы ни была прошедшая ночь, – рожденная опьяняющим сочетанием адреналина, мескаля и каберне совиньон, – все ушло. При свете дня нам немного неловко друг с другом. Спокойная легкость, которая расцвела прошлой ночью, улетучилась.

Блейк предлагает мне белый пушистый банный халат и отводит глаза, когда я его надеваю. Варит мне кофе, предлагает пожарить яичницу и спрашивает, может ли вызвать мне Uber до дома. Вопрос застает меня врасплох. Последний мой партнер, графический дизайнер, учившийся на мастера тату, просто попросил, чтобы я ушла, чтобы он мог «расслабиться».

Я соглашаюсь на кофе, отказываюсь от яичницы – это как-то чересчур – и ускользаю в ванную, побыть наедине со своими мыслями. Прислоняюсь к раковине. Блейк такой добрый, такой внимательный, такой милый. Он хороший парень, простой и ясный. Неправильно, что я здесь, неправильно так его преследовать, раз мои мотивы не совсем невинны? Я пытаюсь перевернуть ситуацию в уме, чтобы понять, мерзко ли она будет выглядеть, если поменять гендерные роли. Мужчины безжалостно выстраивают любые схемы, чтобы добиться успеха в бизнесе или выгоды, разве нет? Но как я ни ломаю голову, придумать ситуацию, в которой парень вроде Блейка бездушно устроит фальшивую помолвку с девушкой вроде меня, я не могу.

Волосы у меня растрепаны. Халат Блейка соскальзывает с плеча. По контрасту с белой махровой тканью моя кожа кажется загорелой. Я не очень похожа на себя, особенно в этой мраморной ванной с лампочками вокруг зеркала. У меня все еще неспокойно на душе, но выгляжу я бомбически. Я опираюсь на раковину, развернув запястье так, чтобы не было видно отражение пальца без кольца. Надуваю губки в зеркало. Щелк. Делаю селфи, которое потом можно будет запостить в Инстаграм.

Я выхожу из ванной, собираю одежду, раскиданную по углам жилища Блейка, и быстро одеваюсь. Блейк поднимает бровь, когда я возвращаюсь в кухню.

– Уже уходишь? – спрашивает он, разбивая яйцо в стеклянную миску.

– Мне пора на работу, – отвечаю я, тыча большим пальцем в сторону входной двери.

Он бросает яичную скорлупу в мусорное ведро, вытирает руки кухонным полотенцем и тянется ко мне.

– Разве тебе пора не тогда, когда ты сама решишь? – спрашивает он. – Привилегии владельца?

– У меня куча работы, – объясняю я. Чешу пальцами ноги пятку другой.

Склоняю голову набок и мягко целую Блейка.

– Скоро увидимся, – обещаю я.

Я собираю вещи, выхожу из его квартиры и устремляюсь к лифту. Все это время у меня колотится сердце. Выходя из здания, осторожно встречаясь глазами со швейцаром и идя к метро, я все пытаюсь обдумать, что произошло. Мои отношения с Блейком – нет, мой контакт с Блейком; встреча в баре и два свидания – это даже близко не «отношения» – только начинают наклевываться. Он мне достаточно нравится, чтобы увидеться с ним снова, тут без вопросов. Но достаточно ли он мне нравится, чтобы возложить на него все свои надежды и молиться о том, чтобы он однажды стал моим настоящим женихом или мужем? И эта уловка со свадьбой – можно ли ради нее вовлекать какого-то ни в чем не повинного парня в мои планы? Четких ответов у меня нет. Хотелось бы, чтобы были. Все, что я сейчас знаю, – охотиться за Блейком лучше, чем просто сидеть и ждать, пока фальшивая помолвка не лопнет прямо у меня перед носом.

Я опаздываю на работу. Я никогда не опаздываю на работу. Вернувшись в Уильямсбург, я взбегаю по лестнице к себе в квартиру, залетаю в душ и быстрее-быстрее мчусь вниз в магазин. Софи сидит на высоком табурете за прилавком и что-то читает с лэптопа. Она поднимает глаза, видит мои мокрые волосы и вскидывает голову.

– Ты где была? – спрашивает она.

Из задней комнаты выходит Джесс с коробкой в руках.

По утрам в магазине почти всегда пусто. Нам, конечно, есть чем заняться – полировать украшения, оплачивать счета, заказывать товары на следующий квартал, – но все это пока может подождать. Пора сесть рядом с сестрой и рассказать о прошлой ночи. Я не против, если и Джесс послушает; мы сблизились с тех пор, как она начала у нас работать.

– Я опоздала, да, но есть причина… – начинаю я.

Я объясняю, кто такой Блейк, – Софи меня прерывает, она знает все про Bond & Time, – и почему он может оказаться идеальным кандидатом, чтобы вытащить меня из этой истории. Я рассказываю, как вчера вечером пришла к нему в квартиру.

Софи не всегда легко рассказывать про мою личную жизнь. Иногда кажется, что между нами не пять лет, а больше. Я уже давно училась в колледже, когда она начала спокойно выслушивать рассказы о моих свиданиях. По-моему, ей отчасти тревожно из-за того, что мы разные от природы: она острожная, а я рисковая. Она бы никогда не выкинула такую штуку, как я вчера с Блейком. Ей не нужно хранить в лэптопе «черную книжечку», поскольку она, наверное, сможет перечислить всех по памяти меньше чем за десять секунд.