Три брата и жемчужина дракона - Сафие Аль Хаффаф

Сорами вошла в богато украшенный зал, в котором на возвышении сидел даймё, а рядом с ним его сын, статный молодой человек лет девятнадцати. Девушка шла по длинному проходу, между рядов преклонивших голову к татами самураев. Перед возвышением она остановилась, присев на колени и низко поклонившись даймё.

– Достаточно. Посмотри на меня, принцесса провинции Мино. Почему же ты так задержалась в пути? – сурово промолвил даймё.

– Я сожалею, Господин. Но всё же, я прибыла вовремя и прошу сдержать данное Вами обещание и оказать моему клану помощь.

– Хах, какая ты бойкая. Борешься за свой клан, даже ценой собственной жизни? Это достойно уважения, – по лицу правителя пробежала улыбка, но тут же скрылась за серьёзным взглядом. – Мои разведчики нашли пятнадцать тел с камоном [9 - Камон – «знак дома», семейный герб] твоего клана, разбросанных по всему лесу. Похоже, что на вас совершили нападение и чудо, что ты до нас добралась живой.

Даймё Шинкен, правитель провинции Кага, был очень проницательным человеком, во всяком случае, о нем ходили такие слухи. Он никогда не давал себя провести и всегда отстаивал свои позиции, делал все для процветания клана. Человек он был уже немолодой, на голове просматривались седые пряди, но они, казалось, его только украшали. Небольшая безукоризненно подстриженная борода украшала его мужественное лицо. Глаза его были глубокими и ясными, по ним было видно, что он через многое прошёл, тем не менее, это его только закалило и сделало ещё сильнее, словно катану, изготовленную искусным мастером.

Даймё встал, приблизившись к Сорами, и показал ей подняться с колен, что было крайне для него необычно:

– Я уже приказал своим подчиненным оказать всю необходимую помощь твоей провинции, так что уже сегодня с утра делегация с грузом направилась в Мино.

В это время Сорами краем глаза поймала взгляд наследника даймё, юного Такахито. Несмотря на свои годы, уже был виден его опыт в сражениях, по его движениям, по тому, как он сидел, по тому, как он смотрел на неё. О чем юноша думал в тот момент Сорами оставалось только догадываться, нельзя было сказать, что это была любовь с первого взгляда. Девушка пока что не знала своего жениха, какой он внутри, какой он на самом деле, так что она выходила за него ради своей провинции, ради своего отца.

Молодой человек тем временем пристально разглядывал девушку, блистающую в светлом кимоно, расшитым золотыми и красными листьями клена. Ее волосы струились, словно шелковые ленты, а кожа была ровной и чистой, словно только что выпавший снег, ее большие карие глаза были полны жизни, этого не увидишь у придворных дам. В этой девушке было что-то особенное, какая-то загадка, которую ему так хотелось разгадать, что-то неуловимое и до боли знакомое…

– Вижу, ты понравилась моему сыну. Давно я не видел, чтобы Такахито так смотрел на девушку. Решено, свадьба состоится завтра же, – громогласно заявил Шинкен, под общее ликование и одобрительные возгласы своих подчинённых.

На следующий день сыграли свадьбу и Сорами официально вошла в клан Маэда. Ночью, когда они с Такахито остались одни, он промолвил, поцеловав ее:

– Обещай, что всегда будешь рядом со мной, что бы нас не ждало впереди. Обещай, что родишь мне наследника.

– Обещаю, что никогда тебя не оставлю и что у нас будет сын, – Не сводя с него глаз ответила девушка. – Но и у меня есть одна небольшая просьба.

– Что же это? Я готов сделать для тебя все, что в моих силах.

– Разреши мне раз в десять дней подниматься в горы и практиковаться там в пении и музыке. Это будет напоминать мне о родной провинции и согревать мне сердце.

– Что-же, это странная просьба, но я дал слово. Ты можешь ходить в горы раз в десять дней и петь. Но ведь для меня ты тоже будешь петь, верно? – улыбнулся Такахито, проводя рукой меж прядей волос молодой жены.

Они оба рассмеялись. Супруг Сорами казался ей более открытым и добродушным, когда был вне поля зрения своих подчинённых, словно внутри него что-то менялось. С того дня они виделись лишь по вечерам и ночам, ведь Такахито усердно работал весь день будучи наследником даймё. В некоторые дни Сорами помогала ему одеть доспехи, и ее муж вместе с другими самураями уезжал куда-то на целый день. Возвращался он в эти дни как правило очень усталый, нередко его доспехи были в чьей-то крови, но разговаривать об этом наотрез отказывался. В основном же дни проходили мирно один за другим, как наступил десятый день, тот самый, когда Сорами нужно было подняться в горы.

Рано утром девушка взяла с собой бива [10 - Бива – традиционный японский струнный инструмент, напоминающий лютню] и отправилась в горы без сопровождения, как того и желала, хотя этого было и сложно добиться в те времена.

Она была облачена в простое охотничье кимоно, чёрная лакированная шляпа из соломы скрывала ее лицо, короткий меч показывался из-за пояса. Дорога до вершины горы через храм, небольшой горный водопад и многовековые деревья, из-за могучих крон которых виднелось солнце, заняла около двух часов. На протяжении всего пути девушка проверяла, не следит ли за ней кто-нибудь, не следуют ли за ней подчиненные ее мужа. Но лес был на удивление спокоен, отовсюду доносилось мелодичное пение птиц и шуршание листьев в кронах деревьев. Очутившись на вершине горы, перед девушкой открылся вид на уже родную ей провинцию Кага, вид достойный картины самого именитого художника, настолько он был великолепен. Множество деревьев сплетались в одно яркое шелковое полотно, нежно окутывающее горы. То тут, то там встречались зелёные вкрапления среди желто-красного пламени осенней листвы. Вдалеке виднелись рисовые поля, а за ними и столица Канадзава, откуда девушка и пришла. Положив инструмент на землю, она ещё раз огляделась по сторонам и наконец окликнула Кейджи три раза, как он ей и говорил. Через некоторое время послышались быстрые шаги, переходящие в бег, птицы стали вылетать из леса, наверняка завидев кого-то на своём пути. Тут, кроны ближайших деревьев зашевелились, и из леса выбежал Кейджи, радостно смотря на гостью:

– Сорами! А я и не думал, что ты действительно придёшь. Немногие люди сдерживают свои обещания, а уж когда дело касается ёкаев, то и вовсе не утруждают себя в этом… Не описать словами, как я счастлив, что ты пришла! – монстр лёг на изумрудную траву прямо перед девушкой, положив морду прямо перед ней, широко расставив свои буйволиные уши с кисточками на концах. – Можешь мне не верить, но я так надеялся ещё раз услышать твоё пение, думал об этом с того момента, как мы встретились.