«Мишка, Мишка…» Воспоминания - Михаил Ганевский

Виолончели с собой нет. Денег тоже…

…Но ведь могли родители прислать, чтобы я остался! !

Еще на 12 дней! !.. Но Шеф! ..

…На станцию мы шли впятером… Уезжал только я…

В компании была одна женщина, лет 30-40 и двое симпатичных молодых парней. (Им тоже нравилась Люся). Женщина эта, видя, что с нами творится, притормозила парней. Мы шли с Ней держась за руки по лесной тропинке… В поезде я прижался головой к стеклу, но прохлада не приходила… Я написал ей письмо туда, в «Заключье», и боялся уронить на бумагу то, что рвалось из души. Зная Её адрес, ездил на её станцию метро (даже на фото осталось «Университет»).

Она ответила очень мило, даже ласково о том, что никто не собирает ей букетики земляники, не катает на лодке. Что она не сможет сразу по приезде со мной встретиться. Папа болеет, дома ремонт… Отец с матерью смотрели на меня настороженно: удивление, тревога… Наверное я не выдержал – ночью еле сдерживал рыдания. Не получилось, видно. Наутро я рассказал отцу. Он обнял меня за плечи:

– Давай поговорим с тобой об этом через 2 недели. – Через две недели говорить, действительно, было уже не о чем… Лет через пять в троллейбус, в котором я ехал с виолончелью, вошла компания молодых людей. Мне показалось – Она! Дыхание остановилось… Знакомый голос сказал:

– А это – виолончель… – А мне уже пора было выходить.

Она – не Она? !

Лето 63-года

Лето 63 года было удивительным.

Я тогда дружил с Мишкой К. Он увлекался в то время философией (Ницше, Шопенгауер). Я тоже…

Но всё больше Маркс, Энгельс, Ленин. Когда я взялся за ленинскую работу «Материализм и эмпириокритицизм», мне казалось – у меня черепная коробка трещит, раздуваясь в размерах.

(Кстати, мой отец рассказывал, как он смеялся, читая эту книгу в метро – сумасшедшее фортепиано думало, что весь остальной мир – «это его фантазии”)

Мы с Мишкой учились у лучшего тогда в стране педагога по виолончели. «Шеф» – это мы между собой его так звали. Но мечтали тогда о другом. Романтики, мы хотели учиться в школе КГБ(! ?). Чтобы стать Разведчиками…

Хорошо хоть, что приятель Мих. Грига (отца Мишки – Народного Артиста) оказался начальником этой школы.

Пригласили они его в гости. И рассказал он о наших перспективах (слава Богу! ). Ну, дали бы нам закончить «Музыкалку» – Училище наше. А потом с музыкой – всё! Институт КГБ. А дальше – как Родина прикажет. Может, всю жизнь «топтуном» пробегаешь, а может – бумажки заполнять (если других талантов нет)… Естественно, мы поостыли…

Мишка К. – интересный был (и есть! ) человек! При всей глубине мышления, музыкальных способностях – «Дон Жуан» был тот ещё. Я первый раз с девушкой поцеловался (да и то, по её инициативе) лет в 18-ть. А он… Подходит, как-то, ко мне в училище. И, так растерянно, но серьёзно говорит:

– Миш! Выручи меня. Я забыл совсем и назначил на сегодня двум девушкам, в одно и тоже время, в разных концах города свидание…

– И что же я должен?

– Сходи за меня к одной из них. Скажи, что, мол, я очень занят. – Шеф приехал… А я ей потом перезвоню. – Я тогда категорически отказался. Просто не знал, как с «ними» говорить…

А ещё Мишка серьёзно увлекался радиоделом. Раз, помню, просил меня(? ) достать «пермаллой Ш – 3»? ! (Этакая штуковина в форме буквы «Ш», на которую проволоку наматывали – вроде трансформатора. ) Потом, оказалось, он закончил школу радистов (через военкомат). Даже я не знал.

Только однажды, взволнованный, рассказывает он мне такую историю…

– Иду я как-то с работы…

– С какой такой работы?

– Только никому! Я в СС работаю по ночам.

У меня глаза, наверное, на лоб полезли…

– Это такая служба по слежению за порядком в эфире.

Мы сидим под землёй в больших залах – амфитеатром.

У каждого большой приёмник. И мы, по графику, проверяем все волны в своём личном диапазоне. Там за ночное дежурство хорошо платят. Вот я и выбрал время с 23 до 3 часов ночи. Ловил радиохулиганов и шпионов… Только вот, если поймаешь кого – премии не дают, а дают отгулы. За хулигана – 1 отгул. А за шпиона – аж 3 подряд! Я раз так гулял неделю!

– А как же ты домой добирался? !

– Так нас развозили ночью. Кто в центре – до Театральной площади…

…Ну вот, значит, иду я домой в полчетвёртого. Уже светает. Вхожу, понимаешь, в наш двор. И, вдруг, подходит ко мне какой-то парень (потом, оказалось, он в гостях был в соседнем подъезде). Достаёт нож и требует часы, деньги…Я такой уставший, злой был – послал его подальше и хотел мимо пройти. А парень – в драку, и ножом меня пырнул! Хорошо ещё только бок пропорол!

Ну, тут я так разозлился… И бил только «поддых». Он свалился, а я домой пошёл…

Дня через три вызывают меня к следователю в милицию… Оказалось, меня кто-то из соседей видел в то утро. А парень-то этот в больницу попал и умер там…

Следователь спрашивает:

– Это вы его так?

Я говорю:

– Да.

Следователь:

– За что?

А я ему показываю свой распоротый бок.

Следователь:

– Понятно. Но что вы в это время делали во дворе? Может вы его нарочно поджидали? – Я ему говорю:

– Во-первых, это мой двор, а, во-вторых, я с работы возвращался. –

Следователь:

– С какой такой работы в такое время? !

А я ему:

– Вот вам телефончик. Позвоните – узнаете…

Он звонит, спрашивает. Услышал ответ.

– Извините, товарищ. Всё в порядке. Вы свободны.

Очень он был взбудоражен, когда всё это мне рассказывал…

…Дружили мы. Парень он был честный. Мог за себя и за друга постоять. Два таких случая вспоминаю… Первый был связан с Т. К. Романтические у нас тогда с ней отношения были. Уже и целоваться начали (на третьем-то году знакомства! ?) Раз, как-то, вошли в пустой класс, и давай целоваться…

Вдруг, врывается к нам какой-то «лоб» (и фамилия у него оказалась – Лобов! ). И сразу орать: