Мио-блюз - Кристина Ульсон

Мы с Люси сперва переглянулись, потом уставились на Дидрика.

– Но ты же…

– Нет. Это ты так сказал. Я спросил про Элиаса не потому, что его сбила машина, а потому, что вчера по телефону ты назвал его имя.

Мысли в голове мчались как ракеты.

– Так кто же в таком случае убит? – спросила Люси.

Лицо Дидрика приняло какое-то странное выражение.

– Фредрик Уландер. Журналист. По всей видимости, он работал над чем-то секретным.

Клянусь, я словно оказался в свободном падении. Фредрик Уландер мертв. Если не считать Люси и Бориса, единственный человек, которому я доверил всю свою историю.

– Ты что-то побледнел, – сказал Дидрик. – Откуда ты его знаешь?

Тут врать было незачем:

– Мы когда-то учились на одном курсе.

– Не знал, что ты учился на журналистике.

– А я и не учился. Это он учился на юридическом. Но только два семестра.

Дидрик кивнул.

– Не знаешь, случайно, какими секретами он занимался?

– Нет, – ответил я, коротко и решительно.

– Ладно, – сказал Дидрик. – Тогда будем разбираться сами.

Он круто повернулся, пошел прочь. И больше не возвращался.

Часть II

“Я убил человека”

РАСШИФРОВКА ИНТЕРВЬЮ С МАРТИНОМ БЕННЕРОМ (М. Б. )

ИНТЕРВЬЮЕР: КАРЕН ВИКИНГ (К. В. ), независимая журналистка

Стокгольм

К. В.: До тех пор вы понятия не имели, что Фредрик погиб?

М. Б.: Да. Мы ведь решили не поддерживать постоянных контактов. Причем как раз для его безопасности. Выходит, этого оказалось недостаточно. Он погиб всего через неделю после наших встреч.

К. В.: Наверно, вы очень испугались.

М. Б.: Да, но больше горевал. Совесть меня заела.

К. В.: Но вы же не могли знать, что? произойдет.

М. Б.: Да, хотя после всего остального мог бы и догадаться. Или по крайней мере адекватно оценить риски.

К. В.: Ваши кошмары…

М. Б.: До них мы еще дойдем.

К. В.: И… вы говорили… ну, что убили кого-то.

М. Б.: Я этого не говорил.

К. В.: Вы сказали, что если б задавили даму на зебре, то снова убили бы человека.

М. Б.: До этого мы тоже еще дойдем.

(Молчание. )

К. В.: Значит, Элиас Кром был жив-здоров. Уже кое-что.

М. Б.: Да, хотя, сказать по правде, он был для меня куда менее важен, чем Фредрик. Вернее… их даже сравнивать невозможно. Фредрик знал, черт побери, каждую подробность моей истории. Как никто другой. Помимо Люси и Бориса, конечно. Но никто из них не знал про мои беседы с Фредриком.

К. В.: Серьезно? Как раз этого я не понимаю. Откуда же тогда убийца мог знать, что вы все рассказали Фредрику?

М. Б.: У меня были соображения на сей счет, и они подтвердились. Но до этого места в моей истории мы пока не добрались.

К. В.: Похоже, вам пришлось выяснять чертовски много. Чтобы найти Мио, и человека, который подставлял вас под убийства, и убийцу Фредрика.

М. Б.: Мне было ясно, что два последних пункта взаимосвязаны. Тут просматривалась система. Дженни и Бобби погибли, потому что давали мне информацию. И я предположил, что Фредрик погиб по той же причине. Он слишком много знал и мог проговориться. Особенно если бы со мной что-то случилось.

К. В.: Так ведь не случилось…

М. Б.: Случилось, причем много всего. И очень быстро.

К. В.: Невероятно быстро, я бы сказала. Но мы поступим так, как вы задумали. Всему свой черед. Что случилось после того, как вы ушли из полицейского управления?

М. Б.: Я выпил коктейль. А потом отправился на похороны.

10

Я начал считать себя опасным человеком. От которого другим надо держаться подальше. Мы с Люси покинули полицейское управление рука об руку. Метафоры ничего не стоят, но как раз тогда вполне можно было сказать, что проблемы собирались у нас над головой, как грозовые тучи. Фредрик Уландер погиб. Это никак не укладывалось у меня в голове.

– Мне нужно выпить, – сказал я.

– Сейчас? Ведь еще и одиннадцати нет.

– Стало быть, сегодня будет ранний обед. Обед и выпивка.

Мы сели в такси и поехали в “Риш”. Я предпочитаю Эстермальм, хотя на удивление часто попадаю и в другие районы города, например на Кунгсхольмен или в Васастан. Когда мы выбирали место для конторы, Люси склонялась к Эстермальму. А я нет. Я хотел – и хочу – держать работу на расстоянии. Не хочу, чтобы она была прямо за углом. Кунгсхольмен казался особенно удачным вариантом. Близко от полицейского управления, вдобавок остров. Вообще острова – хорошие места. Особенно отчетливо это осознаешь, когда их покидаешь. Переходишь через мост – и все передряги остаются позади.

Такси, на котором мы ехали в “Риш”, миновало мост Кунгсбру. Люси смотрела на воду.

– Кто он такой? – спросила она.

– Ты о ком?

– О погибшем. Ты назвал его однокурсником.

“Ты назвал его…” В ее голосе сквозило сомнение, и это вызвало досаду.

– Он и был моим однокурсником. Но ушел с факультета, стал журналистом.

– Почему я никогда о нем не слышала?

– Потому что я с ним не общался.

– Какие-то контакты у вас, наверно, все-таки были, раз его сбила машина, явно такая же, как у тебя?

В зеркале заднего вида я заметил, как водитель вздрогнул.

– Поговорим об этом позднее, – сказал я.

Люси не ответила.

Возле “Риша” такси остановилось, я расплатился с водителем. А Люси тем временем прошла в ресторан. Официантка проводила нас к столику у окна.

– Что будете пить?

– Бокал белого, – сказала Люси.

– Джин с тоником, – сказал я.

Официантка исчезла.

Люси перевела взгляд на меня. Он был не дружелюбный, а угольно-черный. Пропади все пропадом!

– После всего, что мы вместе пережили, – сказала она, – у тебя по-прежнему… по-прежнему… есть от меня секреты.

Если б ты знала, подумал я.

Кошмары снова всплыли на поверхность. Как и раньше, я старался их заглушить. Они не имели значения, просто наш визит в Техас снова их разбудил. Пока мы находились там, этих проблем не было. Я думал лишь о собственном выживании, о загадке, которую представляла собой Сара Техас. И успешно держал прошлое под контролем, за исключением воспоминаний об отце. О его предательстве, нашем расставании и его смерти. Теперь же я чувствовал, что теряю контроль. Прошлое, лживое дышало мне в затылок. Рано или поздно придется столкнуться с ним лицом к лицу.