Торговцы космосом - Фредерик Пол

– Да ладно! – протянул второй помощник. – Вот уж это ровно ничего не значит. Из низших классов, рос в неполной семье, средним ребенком – такие часто стараются много читать и расширять свой кругозор, чтобы выбиться в люди. Однако…

– Хватит! – рявкнул я, чувствуя, что всем этим сыт по горло. – Я Митчелл Кортни. Я могу вас всех продать, купить и даже не заметить, что потратился! Я отвечаю за проект «Венера» в «Фаулер Шокен ассошиэйтед». Я хочу, чтобы вы немедленно позвонили в Нью-Йорк и положили конец этому фарсу. Живо, черт побери!

Лейтенант, явно встревоженный, потянулся к телефону, но второй помощник с усмешкой отстранил его руку.

– Значит, вы Митчелл Кортни? – ласково спросил он. Затем потянулся за другой кассетой и вставил ее в читалку. Немного покрутил. – А теперь посмотрите сюда!

Мы с лейтенантом наклонились к экрану.

Перед нами открылась первая страница «Нью-Йорк таймс». И на первой полосе – некролог: Митчелл Кортни, глава отдела «Венера» компании «Фаулер Шокен ассошиэйтед», замерз на леднике Старрзелиус близ Маленькой Америки. Начал копаться в батарее, и она отказала.

Лейтенант после этого потерял интерес к некрологу, а вот я дочитал до конца. Проектом «Венера» теперь занимается Мэтт Ранстед. Коллеги обо мне скорбят. Моя жена, доктор Нейвин, отказывается отвечать на вопросы журналистов. Фаулер Шокен произнес обо мне прочувствованные слова, приведенные в некрологе полностью. Я был близким другом Джека О’Ши, первого человека на Венере; он глубоко потрясен этой новостью и скорбит обо мне.

– Газету я купил в Кейптауне, – объяснил второй помощник. – А теперь, лейтенант, будьте добры, отведите этого придурка обратно в трюм.

Вновь явился охранник – и гнал меня пинками всю дорогу до трюма номер шесть.

Во тьме, подсвеченной красным, я сразу споткнулся и на кого-то упал. После относительно чистого воздуха снаружи вонь здесь была невыносимой.

– Эй, ты чего натворил? – добродушно спросил тот, на кого я наткнулся в темноте.

– Пытался объяснить, кто я… – Тут я сообразил, что зря стараюсь. – Что нас ждет дальше?

– Причалим к берегу. Высадимся. И будем вкалывать. У тебя какой контракт?

– Мне сказали, по форме Б.

Он присвистнул.

– М-да, приятель, попал ты в переделку!

– Почему? Что вообще все это значит?

– Ты что, не смотрел, что подписывал? Ну и дурень. Контракт Б – на пять лет. На такое соглашаются только беженцы или полные идиоты. Ну или такие, вроде тебя, готовые подмахнуть, не читая. Там, видишь ли, столько разных условий… Мне тоже предлагали форму Б, так я сразу сказал: если ничего получше у вас не найдется, пойду предложу свои услуги в «Бринк экспресс»! Они было уперлись, но и я стоял на своем и в конце концов добился контракта по форме Ф. Всего на год, можно делать покупки не только в магазинах компании, и все такое.

Мне казалось, что голова у меня сейчас взорвется.

– Не может же там быть настолько плохо! – пробормотал я. – Сельская жизнь… работа на земле… солнце и свежий воздух…

– Ну… – пожал плечами мой собеседник, – на плантации, наверное, все же лучше, чем на химических заводах. Хотя, пожалуй, хуже, чем в шахте. Да чего гадать? Скоро сам узнаешь!

Он отодвинулся, а я, хоть и собирался поразмыслить над тем, что делать дальше, задремал неглубоким тревожным сном.

Сигнала к высадке не было. Мы просто обо что-то ударились – и ударились как следует. Распахнулся разгрузочный люк; после полутьмы трюма от яркого тропического солнца заболели глаза. Вместо свежего воздуха ноздри резанула густая вонь дезинфицирующих средств. Я отделился от толпы ругающихся рабочих и поспешил к выходу.

– Придержи коней, болван! – рявкнул на меня мрачный тип со значком производственной службы безопасности на лацкане.

Он надел мне на шею номерок на шнурке. Все получили такие же номерки и выстроились в очередь к столу. На нас отбрасывала огромную тень сама плантация «Хлорелла» – здание офисного типа в восемьдесят этажей. Этажи – словно проволочные корзинки для бумаг, поставленные одна на другую, а между ними, на каждом ярусе, сверкают зеркальные жалюзи. Вся громадина сияет, на нее больно смотреть. Я понял, что зеркальные жалюзи призваны ловить солнечные лучи; они отражаются во все новых и новых зеркалах внутри здания, а затем направляются в чаны фотосинтеза. С земли казалось, что передо мной вырос Ад.

«Думай, черт возьми, думай! » – говорил я себе. А в мозгу назойливо вертелось: «С напоенных солнцем плантаций Коста-Рики, взращенный умелыми руками независимых фермеров, гордых своим трудом, приходят к нам сочные, питательные белки «Хлореллы»…» Да, эту рекламу сочинил я сам.

– Чего застряли? – послышался рев охранника. – А ну шевелитесь, никчемные ублюдки! Ну-ка, ну-ка, быстро!

Прикрыв «козырьком» глаза от солнца, я вместе с прочими побрел вперед. Когда подошла моя очередь, человек в черных очках за столом спросил:

– Имя?

– Митчелл Корт…

– Это тот, о котором я вам говорил, – послышался голос второго помощника.

– А, ясно. Спасибо. – И мне: – Знаешь, Гроуби, у нас тут бывали уже ребята, которые пытались отмазаться от контракта Б. И каждый из них очень об этом пожалел. Кстати, ты, может, знаешь, каков годовой бюджет Коста-Рики?

– Не знаю, – промямлил я.

– Около ста восьмидесяти трех миллионов долларов. А не знаешь ли случайно, какой ежегодный налог выплачивает корпорация «Хлорелла»?

– Нет. Черт возьми…

– Около ста восьмидесяти миллионов долларов, – прервал он меня. – Так что умный парень вроде тебя без труда сообразит: власти Коста-Рики – и суды Коста-Рики – с «Хлореллой» не спорят. Если мы захотим всем показать, что бывает с нарушителями контракта, они охотно помогут нам это устроить. Даже не сомневайся. Так как, говоришь, тебя зовут?

– Гроуби, – с трудом выдавил я.

– Имя? Образование? Уровень выносливости?

– Не помню. Если вы мне все это напишете на бумажке – выучу наизусть.

Второй помощник у меня за спиной рассмеялся и заметил:

– Похоже, с ним проблем не будет!

– И хорошо, – примирительно заметил человек в черных очках. – Расстанемся, как говорится, друзьями. Вот твой пропуск и направление. Будешь работать черпальщиком. Ну, пошел!