Твоя любовь – полынь, горечь на губах - Галина Турбина

– Не спишь? – сказал Горчаков, входя в комнату.

Пройдя в комнату, он поднял книгу с дивана, которую читал Дмитрий, и спросил:

– Ну и как ты считаешь, есть здесь хоть доля правды?

– Не знаю, – настороженно смотря на Горчакова, ответил Дмитрий, веяло от Саши чем-то чужеродным, необъяснимым, но когда-то вроде как встречавшимся, – ты-то как считаешь? Кстати, откуда у тебя эта книга?

– Как это откуда? Из библиотеки князя, естественно. Я считаю, что часть правды здесь есть, – скривился Горчаков, – только вот какая часть?

Бросив книгу на стол, Александр повернулся к Дмитрию и предложил:

– Выпить не хочешь?

– Среди ночи? Что так? У тебя есть повод?

– Не спится что-то, может, после бокала вина усну. Тебе, вижу, тоже не спится.

Дмитрий пожал плечами:

– Давай, только вот придется спуститься вниз за вином.

– Не придется, у меня здесь есть запас.

Александр достал бутылку из потайного шкафчика за небольшой картиной.

Выпив вина, перекинувшись еще парой пустых, ничего не значащих фраз с Дмитрием, Александр ушел в спальню.

Оставшись один, Дмитрий пытался понять, чем же таким повеяло от Александра, когда он вошел. Все это быстро исчезло, и теперь Дмитрий пытался вспомнить, что за шлейф какой-то силы тянулся за Александром буквально какие-то мгновения. Так ничего не придумав и не вспомнив, он уснул.

И только проснувшись утром, он вспомнил, что отголоски похожей магии чувствовал на месте битвы демонов и магов пять лет назад. Их, тогда еще совсем зеленых слушателей Академии, привезли на место стычки, чтобы показать демонов (мертвых, конечно, живыми они никогда не давались) воочию. После он никогда не чувствовал такой шлейф неизвестной магии в скольких бы стычках не участвовал и на каких бы уже прошедших боях не бывал. А стычек с демонами за время их практики хватало. Дмитрия прошиб холодный пот – кто же на самом деле этот Александр Горчаков? Странности за ним и раньше водились, но чтобы от него веяло чужеродной магией, такого еще не было. Да, недаром Дмитрия попросили подружиться с Горчаковым и наблюдать за ним. И тут он вспомнил книгу, которую читал ночью, вернее одно утверждение в ней, от которого ему стало еще хуже. Да нет, такого не может быть! При условии, что это правда, то демоны и без войны истребят человечество, оно постепенно, естественным путем исчезнет. Если те, кто попросили присмотреться к Горчакову, предполагают, кем он является на самом деле, то выходит, что в Империи уже давно ведется тайная война демонов против людей? Тогда почему Горчакову дали вырасти? А если выявили его, когда он уже стал взрослым, то почему он еще не в застенках Тайной Службы Его Императорского Величества, или в пыточных Инквизиции? А если он ошибается? И стоит ли тогда свои выводы и предположения отразить в рапорте? Ладно, сегодня бал, он заслужил отдых после боевой практики, потом подумает хорошенько, а пока поухаживает за Лизой. Одно воспоминание о ней вызвало бурю чувств и соответствующий отклик организма, вернее его маленькую (а может и не такую уж и маленькую! ), но очень важную часть его тела. Как же его зацепила эта фея с волосами цвета пламени!

***

Лиза стояла перед зеркалом в своей комнате и слушала восторженные слова матери, гувернантки (она, кстати, уже послезавтра отправляется на новое место, которое ей обеспечила княгиня Лодыженская) и камеристки, вернее сказать, ее горничной Глаши. Ангелина, тоже присутствующая здесь, мрачно рассматривала сестру. Волосы Лизы переплели жемчугом и уложили в высокую прическу, открывающую тонкую длинную шею. Платье цвета зеленой мяты очень шло ей, многослойная пышная юбка из органзы подчеркивала изящность фигуры, корсет, расшитый маленькими жемчужинами, оставлял открытыми хрупкие плечи, показывал в вырезе девичью небольшую грудь. Лиза удивленно смотрела на отражение в зеркале, не узнавая себя.

– Мама, – беспокоилась Лиза, – не слишком ли глубокий вырез декольте и, может, закрыть плечи легким шарфиком?

– Нет, что ты, милая! Все в рамках приличия, ты же уже достаточно взрослая девушка, привыкай к такому образу. В столице молодые девушки носят и более откровенные платья. Да вот хоть посмотри на Ангелину, у нее более открытое платье.

– Да, конечно, ей есть что показывать. А у меня одни кости и грудь почти не видно. Чтобы сделать прическу из моей проволоки, сколько всяких средств для волос ушло! Одно хорошо – веснушки исчезли.

Княгиня рассмеялась. Ангелина скривилась.

– Какая же ты еще глупенькая! Ты красавица! – обняв осторожно дочь, нежно сказала княгиня, – Сегодня твой день, тебя ждут подарки и поздравления, ты должна быть веселой, самой красивой и неотразимой.

– Ну да, самой красивой, – мрачно ответила Лиза, – если учесть, что на балу будет много молодых девушек намного красивее меня. Да вот хоть и Ангелина красавица неотразимая, а я так, моль бледная по сравнению с ней. А еще как бы мне не свалиться в таких туфлях.

Ангелина фыркнула и закатила глаза:

– Ты же две недели училась ходить на каблуках!

– Лиза, с каких это пор ты озаботилась своей внешностью? – удивилась княгиня Мария, – И не сомневайся – ты красавица. Сегодня у тебя на балу не будет отбоя от кавалеров. Жаль только, что уши у тебя не проколоты, сережки невозможно надеть, и как я упустила это. Придется только на шею повесить небольшой кулончик, у меня есть подходящий.

Лиза тяжело вздохнула. Может в таком виде Саша увидит в ней не только подружку детства.

***

Бал утомил Лизу и она вышла на балкон, улизнув от очередного кавалера. Матушка была права – поклонники были, но у Ангелины все же их было намного больше. Лиза устала от танцев, шума, назойливого внимания, губы уже не растягивались в улыбке, надоели разговоры ни о чем.

В начале праздника ее все поздравляли, дарили подарки. Саша еще до бала подарил браслет, который Лиза надела с нарядным платьем, несмотря на недовольство матери. Дмитрий извинился и сказал, что подарок не приготовил, но обязательно пришлет его позже.

Когда она появилась в зале вместе с родителями, то очень волновалась и боялась что-нибудь сделать не так, сказать какую-нибудь глупость, когда начались танцы – споткнуться, сбиться. Но постепенно ее страхи прошли, гувернантка и учитель танцев не зря ели свой хлеб. Лиза с легкостью поддерживала разговор, быстро перестала смущаться, слыша комплименты, танцевала изящно, ни разу не сбившись. Только вот Саша всего один раз пригласил ее на танец и весь праздник держался в стороне от нее. Зато Дмитрий не отходил от Лизы, три раза пригласил на танец, засыпал комплиментами, бегал ей за мороженым, водой, развлекал разговорами и был недоволен, когда она уходила танцевать с другими и поддерживала с ними разговор.