Что ты натворил - Мэттью Фаррелл

– Привет, Шон, – сказал Кинан, увидев детектива. – Ты что здесь делаешь?

– Лиам подумал, что я мог знать жертву.

– Правда?

– Да.

Кинан посмотрел на Лиама и развел руками:

– Мог бы сказать. Это важно, тебе не кажется?

Лиам изобразил улыбку и пожал плечами:

– Я не был уверен, поэтому не хотел устраивать сцену. Просто хотел, чтобы он взглянул.

– И все же мог сказать.

– Извини.

Двое криминалистов завернули жертву в черный мешок, предварительно разложенный на запятнанном ковре, Джейн свернула провод и сунула его в тот же мешок. Петля так и осталась на шее девушки. Никто ее не снимет, пока тело не перевезут в прозекторскую к судмедэксперту, на случай если обнаружатся дополнительные улики.

Шон подошел к мешку для трупа и наклонился.

Лиам прав. Ее почти невозможно узнать. Волосы обрезаны, а затем небрежно сбриты, в некоторых местах остались клочки, а в других наоборот, все гладко сбрито, до самой кожи. Совсем как мама сотворила с собой в тот день. Желудок сжался, и Шон почувствовал, как в лицо бросился жар. Он потянулся, чтобы побольше открыть лицо жертвы, но заметил, как дрожит рука, так что остановился и сунул ее в карман.

– Повтори, как ее имя?

– Керри Миллер.

– Нет. Я ее не знаю. – Шон встал и прочистил горло. Он повернулся к Кинану, голова кружилась от вида девушки в мешке для трупов. – Вы уже нашли что-нибудь?

– Пытаешься влезть в мое дело?

– Расслабься, я просто спросил.

Кинан заглянул в свой блокнот:

– Владельца зовут Фрэнсис Гуцио. Вчера вечером он регистрировал постояльцев. Говорит, он всегда сам занимается регистрацией и помнит женщину, чуть ли не висевшую на мужчине. Мужчина расплатился наличными за ночь, вот в общем-то и все. Хозяин не заметил, чтобы кто-то уходил, а утром один из его уборщиков обнаружил тело девушки. Рауль Монтенез. Мы оформили показания и отпустили его. Джейн сняла несколько отпечатков и сделала фото. Тедди взял на ковре образцы волос и образцы волокон для исследований. В крови мы нашли отпечаток половины подошвы. Прибавь сюда результаты вскрытия, что-то да выясним.

– Есть что-нибудь с камеры над входом?

– Хозяин говорит, что она давно не работает.

– А имя в журнале регистрации?

– Он подписался как Джонни Кэш, так что нет, имени нет. Владелец говорит, что вряд ли во время убийства кричали или боролись, потому что номера по обе стороны были сняты на всю ночь и никто не жаловался и ничего не говорил.

– Они, наверное, были слишком заняты, чтобы заметить.

– Да, наверное.

Шон подошел к кровати, взял пакет с бумажными цветами и повертел его туда-сюда, заставляя руки не дрожать.

– Есть что-нибудь по цветам?

– Нет. На мой взгляд, обычная оберточная бумага. Отправим на экспертизу и посмотрим, всплывет ли что-нибудь. Покопаю, что они значат. Может ничего, а может, что-то. Кто знает?

– Куда ее отвезут?

– На вскрытие в Святого Мартина, – ответила Джейн. – Лиам, ты будешь присутствовать?

Лиам покачал головой:

– Нет. Я отвезу отпечатки в лабораторию и сяду за отчеты. Вы, ребята, поезжайте в Святого Мартина, а когда вернетесь, сравним записи.

Тедди и Роб взялись за мешок с обоих концов и подняли его с пола. Остальные расступились, и мужчины вытащили мешок в коридор. Когда тело вынесли, Кинан забрал у Шона пакет с вещдоками.

– Надо оформить это. Увидимся позже. Слышал, утром у тебя была славная встреча с Тесаком Вашингтоном.

Шон кивнул:

– Да, мы его взяли.

– Парнишка поправится?

– Сейчас состояние критическое.

Кинан вышел в коридор. На верхней ступеньке лестницы он остановился и развернулся.

– Эй, Шон.

– Что?

– Хочешь верь, хочешь нет, но я рад, что ты ее не знал.

– Спасибо.

Оба брата смотрели, как Кинан замыкает процессию на первый этаж. Когда они остались одни в тишине пустого номера, Шон осмотрелся, встав на колени, заглянул под кровать, пополз вокруг кровавых пятен, пропитавших ковер. После встал, снял перчатки и спросил:

– Что ты хочешь от меня? Дело уже отдано. Я не могу вмешиваться.

– Знаю.

– Я не могу лезть не в свое дело, Лиам. Даже в таком случае. Ты же видел, как Кинан вскинулся от того, что я просто приехал. Если я начну встревать, он вообще психанет.

– Я сказал, знаю. Я не давлю на тебя. Просто ты был нужен мне здесь.

Шон вздохнул, подняв глаза на трубу под потолком, к которой подвесили Керри.

– Я заеду на квартиру к Керри и прослежу, чтобы все, имеющее отношение к тебе, исчезло. Это лучшее, что я могу сделать на данный момент.

– Ты уверен, что мне не следует просто признаться про нас с Керри? Если мы ничего не скажем, а они узнают, это будет выглядеть подозрительно.

Шон покачал головой:

– Ты ее видел? Это не обстрел из машины и не вышедшее из-под контроля незаконное проникновение. Ее задушили, повесили и разрезали. Кто-то должен заплатить за это. Хеклу и Кинану надо раскрыть это преступление. Лейтенант не даст спустить его на тормозах. Расскажешь ты про свою интрижку с Керри сейчас или они выяснят позже – ты станешь подозреваемым. А может, и я тоже. Бумажные цветы и обритая голова привязывают нас еще сильнее. Лучше просто залечь на дно и посмотреть, как пойдут дела. Если за следующие несколько дней они схватят подозреваемого, не обязательно всем знать про ваши отношения. Если придется признаться, мы признаемся. Просто не сейчас.

– Я думал, честность будет лучше.

– Ты убил ее?

– Конечно же нет.

Шон шагнул ближе к брату.

– Что ты делал вчера вечером? Ты собирался на катер забрать толстовку, которую забыл там днем ранее, а потом должен был встретиться со мной, чтобы выпить. Ты так и не пришел. Где ты был?

– Я… не помню.

– Что это значит?

– Это значит, что я не помню. Утром я проснулся в своей ванне, только представь, и не помню ничего про вчерашний вечер.